Но где-то примерно семьдесят процентов личного состава бестолково топтались в казармах. Для хоть какого-то увеселения незанятого народа обычно приносили с 3-го склада громоздкие технические магнитофоны, и замполиты во всех ротах самолично заводили эстрадную музыку. Музыка, кстати говоря, у нас в полку была весьма приличная. Тут замполитам даже и напрягаться не надо было для поисков музыкальных новинок. Из Японии на всю тихоокеанскую округу голосит мощнейшая радиостанция, призванная развлекать американский воинский контингент во Вьетнаме. Именно она, эта станция, имеет в своём распоряжении не только искусных ведущих (ди-джеев тогда ещё и в помине не было), но и последние, самые популярные музыкальные новинки. Ну, и мощность разумеется. Такую мощность, чтобы самый захудалый солдатик в окопе с транзисторным приёмничком мог безо всяких проблем круглосуточно слушать и «Битлз» и «Ролинг Стоунс». Соответственно и мы грешные получали от американских щедрот свою долю музыкального пирога. Но не только музыкой и свободным временем хороши праздники.

Обычно в такие дни устраиваются и спортивные соревнования. Футбольный или волейбольный матч между ротами заставлял всех забыть о повседневных заботах и отдаться болельщицкой страсти. По вечерам же бывали концерты, свежие фильмы и даже выступления иллюзионистов. Чтобы заранее пресечь ненужные вопросы, сразу скажу, что все эти мероприятия проводятся всегда, невзирая на погоду и время года. Для этого у нас в полку есть все возможности. Ещё нашими предшественниками был выстроены: – громадный бревенчатый клуб, открытый стадион и наша особая гордость – тёплый спортивный зал. Если клуб был раньше выстроен для чисто военных целей (в нём изначально располагался старый КП), то спортивный зал целиком и полностью построен по солдатской инициативе.

Разумеется, строили его методом народной стройки, то есть за счёт своего свободного времени. А основным строительным материалом была обычная печная зола, ежедневно выгребаемая из множества полковых кочегарок. Ведь уголь для отопления нам завозили с Сахалина, и качество его оставляло желать много лучшего. Большая часть мелкого и бурого уголька (не менее половины) не сгорает в топках, а превращается в буро-жёлтую массу обгоревшей породы. Добавив в неё небольшое количество цемента и воды, и набив полученной массой специальные формочки, вскоре вытряхиваем из них почти готовые строительные блоки для последующей просушки. Через сутки они полностью застывают, и становятся вполне пригодным для применения в строительстве. Вот так, кирпичик за кирпичиком и был выстроен пусть и неказистый, но вместительный и светлый зал. Правда, командование наше и ему нашло достойное применение. Когда та или иная казарма ремонтируется, солдатские койки переносятся в спортзал. Но такие события происходят не так часто, и большую часть года мы имеем возможность хотя бы изредка побоксировать, или поиграть в волейбол. Впрочем, вряд ли читателей интересует такие мелочи. Самое время мне продолжить рассказ о жизни войск особого назначения.

Хоть мы все служим в полку Главного Разведывательного Управления, но настоящих офицеров разведки, в полной мере профессиональных «грушников», в нашем полку совершеннейший мизер. Их еле-еле хватает для того, чтобы как-то закрывать собой боевую работу на «КП», и на что-то другое их просто не хватает. К сожалению и наша служба проходит под их крылом лишь частично. И по возвращению со смены, мы тут же оказываемся под командой самых обычных выпускников самых обычных средних военных училищ. А среди них всякий народ случается. Бывают и ничего, а бывают и полные дуралеи. Примером тех, кто вполне нормально относится к подчинённым, вполне может служить наш ротный командир, которого зовут Рачиков Станислав Авдеевич. Откуда он родом и кем были его родители, мы само собой, оповещены не были, но по круглому, вечно улыбающемуся лицу нашего капитана, было явно видно, что происходит он из семьи потомственного священника рядового сельского прихода. Негромкий голос его, ясные, слегка на выкате глаза, благостная улыбка, привычно сложенные на животе руки с переплетёнными пальцами… Эх, ему бы ещё кучерявую бородку, да рясу вместо армейского ХБ, и перед нами окажется вылитый дьячок при храме.

Руководит он всеми нами, скажем так, весьма своеобразно. Понимая, что из солдат физически невозможно выжать всего того, что требует неумолимый Устав, в котором никоим образом не укладывается тот неестественный ритм жизни, который мы все вынуждены вести, он старается как-то сгладить существующие в роте противоречия. Пытается соблюсти некий баланс (уж как у него получается, так получается) между «грушниками» и «сапогами». Грушникам ведь нужны не просто выжатые, как лимон, манекены в солдатской форме, еле живые после бессмысленной очистки плаца от снега, или очередного зубодробительного забега на выносливость. Им нужны выспавшиеся, нормально накормленные солдаты, которые способны не только сонными мухами клевать носами у телетайпов, но и вести крайне деликатную, требующую досконального знания предмета боевую работу. Их очень даже можно понять. Фактически на двух офицерах, круглые сутки дежурящих в центральном зале «КП», совершенно неподъёмным грузом ложится вся работа по оценке непрерывно меняющейся обстановки в громадном по протяжённости регионе Тихого океана и его окрестностей.

Взгляните сами, ради любопытства на глобус, оцените масштаб их работы. В сферу непосредственных интересов нашего полка входит всё пространство, омываемое Тихим океаном, а это десятки стран, сотни аэродромов и авиабаз. Не забудьте также, что работать приходится в регионе, в котором идёт полномасштабная война. И эти офицеры гораздо лучше остальных понимают, что малейшая ошибка оператора, либо недооценка им ситуации, даже случайного выпадения из общей цепи одного единственного донесения, вполне может стоить жизни сотням, а то и тысячам людей.

«Сапогам» же наоборот, вообще наплевать на то, чем мы занимаемся на смене. У них совсем иные заботы и задачи. Они сидят целыми вечерами в своих кабинетах и непрерывно пишут планы, в которых отражены все те проблемы, которые должны решать офицеры небольшого по численности подразделения, заброшенного в медвежий угол, нашей поистине необъятной Родины. Там, в этих бесконечных планах, умещается всё и сразу. И заготовка дров на кухню, и завоз угля для полковых котельных. Там не забыты и занятия по строевой подготовке, и изучение практически совершенно бесполезного для нас воинского Устава. Забой свиней, копка картофеля на колхозных и личных огородах, починка инвентаря в подшефном детском саду, обслуживание подшефного автотранспорта, натяжение колючей проволоки, покраска фасада полкового штаба и т. д, и т. п. И нет этому потоку многообразных дел ни конца, ни края.

Да, вы, впрочем, не слишком обманывайтесь, пожалуйста, когда я произношу слово «полк». Полк-то он хоть считается полком, (потому, что во главе его стоит полковник), но на самом деле, полк наш по составу никак не превосходит обычный мотострелковый батальон. Да и то, с большой пребольшой натяжкой. Судите сами. Нормальный полк состоит уж как минимум из трёх батальонов, каждый из которых в свою очередь состоит из трёх рот. В каждой роте по три взвода, разбитых на три отделения. Начнём разматывать этот кроссворд как бы с конечного звена, чтобы выяснить численный состав полка. Стандартное отделение обычно состоит из семи – восьми человек. 3 отделения – это уже больше двадцати солдат. Рота, даже самая обескровленная, включает в себя никак не менее семидесяти человек. Ну а батальон и вовсе, целая куча народа. 220, а то и 250 душ служат в его составе. Несложно подсчитать по этой методике, что стандартный полк содержит в своём составе не менее восьмисот вооружённых людей – сила, ну просто необоримая!

Теперь быстренько утрём слёзы восторга, и обратим более пристальный взор на наше скромное воинство. Наш замечательный полк состоит всего-навсего из четырёх куцых рот. Сразу поделим их общее количество примерно пополам, в строгом соответствии с пожеланием Библии, на чистых, и нечистых. Все «чистые» бойцы собраны у нас в первых двух ротах. Именно они и составляют как бы местную солдатскую элиту. Именно там служат все местные профессионалы радиоразведки. А третья и четвёртая – эти рангом пониже будут. Третью роту мы отбрасываем сразу. Это, стихийно выделившаяся из общей массы вояк, хозяйственная обслуга. Тут и шофёры, и дизелисты, и электрики, и кочегары. А так же хлеборез, многочисленные каптёры и даже свинарь. Извините, но каждый понимает, что в работе разведчика знание устройства восьмицилиндрового двухсотсильного дизеля помогает крайне слабо.