— Подумать только, как любезно с его стороны, — усмехнулся Келли.

— Как ты собираешься поступить?

— Тебе не следует знать об этом, Сэнди — Ты уверен?

— Да.

— Прошу тебя, Джон, подумай об этом как следует.

— Я уже все обдумал, Сэнди, честное слово. Все будет в порядке. Спасибо за предупреждение.

— Что-нибудь случилось? — спросила другая медсестра, когда Сэнди положила трубку.

— Нет, — ответила Сэнди, и ее подруга поняла, что это не правда.

Гм. Значит, полиция напала на след. Келли допил свою кока-колу. Это подтвердило его предположение, связанное с появлением Орезы на борту «Спрингера». Итак, теперь все становилось еще сложнее, но на прошлой неделе ситуация была похуже. Он направился в спальню, и в этот момент послышался стук в дверь. Это изрядно потрясло его, но открыть дверь все-таки придется. Войдя в квартиру несколько минут назад, он распахнул окна, чтобы проветрить помещение, и стало ясно, что кто-то тут появился. Он сделал глубокий вдох и распахнул дверь.

— А я удивлялся, куда вы исчезли, мистер Мерфи, — произнес управляющий к облегчению Келли.

— Провел две недели в командировке на Среднем Западе и затем неделю отдыхал во Флориде, — солгал он со спокойной улыбкой.

— Что-то вы плохо загорели. Келли смущенно усмехнулся:

— Почти все время проводил внутри помещения. — Управляющий понимающе улыбнулся.

— Здорово. Ну а я просто зашел справиться, все ли в порядке.

— Никаких проблем, — заверил его Келли, закрывая дверь, прежде чем управляющий успел задать еще какой-нибудь вопрос. Он чувствовал, что должен поспать. Ему начало казаться, что всю работу приходится делать по ночам, словно находишься в другом полушарии, подумал Келли, ложась на неудобную кровать.

В зоопарке было жарко. Риттер предпочел бы встретиться в павильоне панды. Павильон был переполнен — люди пришли посмотреть на этот удивительный жест доброй воли Китайской народной республики — китайских коммунистов для Риттера — бамбукового медведя. Помещение павильона было оборудовано кондиционером и потому более комфортабельно, но сотрудники разведывательных служб чувствуют себя неловко в таких помещениях, так что сегодня он прогуливался у поразительно большой выгородки, где находились галапагосские слоновые — или морские — черепахи. Риттер так и не понял разницы в названии. Не знал он и того, почему слоновым — или морским — черепахам требовалось столько места. Несомненно, такая выгородка слишком велика для существа, двигающегося со скоростью горного ледника, подумал он.

— Привет, Боб. — Теперь уже не было смысла притворяться и называть себя «Чарлзом», хотя на этот раз Риттеру позвонил сам Волошин. Телефон зазвонил прямо на столе Риттера. Волошин сделал это, чтобы показать, что они тоже кое-что знают. В разведывательной деятельности поддержание своего имиджа имело немалое значение. Если звонок исходил от русских, кодовое имя было «Билл».

— Привет, Сергей. — Риттер показал на рептилий. — Мне это напоминает деятельность наших правительств, верно?

— Не имею к этому отношения. — Русский сделал глоток из банки с лимонадом. — И вы тоже.

— Ладно. Итак, что сообщили из Москвы?

— В прошлый раз вы забыли кое-что сказать мне.

— Неужели?

— Да. У вас находится и вьетнамский офицер.

— Какое это имеет для вас значение? — небрежно заметил Риттер, явно пытаясь скрыть раздражение по поводу того, что Волошину стало известно про вьетнамского майора. Русский резидент заметил это.

— Захват его в плен ведет к осложнениям. Москве пока неизвестно об этом.

— Тогда не надо и сообщать о нем в центр, — посоветовал Риттер. — Вы сами говорите, что это осложняет ситуацию. Уверяю вас, ваши союзники ничего не знают.

— Каким образом? — резко спросил Волошин.

— Сергей, но ведь вы не посвящаете нас в свои методы действий, правда? — ответил Риттер, заканчивая этот этап дискуссии. Он понимал, что сейчас нужно взвешивать каждое слово, причем по нескольким причинам. — Послушайте, генерал, вы ведь тоже не испытываете особенно теплых чувств по отношению к этим ублюдкам, верно?

— Вьетнамцы — наши союзники по социалистическому лагерю.

— Да уж, конечно. Латинская Америка тоже изобилует оплотами подлинной демократии. Неужели мы встретились для обсуждения политических проблем?

— С врагами приятно иметь дело, потому что всегда знаешь их позицию. Отношения с друзьями более сложные, — согласился Волошин. Это было также одной из причин, почему советское правительство чувствовало себя уверенным в поведении американского президента. Сукин сын, может быть, но знакомый сукин сын. Кроме того, мысленно признался Волошин, он действительно не питал теплых чувств к вьетнамцам. Ну и черт с ними, все равно самые важные события развертываются в Европе. Так было всегда и так всегда будет. Именно Европа определяла курс истории на протяжении столетий, и ничто не изменит этого.

— Считайте это неподтвержденным сообщением, сообщите, что проверите, может быть. Постарайтесь затянуть дело, ладно? Я очень прошу вас. Понимаете, генерал, ставки в этой игре слишком высоки. Если что-нибудь случится с нашими военнопленными, я гарантирую вам, что мы представим вашего полковника средствам массовой информации и скандал будет неминуемым. В Пентагоне знают о наших людях, Сергей, они хотят заполучить их обратно, и им наорать на разрядку. — Грубое выражение продемонстрировало истинные мысли Риттера.

— А вы сами? Какова позиция вашего управления?

— Согласен, разрядка сделает нашу жизнь гораздо более предсказуемой. Вы где были в шестьдесят втором году, Сергей? — спросил Риттер, отлично зная это, но интересуясь, что ответит резидент русской разведки.

— Вам хорошо известно — в Бонне, следил за тем, как вы приводите свои войска в состояние боевой готовности, после того как Никита Сергеевич решил заняться этими дурацкими играми. — Развертывание ракет с ядерными боеголовками на Кубе противоречило рекомендациям КГБ и Министерства иностранных дел. Оба разведчика знали это.

— Мы никогда не будем друзьями, но даже враги могут договориться вести игру в соответствии с правилами. Разве не в этом заключается сейчас создавшаяся ситуация?

А ведь он — разумный человек, подумал Волошин. Это понравилось ему. Значит, его поведение предсказуемо, а именно этого в первую очередь хотелось русским от американцев. — Вы убедили меня. Боб. Вы уверены, что наши союзники не подозревают об исчезновении своего офицера?

— Вполне уверен. И мое предложение о посещении вами полковника Гришанова остается в силе.

— Без ответных обязательств? — сделал попытку Волошин.

— Тут мне потребуется запросить мнение руководства. Если хотите, я могу сделать это, но такой шаг тоже станет чем-то вроде осложнения. — Риттер бросил пустую банку в мусорный ящик.

— Хочу, — без обиняков произнес Волошин.

— Хорошо. Я сообщу вам о результатах. Что мы получим в обмен?

— В обмен я согласен обдумать вашу просьбу. — Волошин повернулся и без единого слова пошел к выходу.

Все, накрыл тебя! подумал Риттер, направляясь к месту, где стоял его автомобиль. Он сумел провести тщательно подготовленную и скрупулезно осуществленную операцию. Сведения о «Зеленом самшите» могли просочиться из трех источников. Риттер посетил каждый из них. В одном он сказал, что они действительно захватили русского офицера, но он умер от полученных ран. В другом объяснил, что русский тяжело ранен и его положение критическое. Но самую привлекательную наживку Риттер сберег для того места, которое считал наиболее вероятным. И теперь все стало для него ясно. Источником утечки информации могли быть лишь четыре человека. Это Роджер Макензи, его помощник, не сумевший сделать политическую карьеру, и две секретарши. Вообще-то такой работой должно заниматься ФБР, но Риттер стремился избежать лишних осложнений, а расследование шпионской деятельности в аппарате президента Соединенных Штатов могло оказаться в высшей степени затруднительным. Уже сидя в машине, Риттер решил встретиться с приятелем из Управления науки и техники. Как профессионал он испытывал немалое уважение к Волошину. Умный и осторожный сотрудник КГБ, прежде чем стать начальником резидентуры в Вашингтоне, руководил всей агентурной сетью в Европе. Он, несомненно, сдержит свое слово и, чтобы сделать все возможное с целью избежать неприятностей, будет действовать в точном соответствии с правилами своего комитета, являющимися исключительно строгими. Именно на это и сделал ставку Риттер. Если ему удастся добиться успеха в этой операции вдобавок к той, которая уже осуществлялась, кто знает, как высоко он поднимется? Но еще лучше то, что он заслужил право на высокий пост не из-за каких-то политических связей, а только благодаря собственным способностям. Он, сын техасского рейнджера, работавший официантом, чтобы платить за обучение в Бейлорском колледже и получить степень бакалавра. Это понравилось бы Сергею, подумал Риттер, выезжая на Коннектикут-авеню. Мальчишка из рабочих низов сумел пробиться к самой вершине. Точно соответствует духу марксистско-ленинской теории.