— Следовательно, между вашими семьями есть связь?

— Исключительно деловые отношения. Я очень сомневаюсь, что кто-либо мог в те годы перевозить грузы морем без определенной связи с Роджером де Флёром.

Дюрок бросила быстрый взгляд на часы.

— Почти четыре часа, — улыбнулась она. — Обычно в это время я пью кофе. Вы с мисс Блэксток не желаете ко мне присоединиться?

Они пересекли пустынный в эту летнюю пору университетский городок, прошли мимо новых застроек вокруг озера Соле и спустились на пристань для яхт к бару под названием «Сестры Доган». Выбрав столик на открытой площадке, доктор Дюрок прикурила очередную сигарету и заказала приправленный лакрицей пастис. ¹⁴⁵ Такой себе перерыв на кофе… Холлидей и Пэгги попросили, чтобы им принесли по бокалу пива.

Ярко светило южное солнце. Ближе к берегу колыхался целый лес мачт, а дальше, за волнорезами vieux port, ¹⁴⁶ простиралась бесконечная гладь Бискайского залива. В небе с криками носились чайки. Ветер натягивал снасти яхт и парусных шлюпок. Неторопливо и ритмично грохотал прибой.

Даже самого скудного воображения хватило бы, чтобы представить, как выглядела эта местность тысячу лет назад. Легкие лодчонки скользили по волнам, на якорях стояли каравеллы с латинскими парусами, многовесельные галеры и крутобокие когги, готовящиеся к отплытию в дальние края. Часть судов направлялась по выходу из порта в Англию, часть — в Лиссабон, многие шли к Гибралтару и дальше, пересекая все Средиземное море, в Землю обетованную. Если человек владел подобным флотом, он обладал огромной властью и влиянием даже среди сильных мира сего. Герцог Аквитании, объединившись с хозяином множества морских судов, мог представлять серьезную угрозу даже для католической церкви. Части головоломки начинали складываться.

— Что случилось с де Флёром? — спросил Холлидей.

— Его убили в Турции, в тысяча триста пятом году, — ответила Дюрок, потягивая мутноватый напиток.

— И кто заказал убийство?

— Некоторые историки считают, что Михаил Девятый Палеолог, молодой император Анатолии. Другие склонны винить Папу Римского Климента Пятого.

Климент Пятый… Прежде чем надеть папскую тиару, он был епископом Пуатье, следовательно, и Ла-Рошели тоже, а позже, в тысяча триста седьмом году, освятил ликвидацию ордена Храма. Новая метла чисто метет… Тем самым Папа освободил короля Франции Филиппа Четвертого от огромнейшего долга перед тамплиерами, спас монарха и его государство от полного банкротства. Круг замкнулся.

— По-моему, Папе Клименту не слишком нравился де Флёр, — заметила Пэгги.

— К тому времени тамплиеры набрали слишком много силы и власти, накопили слишком много богатства в орденских сокровищницах, — ответила Валери Дюрок. — Официально решение упразднить орден бедных рыцарей Иисуса из Храма Соломона принимала Святая инквизиция.

— Испанская инквизиция? — удивилась журналистка. — Те, которые сожгли уйму людей по обвинению в колдовстве и вероотступничестве?

— Ну, это лишь часть их деятельности. — Доктор пожала плечами. — Поле деятельности инквизиции было куда шире. На самом деле они представляли собой некий средневековый аналог ЦРУ. Они не за страх, а за совесть работали на католическую церковь. Искали еретиков не только среди разных слоев населения, но и внутри самой церкви. — Она покачала головой. — Они всегда очень отрицательно относились к любому проявлению инакомыслия. Вспомните историю.

— ЦРУ? — задумчиво проговорил Холлидей. — По-моему, не совсем удачное сравнение.

— Нисколько! Доминиканцы, так называемые «псы Господни», рассылали шпионов во все прочие духовные и духовно-рыцарские ордены. Особые подразделения папских убийц известны еще со времен Борджа. В период Ренессанса религиозное убийство стало прекрасным способом раз и навсегда решить многие проблемы. Уже в двадцатом веке по приказу Папы Римского Пия Десятого создали службу «Содалитиум пианум» — тайную организацию, занимающуюся поиском среди католических священников тех, кто излагал осужденные официальным Ватиканом религиозные учения. Во Франции подобную тайную службу иронично называли «La Sapiniere» ¹⁴⁷ по аналогии со школой ЦРУ «Ферма» в Мэриленде. Именно эта организация тайно руководила уходом эсэсовских шишек через «крысиный лаз» из Рима, а потом перекачивала фонды из ватиканского банка на противозаконные операции в семидесятые годы. — Дюрок замолчала, внимательно посмотрела на собеседников. — О нет, мосье Холлидей! Разведывательная агентура папского престола все еще сильна и работоспособна.

«Что ж, это вполне объясняет, почему священник, встреченный в Иерусалиме, оказался убийцей, — подумал Джон. — Но остается непонятным, откуда он там взялся? Какую такую тайну может скрывать в себе меч тамплиеров, что она продолжает интересовать Ватикан спустя тысячу лет? Аксель Келлерман мог в самом деле искать наследство отца, возвращать то, что считал своей собственностью. Но у Римско-католической церкви денег куры не клюют… Значит, жажда наживы тут ни при чем… Тогда что же?»

— А что вы скажете насчет идеи профессора Бернейма о святом Эмилии и пещере? — спросила Пэгги. — В ней есть рациональное зерно?

— Чепуха! — отмахнулась Валери Дюрок, гася сигарету в пепельнице. — Святой Эмилий обитал в ста двадцати милях отсюда. Это около двухсот километров. В Средние века путешествие на такое расстояние занимало неделю, самое меньшее. И это если дороги будут сухие… В пещере святой отшельник Эмилий принимал паломников приблизительно в восьмом веке. В подземных галереях его церкви хранилось вино. Трудно придумать более неподходящее место, чтобы спрятать сокровища. У Мориса причудливое воображение. Он мог бы сделать великолепную карьеру адвоката, но ученый из него получился весьма посредственный. Главная беда Мориса в том, что он притягивает факты к гипотезе, а не наоборот. — Она снова покачала головой. — Нет, мосье Холлидей, я боюсь, ваш поиск мифических сокровищ Роджера де Флёра закончится здесь, в Ла-Рошели.

Подполковник не ответил, поглядывая на пристань поверх бокала с пивом. Доктор Дюрок прикурила вторую сигарету и откинулась на спинку стула. Пэгги выглядела подавленной.

Мимо, неторопливо постукивая дизелями, проползла огромная белоснежная яхта. Две красотки в бикини скучали на юте. На борту виднелось название судна, написанное золотом на черном фоне: «LA ROCHA PONTA-DELGADO».

— La Rocha… — пробормотал Холлидей.

— Прошу прощения? — нахмурилась Дюрок.

— Название «La Rocha».

— Это по-португальски, — пояснила француженка. — Почти как и по-французски. В переводе значит скала.

— А где находится Понта-Делгада? — спросил Холлидей, не отрывая взгляда от яхты, которая медленно пересекла акваторию порта и выбралась за волнорезы.

— На острове Сан-Мигел. Он входит в Азорский архипелаг, — охотно просветила его Вал ери. — Это одна из главных перевалочных станций для парусных лодок, пересекающих Атлантику.

— Я слышал, тамплиеры пробовали обосноваться на Азорских островах после того, как Филипп уничтожил орден. — В голове Джона крутились отрывочные воспоминания. Где-то он читал о такой гипотезе.

— Часть уцелевших после разгрома ордена храмовников перебралась в Португалию. Там они назвали себя рыцарями Христа. ¹⁴⁸ Когда Колумб отправился открывать западный путь в Индию, на парусах его каравелл был каталонский крест. Он очень похож на крест ордена Храма.

— А мог де Флёр добраться до Азорских островов? Ну, если не с целым флотом, то хотя бы с одним-единственным судном.

— Конечно, — улыбнулась Дюрок. — С легкостью!

На огромном «мерседесе» они мчались на юг по дороге, огибавшей лазурный Бискайский залив. Каждый раз, когда мимо проносились синие патрульные «субару» национальной жандармерии, сердце Холлидея слегка сжималось. Но они без приключений преодолели всю страну басков и скалистые прибрежные Пиренеи, миновав границу в Андайе. Единственным признаком того, что они въехали в другую страну, стали указатели на дорогах, изменившиеся от синих на белом к черным на белом.