Маделин засунула в конверт последнее письмо и, вздохнув с облегчением, запечатала его. Все, с этим покончено!

Она заперла ящик стола, кинула ключи в сумку, оделась, оглядела комнату, довольная собой, — кругом чистота и порядок, можно спокойно отправляться на уик-энд, — открыла дверь и вышла.

Перед ней простирался длинный школьный коридор. Абсолютно пустынный сейчас, он выглядел скучным и даже унылым без громкого гомона мальчишек и девчонок.

Внезапно из-за угла показался Джордж Джексон, школьный сторож, и направился к ней. Маделин улыбнулась ему — ей нравился старый смотритель.

— Еще не ушли, миссис Скотт? — приблизившись к ней, осведомился Джексон. — Знаете, ведь уже шестой час.

Маделин кивнула:

— Я уже ухожу, Джордж. Я оставила несколько писем на столе, как обычно.

— Хорошо, я о них позабочусь. — Джордж полез в карман за своей трубкой. — Вам пора домой, моя дорогая, а то ваша дочка станет волноваться.

— Наверное, вы правы, — согласилась, улыбнувшись, Маделин. — Увидимся в понедельник.

Она была уже пять лет секретаршей директора школы Эдриана Синклера, с тех самых пор, как они приехали в Оттербери.

Служебный вход выходил на школьную автомобильную стоянку — здесь Маделин оставляла свой мотороллер. По утрам и вечерам воздух все еще был пронизывающе холодным, так что поездки на мотороллере в марте были отнюдь не из приятных, не то что в жаркое летнее время.

Выехав со стоянки, у главной дороги она притормозила, движение было довольно интенсивным — с автомобильного завода, расположенного неподалеку, разъезжались по домам рабочие. Хотя Оттербери и был маленьким городком, здесь выстроили большой завод. Население выросло, и увеличилось количество новых муниципальных домов.

Ей нравилось чувство свободы, которое давал ее мотороллер, громоздкие автомобили, катившие за ней, нисколько ее не пугали.

Внезапно ее обогнала огромная красная машина — лоснящийся корпус пронесся мимо на огромной скорости. Маделин поморщилась и, заметив, как зад красного монстра неумолимо надвигается на нее, нажала на тормоза. Водитель резко остановился, ярко вспыхнули два тормозных огня.

Женщина быстро опустила на землю обе ноги, чтобы ускорить торможение, но мотороллер пошел юзом, и в следующую секунду врезался в задний бампер машины. Удар был не очень сильный, но мотороллер развернуло, и Маделин нелепо упала на дорогу, словно свалившаяся с велосипеда школьница.

Едва она попыталась подняться на ноги, две сильных руки подхватили ее, а низкий голос с ледяной суровостью потребовал ответа:

— Вы хоть думаете, что вы делаете?

Глаза Маделин расширились, и, подняв голову, она увидела весьма сердитого господина. И он еще осуждает ее? Да это он один во всем виноват!

— Это шоссе, а не детская площадка! — безжалостно продолжал незнакомец непререкаемым тоном. — Вы должны сначала научиться думать! Или вовсе нечего выезжать на дорогу, — секунду помедлив, добавил он.

— Нет уж, погодите минутку, — раздраженно начала Маделин. — Это была ваша вина — вы слишком резко остановились. — Она разозлилась еще больше, заметив, с какой насмешкой он смотрит на нее. Хотела бы она знать, откуда он такой взялся — в его говоре был хоть и слабый, но несомненный акцент. — Эта дорога не предназначена для автомобильных гонок, и водители обычно сигналят, чтобы предупредить следующих за ними…

— Мне это прекрасно известно, — перебил он ее. — Хорошо, согласен, что остановился я неожиданно, но если бы я этого не сделал, то произошло бы непоправимое. Если вы обойдете машину, то сможете убедиться в этом сами.

Несмотря на нервную дрожь, Маделин медленно обошла красного монстра. Посредине дороги стояли три столкнувшихся автомобиля: грузовик и два легковых. На место происшествия уже прибыла полицейская машина. Судя по всему, ни автомобили, ни люди серьезно не пострадали.

— Ну? — осведомился ее собеседник, было видно, что происходящее забавляло его. — Это убедило вас в том, что мотивы моей остановки были вполне резонными?

Маделин пожала плечами:

— Конечно. Простите, что я так сразу бросилась обвинять вас, но мотороллер не может тормозить так быстро, как машина.

Мужчина склонил голову набок и запоздало поинтересовался:

— Вы не пострадали?

Маделин не смогла удержаться от улыбки:

— Нет, я цела и невредима, благодарю. Лучше осмотрите свою машину. Гораздо более вероятно, что в починке нуждается она.

Он натянуто улыбнулся в ответ, и Маделин неожиданно обнаружила, что разглядывает этого привлекательного мужчину. Высокий, с широкими плечами, узкими бедрами, на загорелом лице — темно-синие глаза… У него были почти черные волосы, и это навело Маделин на мысль о том, что, возможно, он испанец или итальянец. Он очень грациозно двигался, а под показной леностью таилась мощная жизненная энергия. Покрой его безупречного костюма указывал на то, что сшит он был искусным мастером, а еле заметный акцент и великолепный английский — на прекрасное образование. Зрительно Маделин знала большинство проживающих в Оттербери, но этот был чужаком. И, словно угадав ее мысли, он сказал:

— Я связан с заводом «Шеридан», так что я думаю, едва ли нам стоит беспокоиться о ремонте машины, кстати, как видите, это всего лишь царапина.

Автомобильный завод «Шеридан» располагался дальше по дороге, это было первое промышленное предприятие в Англии крупного итальяно-американского концерна. Так что акцент незнакомца оказался теперь легко объяснимым — несомненно, он был итальянцем, вполне возможно много лет прожившим в Штатах.

— Ну что ж, тогда все в порядке, — сказала она, нагибаясь, чтобы поднять мотороллер и сумку, которая, к счастью, оказалась закрытой. Мужчина опередил ее, легко подхватив мотороллер и окинув его опытным взглядом.

— Кажется, ваш мотороллер не пострадал, — заметил он. — Если что-то все же сломалось, то просто позвоните нам, и мы все исправим. Номер Оттербери, 2001.

Маделин поблагодарила его, беспокоясь о том, что наверняка в его глазах выглядит растрепой. Принимая из рук незнакомца мотороллер, она заметила, что он откровенно разглядывает ее с ног до головы, и щеки молодой женщины запылали от смущения.

— С-спасибо, — заикаясь, пробормотала она и ударила ногой по стартеру. К ее величайшему облегчению, мотороллер упрямиться не стал и завелся с первого раза, она уселась на него и попрощалась.

— О'ревуар, мисс… — Он улыбнулся, ожидая ответа.

— Миссис Скотт, — поправила Маделин и, подарив ему торопливую ответную улыбку, поехала прочь. Она чувствовала его взгляд все время, пока неслась по дороге, и молила о том, чтобы больше не наделать ошибок.

Не прошло и нескольких секунд, как он обогнал ее и махнул рукой на прощание. Только после этого она окончательно расслабилась.

Доехав до центральной части Оттербери, на светофоре она свернула направо по направлению к Хайнуку — городской окраине, где за последнее время было отстроено множество многоквартирных домов, в одном из которых Маделин жила со своей дочерью Дианой. Их дом стоял в Ивенвуд-Гарденс фасадом на реку Отте, и Маделин всегда с удовольствием предвкушала возвращение домой. У нее была такая милая квартирка, а Оттербери — такой милый городок!

Квартира располагалась на первом этаже. Открыв дверь и войдя в маленькую прихожую, она позвала:

— Диана! Ты дома?

Ответа не последовало, женщина закрыла дверь и сняла дубленку. За прихожей шла гостиная — большая комната с ровными, выкрашенными клеевой краской стенами. Пол покрывал сапфирово-голубой ковер, на котором стоял белый кожаный с темно-синей отделкой гарнитур из трех предметов. Отопление было полностью электрическим, но Маделин предпочла бы камин. Она, войдя, тотчас же открыла клапан радиаторов, чтобы в комнатах, несмотря на холодный воздух улицы, стало достаточно тепло. Уютную комнату украшала китайская горка с несколькими интересными экземплярами китайского фарфора, книжные полки от пола до потолка были заставлены книгами, здесь же стоял телевизор, а на столе в алькове — принадлежавший Диане проигрыватель и ее пластинки.