— Рольф! Эй, Рольф! Ро… о Боже!

Ричардс увидел бегущие ноги в синих джинсах, потом мальчишка стащил с него пса.

— Извините, мистер. Он не кусается, слишком глуп, чтобы кусаться, просто любит знакомиться, он… Господи, что это с вами? Вы заблудились?

Мальчик держал Рольфа за ошейник и взирал на Ричардса с нескрываемым интересом. Симпатичный мальчишка, хорошо сложенный, лет одиннадцати. И лицо не бледное — верный признак того, что он не городской. А вот выражение лица какое-то странное, но и чем-то знакомое. Ричардсу потребовалось мгновение, чтобы сообразить, что к чему. Невинность — вот что читалось на лице мальчика.

— Да, — сухо ответил он. — Я заблудился.

— И, похоже, несколько раз упали.

— Не без этого, приятель. Хочешь взглянуть на мое лицо поближе и посмотреть, сильно ли оно поцарапано? Сам-то я, как ты понимаешь, увидеть его не могу.

Мальчик послушно наклонился, вгляделся в лицо Ричардса. Ничем не показал, что узнал его. Ричардса это порадовало.

— Одни царапины, ничего серьезного. — Он говорил чуть в нос, как все жители Новой Англии. — Жить будете. — Его брови сошлись у переносицы. — Вы сбежали из Томастона? Я знаю, что вы не из Пайнленда. На психа вы не похожи.

— Я ниоткуда не убегал. — Ричардс сам не знал, правда это или ложь. — Я ехал на попутках. Дурная привычка, приятель. Ты никогда этого не делаешь, не так ли?

— Никогда! — воскликнул мальчишка. — На дорогах столько идиотов. Так говорит мой отец.

— Он прав, — кивнул Ричардс. — А вот мне пришлось, чтобы добраться до… — Он щелкнул пальцами, показывая, что название выскочило из памяти. — Ты знаешь, аэропорт.

— Вы про Войт-Филд?

— Именно так.

— Мистер, но до него еще больше ста миль. Это в Дерри.

— Я знаю, — печально вздохнул Ричардс и пробежался рукой по шерсти Рольфа. Собака тут же перевернулась на спину и раскинула лапы. Ричардс чуть не рассмеялся. — Я сел в машину к этим подонкам на границе с Нью-Хэмпширом. Настоящим бандитам. Они избили меня, украли бумажник и выбросили из машины около какого-то заброшенного торгового центра.

— Да, я знаю это место. Слушайте, может, пойдем в дом, вы позавтракаете.

— Я бы с удовольствием, приятель, но нет времени. Я должен до вечера попасть в аэропорт.

— И снова на попутке? — У мальчика округлились глаза.

— Другого не дано. — Ричардс начал подниматься, но вновь опустился на землю с таким видом, будто его осенило. — Слушай, сможешь оказать мне услугу?

— Наверное, — осторожно ответил мальчик.

Ричардс вытащил из кармана две отснятые видеокассеты.

— Это денежные ваучеры. Если ты бросишь их в почтовый ящик, моя компания успеет до вечера переслать мне наличные в Дерри. Тогда у меня не возникнет никаких проблем.

— Даже без адреса?

— Они дойдут, — заверил его Ричардс.

— Конечно. Хорошо. Почтовый ящик есть у магазина Джарролда. — Мальчик встал. На его лице ясно читалось, что он не верит ни одному слову Ричардса. — Пошли, Рольф.

Он позволит мальчику отойти на пятнадцать шагов.

— Подожди. Подойди ко мне.

Мальчик повернулся, с неохотой подошел. На его лице читался испуг. Естественно, история Ричардса не лезла ни в какие ворота.

— Пожалуй, я должен рассказать тебе все. Во всяком случае, то, что могу. Но только учти, болтать об этом нельзя.

Утреннее октябрьское солнце согревало ему шею и спину. Хорошо бы прилечь и поспать. Прямо здесь, на холме, под теплыми лучами. Он подтянул к себе револьвер, положил на траву рядом с собой. Мальчик смотрел на него во все глаза.

— Я работаю на правительство, — поведал ему Ричардс.

— Господи! — прошептал мальчик. Рольф сидел у его ног, вывалив на сторону розовый язык.

— Я иду по следу очень крутых парней, дружище. Сам видишь, как они меня отделали. Эти кассеты должны попасть по назначению.

— Я их отправлю, — выдохнул мальчик. — Боже, вот уж…

— Никому ничего не говори, — оборвал его Ричардс. — Двадцать четыре часа. Иначе пожалеешь, — с угрозой добавил он. — До завтрашнего утра ты меня не видел. Понятно?

— Да! Конечно!

— А теперь отправляйся. И спасибо тебе, дружище. — Он протянул руку, которую мальчик трепетно пожал.

Ричардс наблюдал, как они спускаются с холмика, мальчик в красной рубашке и синих джинсах и пес. Почему Кэти не может иметь такую собаку?

Лицо Ричардса исказила гримаса боли и ненависти, в тот момент он мог бы проклясть Господа Бога, если б на темном экране его души не высветился другой, более реальный враг — Корпорация Игр. А за ней, как тень черного Бога — Сеть.

Он наблюдал за мальчиком, пока тот, ставший на расстоянии совсем крохотным, не бросил кассеты в почтовый ящик.

Потом тяжело поднялся, оперся на костыль и захромал сквозь кусты к шоссе.

Теперь надо попасть в аэропорт. Может, он еще сумеет поквитаться с ними.

По пути к поселку он заметил перекресток и теперь направлялся к нему. Там вышел из леса и уселся на усыпанную гравием обочину — человек, отчаявшийся поймать попутку и просто наслаждающийся теплым осенним солнцем. Две машины он пропустил, в обеих сидели по двое мужчин, и он счел риск слишком большим.

Но когда третья приблизилась к знаку «Стоп», он поднялся. Интуиция подсказывала ему, что время на исходе. Окрестности Портленда прочесывались, как бы далеко ни уехал Парракис. Следующей к перекрестку может подкатить патрульная машина, и тогда пиши пропало.

В кабине сидела женщина, одна. На него она даже не взглянула. Автостопщиков не жаловали, а потому игнорировали. Он распахнул дверцу и прыгнул на пассажирское сиденье в тот самый момент, когда машина начала набирать скорость. Его чуть не выбросило из кабины, рукой он ухватился за стойку, здоровая нога волочилась по асфальту.

Зашипели тормоза, пневмокар начал выписывать зигзаг.

— Какого… кто… вы не…

Ричардс наставил на нее револьвер, прекрасно зная, каким страшным он выглядит вблизи. Это сработало: женщина оцепенела. Он втянул ногу в кабину, захлопнул дверцу, дуло револьвера смотрело на женщину: его рука не дрожала. Дамочка-то из города, решил он, приглядевшись. Нарядный костюм. Солнцезащитные очки. И сама ничего.

— Поехали, — приказал он.

Она отреагировала как полагалось: вдавила в пол педаль тормоза и закричала. Ричардса бросило вперед, боль в сломанной ноге пронзила все тело. Пневмокар замер на обочине, в пятидесяти футах за перекрестком.

— Вы тот… вы… Р-Р-Р-Р…

— Бен Ричардс. Уберите руки с руля. Положите их на колени.

Она подчинилась, содрогнувшись всем телом. На него она не смотрела. От страха, предположил Ричардс, превратилась в камень.

— Как вас зовут, мэм?

— А-а-мелия Уильямс. Не стреляйте. Не убивайте меня. Я… я… вы можете взять мои деньги, но, ради Бога, не убивайте ме-е-е-е-ня…

— Ш-ш-ш-ш, — попытался успокоить ее Ричардс. — Ш-ш-ш-ш. — Когда она взяла себя в руки, продолжил: — Я не буду пытаться изменить ваше мнение обо мне, миссис Уильямс. Миссис, не так ли?

— Да, — механически ответила она.

— Но у меня нет и мысли причинить вам вред. Вы это понимаете?

— Да. — Внезапно она оживилась. — Вам нужна машина. Они поймали вашего друга, и теперь вам нужна машина. Можете взять мою… она застрахована… о вас я никому не скажу. Клянусь, не скажу. Заявлю, что кто-то украл ее со стоянки…

— Мы об этом еще поговорим. А теперь поехали. На шоссе номер один, а по пути мы обо всем поговорим. Дорога перекрыта?

— Н-да. Сотни кордонов. Они вас схватят.

— Только не лгите, миссис Уильямс. Хорошо?

Она тронула пневмокар с места. Сначала руки дрожали, потом машина пошла увереннее. Движение успокаивало нервы. Ричардс повторил вопрос о кордонах.

— Около Льюистона, — призналась она. — Там, где они поймали другого по… вашего приятеля.

— Далеко отсюда?

— Тридцать миль, а то и больше.

Парракис, однако, уехал гораздо дальше, чем ожидал Ричардс.