– Здравствуйте, – сказал Волков.

– Добрый день.

– Старший лейтенант Вячеслав Волков, Уголовный розыск, – представился милиционер.

– Леонид Попов-Белоцерковский, режиссер.

Только теперь оперативник вспомнил, где раньше видел обитателя катера.

– Мы, Леонид, с вами уже знакомы.

– Не припоминаю.

– Нас знакомил Эдуард Заславский. Я приходил к вам на репетицию в особняк на Каменном острове,

Попов-Белоцерковский пожал плечами:

– Заславский много кого приводил. Кстати, вы не знаете, где его найти?

– Я думал, вам это лучше знать.

Режиссер грустно улыбнулся:

– К сожалению, наш продюсер исчез вместе с кассой театра и подарками от спонсоров.

– Помнится, он приглашал меня к вам на премьеру, я, к сожалению, тогда не смог прийти.

– Это был первый и последний спектакль нашего коллектива.

– Почему же?

– Так сложились обстоятельства. Начну с того, что премьера прошла с грандиозным успехом. Сейчас я вам кое-что покажу.

Попов-Белоцерковский встал и, подойдя к стоявшей в углу каюты обшарпанной деревянной тумбочке, извлек старую мятую газету.

– Да вы садитесь. – Режиссер кивнул на скамейку напротив.

– Спасибо. – Волков сел.

– Вот, полюбуйтесь. – Обитатель катера показал на статью, обведенную карандашом.

– «Успех петербургского режиссера-новатора», – прочитал название оперативник.

«Двадцать первого декабря во Дворце молодежи состоялась премьера пьесы „Пьеса“, поставленной по мотивам поэмы Валерия Брюсова „О, закрой свои бледные ноги!“. Постановку осуществил театр „Театр“, руководит которым молодой петербургский режиссер Леонид Попов-Белоцерковский. Работы театра „Театр“ уже успели посмотреть зрители многих европейских стран, и наконец с молодым коллективом познакомились соотечественники. Зрелище, представленное на суд петербуржцев, одновременно и удивляет, и восхищает, и тревожит, и вызывает возмущение. Прежде всего хочется отметить нестандартный подход Попова-Белоцерковского к обращению с классикой. Много лет ведутся бесконечные споры о том, как относиться к наследию прошлого, имеет ли право художник безжалостным скальпелем резать то, что создавалось сто, двести лет назад. Попов-Белоцерковский дает однозначный ответ на этот вечный вопрос. Да, имеет! Режиссер представляет нам свежий, необычный взгляд на произведение Брюсова. Это восхитило ту часть зрителей, которая с интересом и одобрением относится к творчеству мастера. Что же возмутило другую часть аудитории? То, что в своей постановке театр „Театр“ ушел от злободневных проблем. Сегодня публика хочет слышать со сцены ответы на волнующие ее вопросы, а также рекомендации, как выжить в наше непростое время. В целом премьера прошла успешно. Можно поздравить город с появлением в нем молодого коллектива, во главе которого стоит талантливый руководитель, чьи идеи и новации вызывают искренний интерес у зрителей. Собственный корреспондент Е. П. Ифанов».

Дочитав статью, Волков протянул газету Попову-Белоцерковскому.

– Я начинаю еще больше жалеть, что не смог побывать на премьере, – сказал оперативник.

– Вы действительно много потеряли.

– Но почему вы больше не играете этот спектакль?

Режиссер вздохнул:

– К сожалению, не все деятели культуры в нашем городе подготовлены к восприятию серьезного театра.

– Кого вы имеете в виду?

– Я имею в виду представителей городского комитета по культуре.

– Они были на премьере?

– Да, их пригласили персонально.

– И что?

– Когда на следующий день я направился в комитет по культуре на переговоры по поводу выделения нам субсидий и предоставления помещения, меня даже не захотели принимать.

– Что вы говорите…

– Более того, через секретаршу мне было передано, что председатель комитета не желает разговаривать с мошенником от искусства!

Попов-Белоцерковский в ярости хлопнул ладонью по столу, едва не опрокинув керосиновую лампу. Волков сочувственно покачал головой.

– Каково? – произнес обитатель катера.

– Сочувствую.

– После этого театр выставили из Дворца молодежи, артисты разбежались, одним словом, дело развалилось.

– Не отчаивайтесь, Леонид, у вас еще все впереди.

– Я вовсе не отчаиваюсь. Напротив, мой мозг полон новых идей, а моей энергии хватит на множество проектов.

– Над чем вы сейчас работаете?

– Это будет нечто необычное.

Попов-Белоцерковский вновь подошел к тумбочке и вынул из нее увесистую папку. Режиссер разложил на столе перед Волковым рисунки, выполненные цветными карандашами.

– Что это? – спросил оперативник.

– Эскизы декораций будущих представлений.

Рисунки Попова-Белоцерковского больше напоминали детские каракули.

– Интересно, – произнес милиционер.

– У меня появилась гениальная идея – ставить водные феерии на реках и каналах Санкт-Петербурга.

– Звучит заманчиво.

– Еще как! Зрителем сможет стать каждый человек, пришедший на набережную!

– А как вы намерены проводить ваши шоу зимой, когда вода замерзнет?

Попов-Белоцерковский, прищурившись, посмотрел на Волкова.

– Вы смотрите в корень. Конечно, в нашем климате зимой проводить водные феерии невозможно. С конца сентября по конец апреля мы будем выезжать на гастроли в страны Южного полушария!

– Размаху ваших планов можно позавидовать.

– Вы не первый, кто это мне говорит. Я уже делился своими идеями кое с кем из потенциальных инвесторов. Они проявили интерес.

– Поздравляю.

– Пока не с чем.

– Скажите, Леонид, почему вы избрали столь необычное место жительства? – Оперативник обвел глазами каюту катера.

– Как почему? Чтобы быть поближе к воде! Живя здесь, проникаешься особой атмосферой, которую таят в себе реки, каналы, даже пруды, имеющиеся в парке. Кроме того, у меня сейчас возникли осложнения в семье. Видите ли, жена никак не хочет проникнуться моими идеями. Ее, видите ли, беспокоит, что я не зарабатываю деньги! Да, в моем холодильнике нет сосисок и котлет, но ведь не все в жизни измеряется бифштексами! Вы согласны? Волков пожал плечами.

– Вижу, что согласны, иначе вы бы сюда не пришли.

– Я пришел сюда по долгу службы.

– Службы?

– Да, я занимаюсь расследованием ограбления и убийства, совершенного позавчера на Фонтанке,

– Ничего об этом не слышал.

– Трое преступников, чьи лица скрывали маски, взяли на абордаж прогулочный катер и ограбили его пассажиров, один из которых был убит.

– Вот это сюжет…

– Сюжет, согласен, необычный.

– Но чем я могу вам помочь?

– Скажите, Леонид, вы не встречали среди обитателей яхт-клуба каких-либо подозрительных людей?

Попов-Белоцерковский задумался.

– Встречал.

– Расскажите, пожалуйста.

– Я давно обратил внимание на одного человека, чьего имени не знаю, но которого вижу здесь каждую ночь.

– Что за человек?

– Он ни с кем не вступает в контакт, ведет себя странно и выглядит очень мрачно.

– Чем он занимается?

– Каждую ночь садится в моторную лодку и куда-то уплывает.

– Где находится его лодка?

– Метрах в ста ниже по течению.

– Что странного вы увидели в его поведении?

– Дело в том, что каждый раз он берет с собой в лодку большой деревянный ящик.

Вечером на берегу Малой Невки появился мужчина лет пятидесяти, в брезентовых брюках и холщовой рубашке. Худой и невысокий мужчина имел коротко стриженные седые волосы, морщинистое лицо и многодневную небритость. В руках он держал деревянный ящик.

Владелец ящика упругим шагом шел по берету, глядя под ноги и не замечая ничего вокруг. Дойдя до моторной лодки, припаркованной возле мостков, он остановился, погрузил в лодку ящик, открыл замок и сел возле руля. Через несколько секунд заработал мотор, и лодка отчалила от берега.

Над водой стояла прозрачная дымка. Берега парка проплывали мимо, редкие строения скрывались за излучинами. Темные воды реки были неторопливы и спокойны.