— Сожалею, но к нему нельзя, — донесся до Дилана О'Рурка протест секретарши за секунду до того, как дверь распахнулась. Он развернулся в кресле, готовый к встрече с настойчивым клиентом, но вместо этого увидел Кейт Дуглас.

— Кейт!

— Привет, Дилан, — улыбнулась она.

— Что тебе нужно на сей раз?

Кейт лучше сразу дать отпор. В детстве он не умел сказать этой леди «нет». Взять хотя бы тот случай, когда она попросила его помочь ей убежать из дома. Он до сих пор помнит нотацию, которую ему прочел отец по поводу этой невиданной выходки. После чего Дилан и прозвал ее Кети-озорница, чтобы знала, что ему совсем не обязательно повторять то, что проделывала она.

— В данную минуту — присесть, — Кейт уселась на диван, скрестив ноги. Серьги и цепочка на шее в тон длинным золотистым волосам, белое шелковое платье, белые шелковые чулки и белые кожаные босоножки — наряд, который, наверное, стоил больше, чем его первая машина. Белый цвет — в самый раз для офиса строительной компании.

Дилан покачал головой, не в силах сдержать улыбку. Обычная грязь не посмеет запятнать представителей старой знати вроде Катрины Дуглас. Золото может запылиться, но никогда не запачкается.

— Рада тебя видеть, — мягко произнесла Кейт.

— Взаимно. — И это было искренне. Кейт, безусловно, была избалованным ребенком из богатой семьи, но при этом она была настолько живой и веселой, что наверняка смогла бы выпросить последний стакан воды у затерявшегося в пустыне.

Но теперь он стал старше и уже не так податлив. Когда она к нему обращалась, он соглашался разве только на покупку билетов на какое-нибудь благотворительное мероприятие, но от всего остального отказывался. Однажды, например, ей пришло в голову выставить его на аукцион в качестве холостяка. От одного воспоминания Дилан содрогнулся. Он ничего не имел против того, чтобы сопровождать ее время от времени на вечеринки, но быть выставленным на аукцион? Ни за что.

— Так в чем дело, Кейт? — спросил он, полный решимости сразу выяснить суть ее прихода. — Очередное благотворительное мероприятие? Внести пожертвование могу, но участвовать не буду.

— Совсем нет. Кстати, с твоей стороны было некрасиво не прийти в прошлый раз. Предполагалось, что ты будешь моим кавалером.

— Неправда, я тебе сразу сказал, что не смогу пойти, но ты меня не слушала.

— Было так ужасно, так оскорбительно оказаться единственной дамой без кавалера.

Дилан почти угодил в ее ловушку, но вовремя заметил искорки в зеленых глазах.

— Несносный ребенок, — пробормотал он.

— Так почему ты не пришел?

— Я был занят. Да и тосты со срезанной коркой мне порядком надоели.

— Это не тосты, а сэндвичи.

— Они всегда пересушены. Благодаря тебе я посетил достаточное количество подобных мероприятий и точно знаю, что там весьма неуютно и всегда плохо кормят. Честное слово, Кети-озорница, у тебя самые скучные друзья в мире, не устаю удивляться, каким образом тебя угораздило познакомиться с ирландским иммигрантом и строителем.

— Если быть до конца точным, твои родители были иммигрантами, а ты родился уже в Америке.

— Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать.

— Кроме того, ты владеешь строительной компанией и являешься преуспевающим бизнесменом, — добавила Кейт.

— Не делай из меня героя. Все равно я — строитель, а твои друзья не смогут отличить молоток от степлера.

— А может, их любопытство вызвано тем, что ты брат Кейна О'Рурка? — весело предположила она.

Дилан фыркнул. Его брат был одним из богатейших людей в стране, но в узком кругу снобов, к которому принадлежала семья Дуглас, недавно нажитые состояния не котировались. Безусловно, некоторые из незамужних дам надеялись на знакомство с Кейном.

К счастью, Кейн встретил по-настоящему милую и преданную женщину. Бет была просто замечательной, искренней и совершенно равнодушной к деньгам своего мужа.

— Или все просто хотят знать, что такой красавец делает рядом со мной, — предположила Кейт.

Она постаралась придать себе самый трогательный вид, но Дилан на это не купился. Ведь она выросла на его глазах, превращаясь из худой неказистой девочки в златовласую красавицу. Однако он насторожился.

— И когда ты меня не сопровождаешь, — продолжила она грустно, — готова поклясться, они думают, что ты нашел кого-то симпатичнее.

— Дай мне перевести дух, — проворчал Дилан. Он обычно не задумывался над тем, как расцвела Кейт. И даже не смог бы с уверенностью сказать, в какой момент это произошло. Казалось, еще вчера она была несносным ребенком, способным втянуть его в любую неприятность, и вот уже бросает мужчин одного за другим по всему Сиэтлу.

Кейт грустно посмотрела на свои ноги, пошевелив пальцами в босоножках. Дилан был старше всего на два года, но обращался с ней как с ребенком. Что бы она ни делала, это ничего не меняло. Она уже давно перестала надеяться, что однажды он посмотрит в ее глаза и обнаружит, что она — женщина его мечты, но он по крайней мере мог бы заметить, что она выросла.

Честное слово, это так раздражает. Она для него слишком незрелое, взбалмошное и испорченное существо из богатой семьи, которое могло быть только другом. Как же мужчины иногда бывают слепы, когда дело касается женщин.

Кейт вздохнула. После смерти отца Дилан почти не смеялся. Он слишком серьезно ко всему относился и нуждался в ком-то, кто хоть изредка мог его расшевелить. Вот она и взяла на себя эту роль. Если бы только он это понял, ей не пришлось бы доходить до безрассудства, стараясь привлечь его внимание.

Семья О'Рурк была частью ее жизни с тех пор, как она себя помнит. Она всегда восхищалась этими людьми, и Диланом в особенности. Кинан О'Рурк работал семь дней в неделю: пять дней — на лесопилке, два дня — помощником у ее родителей, но он всегда находил время для своих детей. В отличие от ее собственного отца, который родился богатым, никогда не работал и при этом едва ее замечал.

Тем временем Дилан принялся изучать бумаги на столе, всем своим видом показывая, что совершенно забыл о ее присутствии в его кабинете. У Кейт все сжалось внутри. Какой же она была идиоткой, полагая, что он поверит в то, что она — та единственная, и отчаянно полюбит ее.

— Дилан, — настойчиво позвала она. Он поднял на нее глаза.

— Господи, откуда ты здесь взялась? — подмигнул он с улыбкой.

— Негодяй, — зарычала Кейт, притворяясь рассерженной. Она, конечно же, догадалась, что Дилан не забыл про нее, а просто разыгрывал. Его родители научили его вежливому обхождению.

Он положил бумаги обратно на стол и скрестил руки на груди.

— Ладно, малыш, шутки в сторону. Что тебе нужно? Итак, мы исключили благотворительность, но остается достаточно вариантов.

Кейт прикусила губу и постаралась придать себе невинный вид.

— Разве мне нужен особый повод, чтобы зайти навестить друга?

— Ха! — усмехнулся он. — Ты вспоминаешь о своем лучшем друге, только когда тебе что-то нужно. Хватит тянуть кота за хвост, выкладывай.

— Чтобы ты мог отказаться?

— Да, — рассмеялся Дилан. — То есть нет, я ведь не всегда тебе отказываю. На самом деле я говорю тебе «да» даже чаще, чем следовало бы. Ты просто испорченный ребенок, знаешь ты это?

— Как тебе больше нравится. — Она сморщила нос. Может, у нее и много денег и она испорченная, но она отдала бы последнее пенни, чтобы стать частью семьи Дилана. Они — настоящие, искренние и заботливые. А Дилан — ее лучший друг, хоть он этого и не понимает.

— Озорница?

Сделав глубокий вдох, она закинула голову назад.

— Мое имя Кейт или Катрина. Я уже давно перестала быть Кети-озорницей. — Дилан оставался единственным, кто до сих пор так называл ее, и она, в общем, не возражала, если бы он в самом деле не воспринимал ее как ребенка.

— Не виляй!

Конечно, она тянула время. Ему совсем не понравится то, что она задумала. Но если все преподнести аккуратно, он может согласиться.