Люси прикусила губу. Разные миры. В его мире были остров, непосредственность, страсть и свобода. Разделив с ним этот мир, она получала крохотный кусочек рая. Тогда как ее мир состоял из отца, которого она предпочитала называть по имени, процветающей компании, бухгалтерских отчетов и бесконечных деловых совещаний.
Берт затормозил на обочине и обратился к ней:
— Я хотел бы вернуться в отель другой дорогой. — Он показал рукой в сторону красивого белого домика на окраине деревни. — Вон там я вырос. Я всегда заезжаю туда, когда оказываюсь на острове.
— А ты часто здесь бываешь?
Он пожал плечами.
— Достаточно часто. Раз в две-три недели. Домик был похож на большинство других, что Люси видела на острове: двухэтажный, с просторной верандой, под крышей из кедровой дранки.
— А твои родители все еще живут здесь? — спросила она.
Берт покачал головой.
— Дом принадлежит моему дяде. Родители умерли, когда мне было шесть лет.
— Прости, — смущенно пробормотала Люси.
— Ничего. Меня вырастил дядя. Это было прекрасное детство. Я ловил рыбу, крабов, катался на серфе. Даже подрабатывал матросом на сдаваемых напрокат яхтах.
— Кстати, я не видела в деревне ни одного ребенка. Где они все?
— Учатся в школе в Тампе.
— Но это же так далеко! — воскликнула Люси.
Берт снова пожал плечами.
— Таковы особенности островной жизни. Время от времени заходит разговор об открытии здесь школы, но всегда заканчивается ничем. Политиканы заявляют, что тут недостаточно детей, чтобы школа оправдала себя экономически.
— Какой позор! Неужели ничего нельзя сделать?
— Только если есть связи среди власть имущих.
У нее их не было, но у Саймона — предостаточно. К сожалению, шансы на то, что тот использует их в интересах жителей острова, были близки к нулю. Отец ничего и никогда не делал без мощного побудительного мотива, а забота о благе ближнего таковым для него не являлась.
— Итак, что дальше? — спросила Люси.
Берт показал на север.
— Мы поедем вон там, мимо леса.
— Еще один заповедник?
Он покачал головой.
— Нет, частные владения так же, как и прибрежные поместья.
— И кому же они принадлежат? Кинозвездам?
Берт склонил голову набок, надумавшись.
— Три — знаменитым актерам. Среди владельцев есть один сенатор, несколько президентов корпораций, известный писатель и парочка спортсменов.
— А самое первое поместье? То, что граничит с лесом? Кто его хозяин? Оно великолепно.
— Извини, Принцесса, не знаю. Кажется, принадлежит какой-то фирме. Я видел, как там жили, только однажды, да и то много лет назад.
— Жаль, — пробормотала Люси. — Оно заслуживает лучшего.
— Согласен. Плохо, что типы, которые принимают решения, не думают так же, как ты.
Он снова выехал на дорогу, и Люси привычно обхватила руками талию Берта, прильнув к нему. С каждой поездкой ей было все труднее и труднее удерживаться от того, чтобы не погладить упругие мышцы его живота. Езда на «Харлее» включала для нее все, чего ей не доставало в жизни: единение с дикой природой, возможность отбросить условности и дать волю тем чувствам, наличие которых в себе она ранее отрицала.
Широкая спина Берта прижалась к ее груди, когда он сделал крутой поворот, мускулы его ног соприкоснулись с внутренней стороной ее бедер. Люси закрыла глаза, задрожав. Каким образом ей удается получать столь интимное наслаждение от обычной поездки? С ней определенно творится что-то неладное…
Путешествие закончилось слишком быстро.
По прибытии в отель, к ее крайнему удивлению, Берт, поднял ее на руки и горячо поцеловал. Когда он наконец отпустил Люси, та изумленно уставилась на него.
— А это зачем?
— Чтобы подтвердить свою роль, — ответил он. — На нас смотрят.
Но она ему не поверила. Что-то в его голосе подсказывало ей, что Берт солгал. К тому же объятие было слишком импульсивным, а поцелуй — страстным, словно дни воздержания переполнили чашу его терпения. Может быть, поездка подействовала и на него? Пока они шли к своему номеру, Люси раздумывала над этим.
— У тебя есть полтора часа до обеда, — объявил Берт, входя за ней в ее спальню. — Чем ты намерена их занять: работой или удовольствиями?
— Смотря что нас ожидает. Это будет обычный обед или официальный?
Берт не ответил, прошел через комнату к прикроватной тумбочке и взял книгу, лежащую там.
— Что это такое?
Люси почувствовала, как краска заливает ей щеки.
— Это… просто книжка, которую я взяла из дому.
— «Как стать безжалостным в бизнесе», — прочел он вслух. Губы его скривились в циничной ухмылке: — Немножко легкого чтения на сон грядущий, а?
Она смущенно передернула плечами.
— Это полезно для бизнеса.
— Верно, бизнес. Это твоя первейшая забота, — ледяным тоном произнес Берт, кладя книгу обратно на тумбочку. — Обед официальный. Я постучу, когда будет пора спускаться.
— Ты не понял… — начала было Люси, но осеклась, наткнувшись на его сумрачный взгляд.
— Здесь ты не права: я все прекрасно понял. Ты — достойная дочь Саймона Кларка. Я на какое-то время упустил это из виду, но больше никогда не забуду. И запомни еще кое-что, Принцесса: тебе не нужны учебные пособия. Ты такая же безжалостная, как и твой старик.
— Неправда! — воскликнула Люси. — Я — просто женщина, старающаяся хорошо делать свое дело.
Берт недоверчиво хмыкнул и направился к выходу. Она преградила путь, положив руку ему на плечо.
— Это всего лишь книжка, — прошептала Люси.
Он покачал головой.
— Это — гораздо большее. И ты об этом знаешь.
Люси не стала спорить. Вместо этого вздернула подбородок, изобразив холодное безразличие.
— Целью нашего путешествия является бизнес, — сказала она. — Я этого никогда от тебя не скрывала.
— Нет, не скрывала, — подтвердил Берт.
— Но это не означает, что мы не могли бы…
— Не могли бы — что? — спросил Берт, сбрасывая ее руку со своего плеча. — Переспать? Развлечься по-быстрому между двумя докладами Саймону? Спасибо, не надо. Я предпочитаю иметь в постели женщину, а не чью-то марионетку.
Удалившись в свою спальню, он решительно закрыл разделяющую их дверь. Люси буквально оцепенела, пораженная его словами. Так вот какой он видел ее: бездушной куклой, заботящейся только о своей выгоде? Неужели Берт настолько слеп? Если бы она была так черства душой, как он думает, то ей не понадобилась бы эта чертова книжонка.
— Нас связывает только бизнес, — со злостью прошептала Люси, сжимая кулаки. — И ничего больше!
Но она сама не верила в это.
— Итак, как насчет обслуживающего персонала? — спросила Люси у Берта на следующее утро.
Он откинулся в кресле и подбросил в воздух виноградину.
— А что? — спросил он, поймав ягоду раскрытым ртом.
Она постучала карандашом по блокноту, разглядывая список вопросов.
— Какова его численность? Сколько им платят? Сколько длится рабочий день? Давай, Берт, ты же знаешь внутренний распорядок.
Берт подбросил еще одну виноградину и снова поймал ее, потом пожал плечами.
— Он меняется в зависимости от сезона.
Люси устало вздохнула:
— Мне нужны обещанные цифры.
Он подался вперед, ткнув указательным пальцем в середину страницы ее блокнота.
— Вот они, Принцесса, эти цифры. Вот тут. Видишь?
Ей захотелось отодвинуться, чтобы избежать его гипнотизирующей близости. Но вместо этого Люси стиснула зубы и осталась на месте.
— Но они точные?
Берт снова откинулся назад, балансируя на двух ножках кресла.
— Насколько мне это удалось… Они примерные.
— Примерные? Меня это не устраивает, Берт. Мне нужно…
— Извини. Это все, что я могу.
Она промолчала и перевернула страницу.
— А как насчет шеф-повара?
— Шеф-повара? — Еще одна виноградина взлетела в воздух. — Не знаю. Сама спроси его за обедом. Ты же заметила, что он часто останавливается возле столиков, желая убедиться, что клиенты довольны.
