— Конечно, — с серьезным видом подтвердил Крис.

Они болтали о всяких пустяках — но, когда надо заполнить пропасть шириной в десять лет, пустяков не бывает! — как вдруг в дверь снова постучали.

Удивленный появлением нового визитера и теряясь в догадках, кто бы это мог быть, Крис открыл дверь.

Марджори!

Молодая женщина расхаживала взад-вперед перед дверью, точно тигрица в клетке. Лицо ее искажала ярость.

— Где Майкл? — спросила она. Крису еще не приходилось слышать, чтобы Марджори говорила таким резким и хриплым голосом.

— Он… понимаешь…

— Где он? — Не дожидаясь ответа, она отстранила Криса и ворвалась в дом. — Майкл! Майкл! Ты где? Немедленно выходи!

— Он в кухне. Спокойней, Марджори, не кипятись. Он…

— Я здесь, мам. — Мальчуган уже и сам появился на пороге гостиной. Вид у него был полувиноватый-полубунтарский.

— Вот видишь, — урезонивающе заметил Крис. — Все с ним в порядке.

Однако Марджори не удостоила отца своего ребенка даже взглядом. Она гневно смотрела на сына.

— Я же сказала тебе, что он придет завтра! Завтра! Ты не понял?

— Понял. Но мне хотелось увидеть его сегодня.

— А весь мир вращается только в соответствии с твоими желаниями, да?

— Я же оставил тебе записку.

— Спасибо за заботу. Но этого еще недостаточно.

— Я уже большой! Мне уже десять лет!

— Вот и веди себя как большой, а не как годовалый несмышленыш.

— Папа обрадовался, что я пришел. Правда же? — В поисках поддержки Майкл обернулся к отцу.

Втянутый в разгоревшийся скандал Крис почувствовал себя весьма неуютно.

— Ну конечно. Но…

— Вот видишь! — Майкл торжествующе посмотрел на мать.

Вот теперь Марджори наконец соизволила взглянуть на Криса. Точнее, пронзила его убийственным взором.

— Обрадовался он или нет — это совершенно неважно. Я твоя мать, а я не разрешила тебе к нему ходить!

— А он мой отец и…

— И не хочет, чтобы ты спорил со своей матерью, — решительно вмешался Крис. Из того немногого, что он знал о нелегком деле быть родителем, одно он усвоил твердо: мать с отцом должны выступать единым фронтом. — Я действительно был рад повидать тебя, Майкл. Очень рад. Но, вне зависимости от этого, раз мама говорит завтра, значит, завтра. Тебе не следовало приходить сюда без ее разрешения.

— Но…

Крис скрепил сердце, стараясь не дрогнуть под обвиняющим взглядом сына.

— Увы, Майкл, ничего не попишешь. Не так-то легко, когда у тебя всего один родитель, но, как тебе предстоит убедиться, когда у тебя их двое — это тоже не сахар. Особенно когда они сговорятся.

Помрачнев, Майкл перевел взгляд на мать. Судя по всему, на лицах обоих родителей читалась одинаковая непреклонность. Плечи мальчугана уныло поникли.

У Криса сердце так и сжалось, но он напомнил себе, что иной раз приходится проявлять строгость.

— Давай, малыш, иди с мамой. А завтра мы снова увидимся.

Майкл умоляюще посмотрел на него.

— Завтра, Майкл, завтра. Если ты и впрямь хочешь отправиться со мной на прогулку по утесам.

Уверившись, что отец не сдастся, мальчуган обиженно пробурчал себе под нос:

— Ты ничем не лучше мамы. — И, пинком распахнув дверь, вышел из комнаты.

Крис глядел вслед сыну, испытывая одновременно чувство вины и забавное ощущение, что вот он и проявил себя настоящим родителем. Когда Майкл скрылся за дверью, он посмотрел на Марджори.

Та стояла, скрестив руки на груди.

— Спасибо. — Однако в ее голосе особой признательности не слышалось.

Подобная непреклонность начала здорово действовать Крису на нервы.

— Да полно тебе, Мардж. К чему устраивать трагедию на пустом месте? Ничего плохого не произошло. Майкл цел и невредим. И едва ли ты станешь винить его за то, что он хотел скорее познакомиться со мной.

— Я виню его не за это, а за то, что он нарушил правила!

— Помнится, когда-то мы с тобой тоже нарушили все мыслимые и немыслимые правила.

Их взгляды скрестились в безмолвном, но беспощадном поединке. Души и тела обоих вновь охватили воспоминания.

— Мардж, — тихо и нежно произнес Крис, не теряя надежды переубедить упрямицу.

Однако молодая женщина с видимым усилием отвела взгляд.

— Спокойной ночи, Крис.

И почти бегом бросилась следом за сыном.

— Ой, мам, он такой классный! — восторженно восклицал Майкл по дороге домой.

Хорошо еще, он хоть первые две-три минуты помалкивал, тем самым дав Марджори время прийти в себя. Но, едва убедившись, что не так уж мама и сердится, мальчик принялся на все лады расхваливать новообретенного отца.

— Знаешь, он рассказал мне про Нико. Про дельфиненка Нико, — уточнил мальчик на всякий случай, хотя Марджори и без его пояснений поняла, что сын имеет в виду вовсе не того шелудивого котенка, которого подобрал пару месяцев назад где-то на берегу и назвал в честь любимого героя папиных книг.

— В самом деле?

— Да! И как плавал с дельфинами. Представляешь, в самой середине дельфиньей стаи! Он и меня обещал научить нырять по-настоящему, — похвастался Майкл.

— Здорово.

На самом же деле Марджори не вслушивалась в болтовню сына. Она снова и снова прокручивала в голове те несколько фраз, которыми успела обменяться с Крисом. Ну почему, почему она вела себя так глупо? Почему вдруг запаниковала? И почему разозлилась, когда он принял ее сторону?

— А завтра мы пойдем лазить по скалам, а потом плавать. Он мне показал несколько упражнений на задержку дыхания. Хочешь, покажу?

Майкл с готовностью уставился на мать.

— Завтра, милый.

— Но…

— Завтра, Майкл, завтра, — непререкаемым тоном произнесла молодая женщина. — А сейчас иди-ка скорее умываться и спать. Уже десять часов.

Любому было ясно: мальчугана буквально распирает от переизбытка впечатлений. Дай ему волю, он проговорит хоть до рассвета. И в обычных обстоятельствах Марджори охотно предоставила бы ему такую возможность, поскольку всегда старалась поддерживать с сыном самые доверительные отношения. Но сейчас и ее захлестывали эмоции. И если чувства Майкла требовали бурного излияния на окружающий мир, то его матери хотелось забиться в уголок и посидеть наедине со своими мыслями, чтобы хоть немного прийти в себя.

Поняв, что спорить бесполезно, Майкл состроил недовольную гримасу и, демонстративно вздыхая, удалился в свою комнату.

Марджори устало села в кресло. Недавнее лихорадочное возбуждение сменилось полным упадком сил. Неужели причина всему — просто-напросто новая встреча с Крисом? Хотя, если разобраться, не так уж и проста эта встреча. Ведь Крис заявил, что намерен вернуться в ее жизнь.

О, только не это!

До сих пор Марджори тешила себя мыслью, что давным-давно изжила все остатки былых чувств к первой — и единственной! — любви своей жизни. Что вполне готова встретиться с отцом своего сына и обсудить все, как подобает взрослым разумным людям.

Как же она ошибалась! Действительность ничуть не совпадала с тем, что рисовала Марджори в своих мечтах. Крис, которого она себе вообразила, отнюдь не рвался принимать участие в воспитании ребенка. Да и вообще отнесся к известию о существовании сына без особого энтузиазма. Такой Крис нехотя предлагал Марджори финансовую поддержку, отпускал пару комплиментов по поводу того, как она замечательно справляется со всем в одиночку, а через пару часов, ну, на худой конец, дней, отбывал в очередную экспедицию. Да, с таким Крисом было бы легко и просто договориться.

Реальный же Крис оказался куда более крепким орешком. Непроницаемый, непредсказуемый, несговорчивый. И при всем при том бесконечно обаятельный. Неудивительно, что Майкл от него без ума. Чего еще оставалось ждать?

Но на то, что они уже завтра с утра пораньше отправляются на долгую прогулку, на это Марджори совсем не рассчитывала. День, проведенный вместе, сплотит их еще крепче. Не такие ли обстоятельства когда-то свели вместе самих Марджори и Криса? Она помнила все их совместные прогулки так ясно и живо, точно это происходило только вчера. Крис был совершенным, идеальным спутником. Внимательный, заботливый и в то же время веселый и всегда готовый на очередное маленькое приключение. С ним было хорошо говорить и хорошо молчать. И он всегда умел добиться того, чего хочет, даже если обстоятельства этому никак не благоприятствовали…