И когда он добрался до стойки медсестры, то не имел абсолютно никакого желания наткнуться на дерьмо в духе «сейчас-не-время-посещений» и «приходите-позже».
Рэйли сказала, что любит его.
А он отшил свою женщину.
Да, окей, это не он закрыл дверь перед ее носом… технически, это сделали медики. Но он позволил ей уехать… а эта ошибка из разряда тех, что хочется исправить при первой же возможности.
Даже если нуждаешься в трости и выглядишь так, будто тебя нужно ополоснуть из фланга.
Завернув за следующий угол, он уперся в длинный коридор с указателями на английском и испанском, а также кучей стрелок и картой. Жаль, что все это дерьмо казалось бессмыслицей… и не только потому, что он был истощен. Они нарочно сделали так, что пациентов тут невозможно найти…
На другом конце коридора появилась огромная, темная фигура и зашагала в его сторону.
Ближе. Еще ближе. Пока Век не смог различить кожаные штаны, тяжелые ботинки и черный плащ.
Резкая боль внезапной стрелой пронеслась в его голове. Столь сильная, что он задумался, а не оторвался ли у него тромб из-за всей беготни по карьеру.
Но… взглянув на жесткое лицо, он понял, кто это. Это был…
Век выругался и прислонился к стене, когда боль в мозгу стерла все мысли.
А тем временем, мужчина просто продолжал приближаться. Пока не остановился прямо перед Веком.
Сосредоточившись сквозь боль на этом невероятном лице, Век знал, что никогда не забудет его.
— Я собираюсь сделать все правильно, — сказал он с иностранным акцентом, не то французским, не то венгерским. — Не беспокойся, мой друг.
Боже, эти перекатывающиеся «р» ласкали слух, удивительно плавные и аристократичные.
И потом Век осознал, о чем тот говорит:
— Кронер…
Изящным, утвердительным кивком, иностранец продолжил свой путь, топот его ботинок казался похоронным звоном, если Век вообще его слышал когда-либо. А потом, достигнув середины коридора, фигура растворилась в воздухе… словно призрак.
Более вероятно, что он просто завернул за очередной угол.
Чтобы найти Кронера… срань господня.
Век потер глаза, вспомнив пещеру, и осознал, что пропустил во всем произошедшем огромное звено: он видел серийного убийцу висящим перед собой, но это оказалось лишь иллюзией, верно? Иллюзией, наложенной на Рэйли.
Это — единственное объяснение. Потому что именно она висела на той цепи после того, как улеглась пыль, и, видит Бог, времени на подмену не было.
Колени внезапно подогнулись, и Век оперся на трость, когда его осенило, что именно произошло. Или точнее — могло произойти. Если бы он пронзил кинжалом того, кого считал за Кронера… он бы убил ее.
Впоследствии, в панике и спешке, это не дошло до него.
Господи, его выбор на перепутье спас их обоих, так ведь? Потому что он бы не оправился, если бы сделал то, к чему его толкали.
А что до Кронера…
Резко повернув голову и посмотрев через плечо, Век сосредоточился на направлении, в котором исчезло то воплощение смерти. Серийный убийца должен быть все еще живым и на больничной койке… и как много Век готов поставить на то, что палата маньяка располагалась дальше по коридору?
Век по-прежнему не мог забрать жизнь Кронера. Но это не значило, что он остановит то, что вот-вот случится. Блин, ангелы, демоны, мелкие собаки с неудачной завивкой… мир был полон дерьма, о котором раньше он только слышал. Все, что ему известно? Это был Мрачный Жнец во плоти… и в данном случае, жизни Кронера пришел конец.
Просто чтобы удостовериться, Век прохромал к потолочной лампе и проверил свою тень… хотя чувствовал себя придурком.
Всего одна.
— Готов покончить с этим, — прошептал он себе. — Вполнеее.
В конечном итоге, он нашел нужную палату, и к счастью, может потому, что медсестры сжалились над ним, он не услышал в свою сторону «никаких-посетителей».
Может, они ожидали, что он в любую секунду свалится мертвой кучей.
Когда он подошел к палате Рэйли, то не влетел внутрь на полном ходу, опасаясь, что она спит. Он чуть наклонился вперед, чтобы заглянуть в щелочку.
В слабом сиянии из ванной, было очевидно, что Рэйли была без сознания: хотя ее голова была обращена в другую сторону, дыхание — глубоким и ровным, а хрупкое тело лежало недвижимо под простынями. Возможно, ее сердце…
Ее голова метнулась на подушке… и потом она поморщилась, ее рука поднялась к виску. — Век…
Он бросился вперед со словами, — Ты в порядке?
Ну, тупой же вопрос, подумал он.
— Ты здесь. — Потом она, очевидно, увидела повязку, которую ему наложили. — Ты в порядке?
— Меня лишь попросили не участвовать завтра в марафоне. — Когда она попыталась сесть, он приставил стул к ее кровати. — Нет-нет, лежи. Я просто посижу рядом.
— Я не ожидала, что ты придешь, — сказала она.
Когда Век подумал, что ответить, она пробормотала, — Как и ты сам, да?
Он покачал головой.
— Я…
Боже, с чего начать.
— Знаешь, я принес много дерьма в твою жизнь с того самого мгновения, как встретил тебя. А потом почти стал причиной твоей смерти…
— Нет, это не так. Нас обоих подставил Бэйлс и эта… Кто та женщина?
— Я не знаю. Но могу сказать вот что: она больше не вернется. — Он верил Джиму относительного этого факта. — Никогда.
— Ты позаботился об этом, не так ли?
— Похоже на то.
— Я не упомянула о ней, когда меня опрашивали.
— Как и я.
Вот и пауза. А потом он прокашлялся, ему страстно хотелось поговорить о чем-нибудь, о чем угодно, кроме того, что произошло к пещере. Может позже, намного позже, они смогут разобрать, что же там, черт возьми, случилось, но не этой ночью.
— Твои родители приходили?
— Они спрашивали, где ты.
— Значит, ты не рассказала им обо мне?
— О, я рассказала им все. Как тебя подставили, как ты пришел за мной…
— Я люблю тебя.
От его слов она застыла. И он задумался, а не стоит ли ему извиниться. Но потом она подскочила и потянулась к его лицу.
— Я тоже тебя люблю.
Наклонившись, чтобы ей было легче потянуться к нему, он пробормотал, — Я просто хочу поступить правильно по отношению к тебе. Это — все, чего я когда-либо хотел для нас.
— Значит, как ты сказал, — ее голос был хриплым, — никакого бегства завтра. Никогда больше.
— Именно это сказал мне друг.
— Джим… — Когда он кивнул, Рэйли прошептала, — Этот мужчина — ангел.
— В точку.
Он не хотел навязываться, но в итоге каким-то образом свернулся на кровати рядом с ней. Она устроилась рядом с ним так идеально, и, держа ее, он задрожал. Они почти лишились этого… не просто из-за того, что произошло в той пещере, но также по причине всего дерьма, что Бэйлс пытался спровоцировать.
Наклонившись, Век осторожно поцеловал ее, и потом просто очень долго смотрел в ее глаза. Никогда раньше он не видел перед собой чистого листа. Родился без него. Но в это мгновение? В прожилках цвета лесного ореха в потрясающих зеленых глазах Рэйли он видел возможность новой жизни, которую никогда не ожидал получить.
И тут Век заметил, что тяжесть ушла. Он жил с ношей так долго, что она превратилась во что-то, на что он перестал обращать внимание. Сейчас же, в отсутствии утомляющего давления в каждом его дюйме, он чувствовал себя… свободным. Свежим. Переродившимся.
Одна проблема: этот синдром «нового человека» наводил на сумасшедшие мысли, и они казались вполне обоснованными.
— Знаешь, — тихо сказал он, пригладив ее прекрасные рыжие волосы, — твой отец кое-что спросил у меня в ту ночь, когда мы ужинали все вместе.
— Да? — улыбнулась Рэйли. — Я только помню, как он говорил тебе, что знает, как делать реанимацию.
— Прямо перед этим, — прошептал Век. — Думаешь, я смогу однажды дать ему ответ?
Ее дыхание замерло. А потом на ее лице вспыхнула лучезарная радость.
— Если я правильно понимаю, к чему ты клонишь, то думаю, сперва ты должен будешь спросить у него.
— Твои родители свободны на завтрашний ужин?
