— Ты это о Барте?

— Неважно. Иногда не сразу разберешь, что за человек. Ну ладно. Мне пора. Я здесь в торговом центре подрабатываю по воскресеньям и должен ходить повсюду. Присутствие представителей правопорядка снижает воровство.

Слова его еще долго звучали у нее в голове. Роджер говорил таким тоном, будто что-то знает, и намекал, что на ее месте не доверял бы Барту. Правда, винить его не за что. Представить себе, что вдруг как с неба сваливается друг юности и вселяется к женщине на девятом месяце. Это не только Роджеру покажется подозрительным. Даже она первое время с трудом верила, что действительно нравится ему. Появился Барт.

— Ты чем-то встревожена? Твой приятель-коп что-то наболтал?

— Да нет. Просто устала. Поехали отсюда.

— Едем. Я понимаю, что из дому надо выходить, но по магазинам больше ни-ни. Здесь вроде бы и безопасно, но я все же предпочитаю контролировать обстановку на открытом воздухе.

— Слушаю, сэр. — Она козырнула и взяла его под руку.

Барт прижал ее руку и повел к двери. К ним подошел продавец.

— Минутку. Вот ваши покупки.

Барт поблагодарил его и взял большой увесистый пакет.

Разговор с Роджером немного вывел Миган из себя. Она попыталась выкинуть его из головы, пока они выезжали со стоянки и ехали к дому, чтобы снова лезть на купол и копаться в коробках, тщетно пытаясь разрешить загадку. От одной мысли о предстоящей работе у нее слегка закружилась голова.

Она положила руку на ладонь Барта.

— Остановись у продуктового магазина, Барт. Надо что-нибудь купить на обед. И Фенелде какие-нибудь сладости. Она не в себе после разговора с Лероем.

— Да, этот Лерой еще тот фрукт, особенно с матерью. Когда он приходил чинить кран, это был совсем другой человек.

— Боюсь, он с утра что-то принял. Фенелда говорила мне как-то, что у него проблемы с наркотиками. Его всего три месяца как выпустили из больницы. Он там был на принудительном лечении.

— Что он принимает?

— Фенелда говорила, что целый букет — от спиртного до крэка. Какое-то время он держался, но сейчас, по ее словам, он опять пустился во все тяжкие.

— Перед тем как уйти, он клянчил деньги у плотника.

— Слава Богу, что он не украл что-нибудь из моих ювелирных вещей в тот день, что работал у нас. Во всяком случае, я не заметила. Хотя чему удивляться: когда такое творится, тут и слона не заметишь, не то что пару колечек.

Барт остановил машину перед магазином. Миган вышла из машины и в сопровождении своего телохранителя пошла за покупками. Бедная Фенелда. Конечно, пирожные малое утешение за то, чего она сегодня натерпелась, но Миган хотелось хоть чем-то ее утешить.

Когда она входила через стеклянную дверь, зашевелился ребенок и брыкнул ножками. Последние дни малышка вертелась меньше, наверное места не хватало. Надо спросить завтра об этом доктора. Через девять дней рожать, а она до сих пор не позвонила в агентство.

Другая женщина заберет ее к себе. Ребенка Джеки. Ребенка, которого Миган вынашивала девять месяцев. Стены магазинчика начали кружиться у нее перед глазами.

— Вам помочь?

— Нет. — Она с трудом выдавила слова. — Я еще не решила.

— Выбирайте, выбирайте. Скажете мне, когда решите.

Ей нужна вся жизнь, только время бежит, а жизнь ее вдруг попала в какой-то водоворот. Единственный оплот на сегодняшний день — это бравый агент ФБР, стоящий у входа; всегда бдительный, всегда при исполнении служебных обязанностей. Но и это не может длиться вечно.

— Я возьму пару дюжин дамских пальчиков, — сказала она, и это было единственное решение, которое она могла принять в данный момент.

Дом Фенелды Шелби стоял в пятидесяти метрах от шоссе; к нему вела подъездная дорожка, изрытая ямами, как изъеденный молью свитер дырками. Барт сбавил скорость, чтобы дело не кончилось преждевременными родами. У дома стоял старый автомобиль Фенелды, рядом грузовичок Лероя.

Барт остановил машину.

Это был старинный деревянный дом. Его некогда белая обшивка нуждалась в кисти маляров. По обе стороны двери выстроились растения в горшках; деревянная терраса сотрясалась под порывами ветра и скрипела.

Цветочная клумба перед домом горела всеми цветами радуги. Красные, розовые и пурпурные анютины глазки дружно кивали им, а серый кот при их приближении шмыгнул под крыльцо. Здесь Барт не ждал каверз со стороны Лероя, но был все же начеку. Пистолет был не на виду, но под рукой.

Он отступил на шаг, когда Миган позвонила в дверь. Фенелда открыла и с вопросительной улыбкой встретила Миган, которая поспешно объяснила, почему ей захотелось навестить ее.

— Мы заезжали в кондитерский магазин, и я купила для вас пирожные к кофе. — Она протянула ей белый пакет.

— Ах, милая, ты такая же заботливая, как твоя бабушка. Та всегда чего-нибудь привозила, если думала, что я расстроена. Заходите. Выпьете кофе?

Миган кивнула.

— С удовольствием. Только мне воды. Кофеин мне сейчас вреден.

— А я так от кофе не откажусь, — подхватил Барт, входя следом за Миган в дом.

— Извините за этот грохот, — смущенно проговорила Фенелда, ведя их через гостиную на кухню. — Лерой всегда устраивает этот бедлам. И днем и ночью. Всегда одна и та же музыка. Только, по мне, так лучше, чтобы он изводил меня шумом дома, чем где-нибудь шлялся. Я понимаю, он, конечно, уже не ребенок, но у меня все время душа болит за него.

— Попросили бы слушать через наушники, — вмешался Барт. — И кошки сыты, и мыши, то бишь уши, целы.

Фенелда достала из буфета цветастые чашки.

— Лерою трудно что-нибудь объяснить. Он надевает их только тогда, когда сам того пожелает.

Лерой Шелби. Проблемы с наркотиками. Без денег. Мог он быть тем, кто покушался на жизнь Миган? Вероятно, хотя есть много вопросов. Барт осматривал помещение, одним ухом слушая болтовню Фенелды о том, какие чудные были праздники Рождества «в наши дни» и какие скучные они стали в «нынешнее время». Потом разговор опять вернулся к Лерою. Его мать беспокоилась за него, и не без причины.

Барт опрокинул чашку, и остатки кофе вылились на стол. Нельзя упускать шанс. Если ему удастся поговорить с Лероем, когда тот принял дозу, которую, скорее всего, раздобыл на деньги Марка, он что-нибудь вытянет из него.

— Я могу поговорить с ним. Толку от этого может и не быть, но у меня есть опыт: я знавал ребят, которые пытались завязать с этим делом.

— Я даже не уверена, что он послушает меня и придет сюда, — сказала Фенелда. — Раньше он меня слушал, а теперь ни в грош не ставит.

— Я могу заглянуть к нему.

— Попробуйте. Его комната в конце коридора. — Она показала, куда идти. — Идите на грохот. Мимо не пройдете.

Барт пошел по коридору и постучал в дверь. Ответа не последовало.

— Это Барт Кромвель, друг Миган Ланкастер. Я хотел бы поговорить, если ты не против. — Ответа не было. Барт попробовал ручку замка. Она легко повернулась. — Можно зайти?

Похоже, нет. Он не отвечает. Барту этого было достаточно.

Когда он открыл дверь и увидел пистолет, он понял, отчего Лерой не отвечал.

Барт смотрел на жуткое зрелище. Лерой лежал поперек кровати с неуклюже подвернутыми ногами, будто он сидел и рухнул на спину в тошнотворную лужу крови. На голове зияла огромная дыра, и Барт сразу понял, что дело конченое.

Он пробормотал что-то нечленораздельное. Сколько раз сталкивался он с насильственной смертью, а привыкнуть к этому так и не смог. Тем не менее он ничего не упускал из виду и обернулся только тогда, когда услышал шаги.

— Не входи, Миган. Лучше тебе этого не видеть.

— Что случилось, Барт?

— Ступай на кухню и побудь с Фенелдой. И не подпускай ее к этой комнате.

Не слушая его, Миган вошла. Он схватил ее за плечи, но, прежде чем он повернул ее к двери, она успела бросить взгляд на кровать.

— О Боже! — Она вздрогнула, на миг затаила дыхание и закрыла лицо руками. — Что скажем Фенелде?