Меч, данный мне сенсеем, взамен старого, которым я убила демона, снес голову беса с плеч. В полуобороте рукоять меча приподнялась, защищая меня. Удар был мгновенным, не успела и глазом моргнуть, острая дуга закрутилась как полоска мобиуса. Брюхо беса было вспорото, исторгая жидкие потоки. Еще один удар, молниеносный, как и предыдущий, и правая рука тоже отвалилась.

Отдышка. Несколько настоящих ударов отняли больше сил, чем любой спарринг. Я зашевелилась, готовая снова ударить, если искромсанное тело начнет дергаться. Ноги скользили в лужах густой реактивной краски, эластичный слой, по меньшей мере, шесть дюймов в глубину, пружинил подо мной.

Бес сжался, задергался. От трупа поднимался дым. Я, не отворачиваясь, наблюдала как его кожа и ткань взаимодействуют с реактивной краской. Частично по тому, что отвернувшись, я была уверена, что не смогу увидеть, если оно зашевелится снова – и частично из-за Йедо. «Наблюдай за смертью своих врагов, если можешь, ведь ты стала ее причиной. Когда ты совершила убийство, наблюдай за последствиями своих действий».

Это была хорошая мысль, и я тоже ее убила. Я не думала, что смогу выдержать еще один или два боя. Я невероятно устала, знак на плече пульсировал, еще одна нежная, теплая волна энергии вырвалась из него. Честно говоря, это начинало отвлекать. Может он наблюдает за мной?

«Я всегда буду возвращаться за тобой».

Сколько нужно времени, что бы превратиться из а’нанкимеля обратно в демона, вернуться в ад? Что будет со мной, если он найдет меня, если он вообще снова вернется в мой мир? Будет ли рекомбинация генов, которую он сделан со мной, изменена обратно? В прошлый раз для этого понадобилась смесь из генетических деформаций и тантрической магии; изменения начались с костей, а потом все остальное. Я все еще не была уверенна, как это повлияло на мою душу, но пока я остаюсь некроманткой это не важно.

Возможно. Но все же, я задумывалась, сколько человеческого осталось во мне.

Я подождала, пока бес не превратился в булькающую полосу в реактивной краске, и медленно опустила меч. Никогда не знала, что реактив может сделать такое. Я подумала, как это подействует на других демонов. Это было дешево и легко получить, и возможно, я могла бы сделать с ней что-нибудь, что облегчит мою жизнь.

«Может быть, уничтожить ад?» От этих мыслей на моем лице появилась жестокая усмешка, боль от когтей в груди неожиданно отступила, когда прошло напряжение от боя. Смех превратился в полу вздох. Я спрятала меч, испуская сквозь зубы тихий вздох. Надеюсь, поезд починят на следующей остановке; надеюсь, никто не сделает ничего глупого и не вывалится из дыры в хвосте; надеюсь, что никто даже не заметит огромную дыру в хвосте поезда.

«Да, конечно. А луддеры неожиданно начнут кататься на сликбордах».

Желоб начал дрожать, приближался следующий поезд. Я сделала несколько широких шагов и подпрыгнула, вонзаясь ногтями в глину. Грудь была разорвана, крик вырвался из меня, и я подавила его на полпути. Карабкалась по насыпи, сапоги скользили, ногти безумно хватались за спрессованное вещество. Что-то еще разорвало грудь, и я зарыдала. Почему рана не заживает?

Новый горячий поток энергии от знака на моем плече дал сил забраться на край стены. Я рухнула на землю, тяжело дыша, закрыла глаза и начала благодарить богов.

— Спасибо, — прошептала я. — Спасибо. Спасибо.

Грохот летящего поезда начал нарастать – антиграв и потрескивающий воздух двигались слишком быстро. Приближался другой поезд; будет ли там еще один бес? Я отползла от путей и скатилась по пологой насыпи и угадила во что-то холодное и мокрое.

«О, отлично». Я лежала и слушала грохочущий вой.

Руки и ноги отяжелели. Знак на плече снова запульсировал, на этот раз волна прошла через всю левую руку и вышла из кончиков пальцев. Я закашлялась, повернула голову в сторону и извергла невероятную массу леденяще горячего яда; он струился из моего носа и рта, и я чуть не задохнулась от безумного смеха, размышляя о том, что он может потечь и из ушей. Возникло ощущение, что это может продолжаться вечно, но когда все закончилось, я сразу же почувствовала себя намного лучше. Я перевернулась на другой бок, цепляясь ногтями за твердую породу под мокрым, слизистым веществом, в которое приземлилась – «пожалуйста, пусть это будут не шлаки», взмолилась я – и начала отползать от этого, что бы это ни было. Грудь больше не горела.

Я добралась до вершины еще одного небольшого склона, и меня окружил запах яда. Я скатилась и затормозила у чего-то мягкого – ветви дерева, склонившиеся к земле.

Из них получился замечательный маленький шатер. Мой путь пролегал вниз, я получала смешанные впечатления от гор и деревьев. Они были так далеко от путей, но я могла их рассмотреть. Я хотела спрятаться как можно дальше, но не могла заставить себя пошевелиться. Я свернулась в клубок и провалилась в смертельный сон.

Четыре дня спустя, я добралась до свободной зоны, Новой Праги.

Я бы не выбрала свободную зону. Я была гражданином Гегемонии, и даже союз Пучкина был безопаснее, чем сводная зона. У меня был плагин, с помощью которого я могла подключиться к охотничьей сети в любом городе Пучкина или Гегемонии. В свободной зоне я полагалась на удачу и мозги, которые сильно пострадали в свете последних событий. Я проехала на поезде намного больше, чем думала, а ходить по открытому городу казалось опаснее, чем прогулка по железнодорожным желобам и поиски станции, где я могла бы поймать транспорт или купить сликборд. Да, я нашла станцию. Только проблема была в том, что я каким-то образом поймала поезд, следующий в Новую Прагу.

Я приехала в город уставшей, глаза слипались, знак нежно пульсировал на плече, и сняла комнату в районе красных фонарей. Я не говорила на чешском, но мериканский является языком торговли на большей территории свободной зоны, таким образом, после небольших переговоров и обмена новыми кредитками, я оказалась во владениях нескольких квадратных метров среди борделей и наркопритонов на несколько дней.

Строго говоря, бордели и наркопритоны были для меня привычны; я часто выслеживала преступников в таких местах. Важнее то, что запах секса, синтетического табака, настоящего табака – так как это была свободная зона – хлормена-13 и других наркотиков, безумства и насилия, мог частично спрятать меня. Не долго – ведь долго я не проживу, пока на меня охотятся – но достаточно, что бы я узнала больше о демонах, которых хочет выследить Люцифер. Пока мне ничего не оставалось, как готовиться к новой атаке и начать охоту на четырех демонов. Лучше встретить смерть на ногах, занимаясь делом. Я уже не надеялась, что Джаф сможет вовремя найти меня.

Я просканировала комнату и упала на узкую кровать, проваливаясь в очередной смертельный сон, достаточно глубокий, что бы дать мозгу немного отдохнуть; не такой глубокий как бархатный сон, в который погружал меня Джафримель.

«Хватит думать о нем. Он найдет меня. Он сказал, что найдет».

«Да, но когда? И что еще он мог сказать Люциферу, когда был уверен, что ты не понимаешь? Ответь мне». Я раздраженно повернулась на бок.

«Прекрати. Из этого не выйдет ничего хорошего. Отдыхай».

Я лежала и вертелась, стараясь не думать об этом, но потерпела неудачу. Комната была маленькой – розовый с цветами ковер на полу, модернизированный кондиционер распространял тепло, в котором я не нуждалась, кровать, комод, который не нужен мне вовсе, и ванная комната. Она была совсем не похожа на виллу на тосканских холмах.

Мне не нужен был туалет, но я наполнила ванну и смыла грязь с кожи. Потом отмокла в теплой воде и использовала немного энергии, что бы очистить одежду. Я перепачкалась шлаками после того как убила беса, и будь я человеком, то моя кожа сгорела бы, но сейчас мое тело пыталось справиться с химическим осадком. Ушло много времени, что бы избавить одежду от вони.

Наконец, достаточно чистая, что бы сойти за человека, я снова просканировала апартаменты. Никто меня не искал, но я была на стороже. Я не услышала даже тихого шепота о том, что кто-нибудь заметил тонкое, едва заметное предупреждающее свечение, которое отводило взгляды и охраняло мою дверь.