Поездка в Стиллуотер заняла еще час; на разговор ушло не больше десяти минут. Пейтон выглядел как нападающий, когда-то игравший в американский футбол за колледж, но с тех пор сильно прибавивший в весе. Разговор его совершенно не интересовал.

— Что проклятые копы для меня сделали? Я больной человек, а мне приходится сидеть в камере. Разбирайтесь сами.

Когда они уходили, Пейтон смотрел в пол и бормотал ругательства.

— Как мы можем на него надавить? Пообещаем посадить в тюрьму? — спросил Слоун по пути к машине.

Лукас обернулся и посмотрел на здание. «Изнутри и снаружи оно напоминает старую католическую школу для старшеклассников, — подумал он. — Пока не услышишь, как открываются и закрываются стальные двери. И тогда ты понимаешь, что такие звуки могут быть только в тюрьме».

Джонсон позвонил Слоуну вскоре после шести часов. Баррел будет говорить, он готов встретиться с Дэвенпортом в баре «Пенн», на Хэннепин. Джонсон придет туда, чтобы их познакомить.

— Хм, мне нужно кое-что сделать дома, — сказал Слоун.

— Никаких проблем, — ответил Лукас. — И спасибо тебе.

Они пожали друг другу руки, и Слоун посоветовал:

— Только не связывайся с деревянными женщинами.

В баре «Пенн» был просевший дощатый пол. Усатый худощавый бармен за стойкой разливал выпивку, мыл стаканы, принимал плату и присматривал за входной дверью. Одинокая чернокожая проститутка устроилась возле стойки и читала комиксы, не обращая внимания на свой полупустой бокал с бледно-зеленым дайкири. Проститутка заглянула Лукасу в глаза — ей не понравилось то, что она там увидела, — и вновь принялась за чтение.

В дальней части бара вокруг бильярдного стола (для игры требовалось бросать в автомат монетки) стояло четверо мужчин и две женщины. Над ними, словно призраки осенних листьев, клубились тучи сигаретного дыма. Лукас прошел мимо бильярдного стола и сломанного телефона, висящего в алькове рядом с автоматом для продажи сигарет, заглянул в мужской туалет и вернулся к компании игроков. Мужчины были в джинсах и жилетках, большие бумажники болтались на цепочках у пояса. Все искоса поглядывали на Лукаса.

Джонсона здесь не было. Как и человека, который мог бы сойти за Баррела.

— Что я могу для вас сделать? — спросил бармен, вытирая руки испачканным горчицей полотенцем.

— Бутылку «Лейнис», — сказал Лукас.

Бармен вытащил пиво и поставил на мокрую стойку.

— Два доллара. — Затем кивком показал в конец зала. — Ищете кого-нибудь?

— Да.

Лукас расплатился и сел на табурет.

Зеркало за стойкой бара заканчивалось, не доходя до края стены, и Лукас стал смотреть на панель из фальшивого ореха. Он потягивал пиво и размышлял о плане дальнейших действий.

Если он не найдет Баррела быстро, ему придется задержаться здесь еще на день. Тогда он опоздает на самолет, улетающий в Атланту, и не сможет попасть в Чарльстон утром, а значит, покинет город еще через день. В таком случае ему придется как-то объяснять свою задержку в Нью-Йорке.

Проститутка постучала по стойке костяшками пальцев, кивнула на свой дайкири и получила новый бокал. Она была в длинном светло-зеленом вечернем платье, почти такого же цвета, что ее коктейль. Женщина вновь перехватила взгляд Лукаса, но на этот раз не стала отводить глаза сразу. Лукас не помнил ее. Когда он служил в полиции, то знал почти всех проституток, постоянно работающих в барах, но с тех пор прошло несколько месяцев. Неделя — очень большой срок на улицах. Целый новый класс тринадцатилетних девочек начал заниматься оральным сексом с пригородными страховыми агентами, которых во время слушаний в судах будут называть хорошими отцами…

Лукас успел выпить половину бутылки пива, когда появился задыхающийся Джонсон. Наверное, он бежал всю дорогу к бару.

— Господи, Дэвенпорт, — пробормотал он, — я опоздал на автобус.

Джонсон взглянул на проститутку, сидящую у стойки, когда Лукас повернулся к нему.

— И где же он? — спросил Лукас.

Лицо Джонсона просветлело.

— То есть? Он уже здесь.

Лукас посмотрел мимо проститутки в сторону компании у бильярдного стола — все они были белыми.

— Где?

Джонсон засмеялся, топнул ногой и хлопнул себя по бедру.

— Ты сидишь рядом с ним.

Проститутка посмотрела на Лукаса и голосом, который был ниже на октаву, чем он ожидал, сказала:

— Эй, привет.

Лукас секунду смотрел на нее, заново оценивая черты лица, а потом закрыл глаза. Трансвестит. Еще через полсекунды все встало на свои места. Чертов Беккер! Именно так он сближался с женщинами и мужчинами-туристами. В обличье женщины. Ночью, с соответствующим макияжем, с его маленьким узкоплечим телом. Так он выбрался из Новой школы…

Проклятье!

— Ты рассказывал Беккеру, как… это делается? — спросил Лукас, показывая на платье. — Одежда, макияж?

— Мы говорили об этом, — ответил Томас. — Но он был чокнутым уродом, и мне не нравилось с ним беседовать.

— Но когда речь заходила об этом, он выказывал интерес или вы просто болтали?

Томас склонил голову набок и посмотрел в потолок, стараясь вспомнить.

— Ну… он пытался кое-что узнать. Пару вещей. — Томас соскочил со стула у стойки бара и отошел от Лукаса и Джонсона, покачивая бедрами. Потом остановился и повернулся к ним. — Не так просто освоить правильную походку. Если ты собьешься, то испортишь впечатление.

— Вы голубые? — спросил бармен, наблюдавший за этой сценой.

— Я полицейский, — ответил Лукас. — Идет официальное расследование.

— Забудьте, что я говорил…

— Я не забуду, милый, — пропел Томас, облизывая нижнюю губу.

— Ты, паршивый…

— Заткнись, — резко сказал Лукас, направив указательный палец на бармена. Он снова повернулся к Рэйону. — Но он пытался? Пробовал такую походку?

— Несколько раз. Знаете, если подумать, то мы действительно говорили с ним о таких вещах. Не столько о кайфе, сколько о том, как добиться нужного эффекта. Ну, вы понимаете: как купить накладную грудь и тому подобное. Из него получилась бы симпатичная девушка, если бы не шрамы.

— Ты так думаешь? — спросил Лукас. — Это твое профессиональное мнение?

— Только не надо издеваться! — вспыхнул Томас.

— Вовсе нет. Я задал серьезный вопрос. Из него получилась бы женщина?

Рэйон пристально посмотрел на него и понял, что Лукас говорит серьезно.

— Да, пожалуй. У него есть талант. Но шрамы будут мешать.

Лукас соскочил с высокого стула и сказал Джонсону:

— Мы тебе должны. Если что-нибудь потребуется, обращайся к Слоуну.

— И все? — спросил Томас.

— Да, — кивнул Лукас.

Лукас позвонил Фелл из автомата в баре. Когда она взяла трубку, он услышал шум телевизора. Показывали бейсбольный матч.

— Ты можешь связаться с Кеннетом прямо сейчас?

— Конечно.

— Скажи ему, что мы поняли, как Беккер это проделывает, — сказал Лукас. — Как ему удается не привлекать к себе внимание на улицах. И как он выбрался из здания Новой школы.

— Мы поняли?

— Да. Я только что говорил с одним из его соседей по камере в окружной тюрьме Хэннепина, с парнем по имени Рэйон Томас. Симпатяга. Хороший макияж. Превосходные ноги. Он был в вечернем платье цвета дайкири. Томас давал уроки Беккеру…

— Сукин сын превратился в женщину. Какие мы идиоты! — воскликнула Фелл после короткой паузы.

— Позвони Кеннету.

— Ты еще ни с кем не говорил? — спросила она.

— Я подумал, что тебе будет приятно сообщить эту новость.

— Спасибо, Лукас, — поблагодарила Фелл. — Спасибо тебе.

Беккер стоял в душе и мог сосчитать каждую капельку воды, падавшую на его тело. Такой результат дали две крошечные таблетки экстези. Они одарили его силой воображения и способностью счета, и теперь он мог умножать невероятные ощущения при помощи неописуемых эмоций и получать цифры…