Он не мог вернуть время назад и исправить совершенные ошибки. Впрочем, он наверняка мог смягчить их результат. Теперь Мочли хорошо знал, насколько высока ставка, и намеревался сделать все как надо.

Раздался негромкий писк, и замигал видеотелефон на столе неподалеку. Директор подошел к аппарату и ввел короткий код.

— Мочли слушает.

Экран мгновение оставался темным, а затем на нем появилось лицо Сильвера.

— Эдвин, — сказал он, — какова ситуация?

— В здании объявлен уровень тревоги Дельта.

— Это действительно необходимо?

— Нам показалось, что это самый быстрый и безопасный способ освободить здание. Мы эвакуируем весь персонал, кроме сотрудников охраны. У всех выходов и пропускных пунктов наши люди, которые ищут Лэша.

— А наши клиенты? Какие предприняты меры, чтобы не напугать их?

— Им сказали, что это учения по эвакуации, которые мы проводим время от времени, чтобы убедиться, что нашим посетителям ничто не угрожает. Собственно, это почти правда. Пока все отнеслись к этому спокойно.

— Хорошо. Очень хорошо.

Мочли полагал, что собеседник закончит разговор, но лицо создателя «Эдема» осталось на экране.

— Еще что-то, доктор Сильвер? — спросил Мочли.

Создатель «Эдема» медленно покачал головой.

— Ты не думаешь, что мы могли ошибиться?

— Ошибиться, сэр?

— Насчет Лэша.

— Это невозможно. Вы сами передали мне тот отчет. И вы видели доказательства, которые мы получили за это время. Кроме того, если бы он был невиновен, то не сбежал бы.

— Наверняка. И все же… не переусердствуйте. Проследишь, чтобы ему не сделали ничего плохого?

— Конечно.

Сильвер слабо улыбнулся, и экран потемнел.

Мгновение спустя открылась дверь, и появился Шелдрейк. Он подошел к Мочли выпрямившись, словно ожидая распоряжений. Можно уйти из армии, но от военных привычек избавиться куда труднее.

— Как дела, мистер Шелдрейк? — спросил директор вспомогательной службы.

— Семьдесят пять процентов клиентов «Эдема» покинули небоскреб. Из данных пропускных пунктов следует, что около тридцати восьми процентов сотрудников прошли через кордон безопасности. Мы предполагаем закончить эвакуацию в течение двадцати минут.

— А Лэш?

Шелдрейк показал ему распечатку.

— Сканеры локализовали его в этой части здания, где находятся машинные залы. Он заходил в полтора десятка помещений. С тех пор никаких сведений не поступало.

— Дайте взглянуть. — Мочли взял распечатку. — Резервное хранилище данных. Сетевая инфраструктура. Что он там делал?

— Мы тоже задаем себе этот вопрос, сэр.

— Тут что-то не сходится. — Директор показал на список. — Отсюда следует, что Лэш вошел в шесть разных помещений на протяжении всего пятнадцати секунд. — Он вернул распечатку Шелдрейку. — Он не мог побывать там за столь короткое время. Что он делал?

— Играл с нами.

— Я тоже так считаю. В конце он вошел в серверную. Ваши люди должны сосредоточить все усилия на ней.

— Хорошо, сэр.

— Но патрулирование внутри Стены не прекращайте. Будем предполагать, что Лэш проверяет надежность кордона, пытаясь найти выход. Пойду в командный центр. Оттуда я могу контролировать операцию лучше.

Мочли посмотрел вслед начальнику службы безопасности, который направился к выходу. Потом чуть тише сказал:

— Мистер Шелдрейк?

— Да?

Мочли несколько мгновений смотрел на него. Шелдрейк, естественно, не был в курсе всей ситуации — например, он понятия не имел, почему Лэш оказался в здании, — но он знал достаточно, чтобы понять, что беглец представляет серьезную угрозу.

— Этот человек уже подверг «Эдем» опасности. Чем дольше он остается на свободе, тем больший он может нанести ущерб. Серьезный ущерб.

Начальник охраны кивнул.

— Главное сейчас — ограничить ему свободу передвижения. Важно, чтобы он не вышел из здания. Чем быстрее мы решим этот вопрос, тем лучше для всех. — Мочли снова ощутил злость, охватывающую его. — Понимаете? С этим нужно покончить как можно быстрее.

Шелдрейк снова кивнул, на этот раз медленнее.

— Я тоже так считаю, сэр.

— Тогда приступайте, — сказал директор вспомогательной службы.

В кабельном канале время, казалось, шло иначе. Узкая труба раз за разом разветвлялась, пронизывая все здание бескрайней сетью соединений. Здесь не было ничего, что позволяло бы оценить течение времени, лишь вызывающий клаустрофобию мир приглушенного голубого света, заполненный бесконечными реками проводов. Иногда Лэшу встречались более широкие туннели — артерии в сети вен, — но трубы эти по большей части были забиты кабелями, из-за чего ему приходилось ползти, словно спелеологу, преодолевающему тесные лазы пещеры.

При каждой возможности он карабкался наверх. Из стен торчали металлические крепления для проводов, маленькие, но дающие опору для ног. Время от времени какой-нибудь острый край рвал ему рубашку или царапал кожу. Периодически он миновал крышку люка, такого же, как и тот, через который он проник в систему каналов, но ни одна из них не была обозначена, так что он не имел понятия о том, насколько далеко ему удалось забраться. Расстояние, как и время, тоже почти утратило смысл в этом тесном и чуждом мире.

Иногда Лэш останавливался, чтобы отдохнуть и прислушаться. Один раз тишину нарушил какой-то отдаленный грохот, будто кто-то захлопнул огромную дверь в самых глубоких подвалах здания. В другой раз ему показалось, что он слышит жуткий вопль, пронесшийся по узким каналам, словно свист ветра. Потом он различал только звук собственного дыхания — и поднимался дальше, цепляясь за кабели.

Хотя Лэш не страдал клаустрофобией, слабое освещение, глухая тишина и висящие со всех сторон провода действовали ему на нервы. Он старался двигаться медленно и осторожно, чтобы не потерять равновесие и не запутаться в кабелях.

Какое-то время спустя он обнаружил вертикальную шахту, несколько шире других, которая уходила прямо вверх, что освобождало его от необходимости часто обходить боковые каналы. Лэш долго взбирался по ней. Ему казалось, что он часами карабкается с одной небольшой опоры до другой, пока у него не начало шуметь в ушах. В конце концов он снова остановился, опираясь о пучок проводов и прислушиваясь к собственному дыханию. Все мышцы болели. В слабом свете катодной трубки беглец посмотрел на часы.

Половина шестого. Неужели он ползает по этим каналам всего полчаса?

И как далеко он добрался? Он вполне мог оценить скорость подъема — ему не раз приходилось делать это в Куантико, во время упражнений по преодолению вертикальных стен на время. Вот только в этом лабиринте он двигался не только вверх. Протискиваясь через тесные туннели и цепляясь за кабели, трудно было сосредоточиться. На каком он сейчас этаже — на тридцатом? Тридцать пятом?

Балансируя на очередной опоре и с трудом переводя дыхание, он вдруг представил себе мысленную картину: крохотного паучка, отчаянно цепляющегося за внутреннюю сторону торчащей в бокале соломинки…

Больше невозможно взбираться вслепую. Его целью был вполне конкретный этаж. Нужно определить свое положение, точно выяснить, где он находится.

А это означает, что придется выйти из канала.

Он оперся о стену, размышляя. Если он покинет безопасное укрытие, сканеры сразу же обнаружат его. Охрана тотчас же узнает, где он, и сосредоточит поиски в этом районе. Сориентироваться, не подняв тревогу, ему не удастся… а может, все-таки…

Не исключено, что в большинстве кабинетов, лабораторий и складов сканеров нет. Вероятно, они размещались в основном в коридорах и у дверей. Если осторожно вылезти, так, чтобы не привести в действие какой-либо датчик…

У него нет другого выхода. Нужно попытаться.

Лэш поднялся на несколько футов до очередного ответвления, а потом с трудом протиснулся в горизонтальный туннель. Он полз по пучкам кабелей, пока не добрался до люка в боковой стене. Беглец немного подождал, прислушиваясь. С другой стороны не доносилось ни звука. Затаив дыхание, Лэш нащупал кончиками пальцев засов и слегка толкнул его. Крышка открылась.