Распознав тактику хозяина, Рейф не делал попыток нарушить тишину, он откинулся назад и расслаблено ждал. Когда принесли кофе – горькое варево грязного цвета, который он искренне посчитал отвратительным – он выпил его без слов.

Молчание затянулось.

Наконец, Рейф вздохнул и произнёс:

– Мы играли в подобную игру в школе, только в ней проигрывал тот, кто первый моргнёт. Я обычно побеждал. Я привык побеждать.

– И всё же вы заговорили первым, – мягко произнёс Бакстер.

Рейф пожал плечами.

– Я был тогда моложе. Кроме того, я устал от детских игр.

Он спокойно встретил взгляд Бакстера.

Через мгновение Бакстер наклонил голову в знак признания, и атмосфера разрядилась. Он приказал принести ещё кофе.

Рейф поднял руку:

– Не для меня, благодарю вас.

Бакстер напрягся.

– Вам не нравится мой кофе?

– Нет, он ужасен, – ответил Рейф спокойно.

Повисла пауза, потом Бакстер хохотнул.

– Немногие мужчины осмелились бы заявить это мне в лицо, но вы правы. Мой повар вместе с семьёй уехал в деревню – умер какой-то родственник – и я ещё не нашёл ему замену. Не поверите, но больше никто из слуг не может сварить приличный кофе.

Он откинулся назад и заговорил более дружеским тоном:

– Теперь расскажите, как вы познакомились с моим кузеном Берти – единственным человеком в семье, кто знается со мной. Вы оба участвовали в войне, как я понимаю?

Они поговорили о войне, и Рейф рассказал ему о Берти. Потом, когда правила этикета были соблюдены, Рейф рассказал о своём деле.

– Мне посоветовали искать помощи у членов здешнего английского общества.

– И вы проигнорировали этот совет?

Рейф пожал плечами.

– Думаю, если бы здешние англичане знали что-нибудь о девочке, слухи давно бы достигли Англии.

Бакстер фыркнул.

– Абсолютно верно. Большинство из них – невежественные снобы. Ничего не знают о местной жизни, а воображают себя знатоками. Я стараюсь как можно меньше общаться с ними.

Рейф кивнул.

– Берти сказал, что кроме вас никто не даст мне лучшего совета, как разобраться в местной ситуации.

Бакстер нашёл историю о пропавшей дочери лорда Генри интересной. Он согласился с Рейфом, что поскольку в среде каирских европейцев о девочке не было никаких слухов, тому лучше обратиться к местным жителям.

– Покажите рисунок, потратьте немного золота – и какая-нибудь информация обязательно появится.

Он рассказал Рейфу о пустующем доме Кливов, и с кем ему нужно связаться, чтобы арендовать его. А также посоветовал как можно быстрее провести поиски.

– В жаркое время возможна вспышка чумы.

– Постараюсь, – заверил его Рейф. – Я надеюсь вернуться в Англию до возникновения этой угрозы.

– Хорошо. Я также рекомендую вам посетить Замиля, торговца рабами. Если девочка жива, и о ней ничего не слышно, вполне возможно, что она находится в гареме. Это отвратительно, я понимаю, и, вероятно, лучше сказать старой леди, что её внучка умерла, но белая девственница ценится очень высоко, а Замиль имеет дело только с высококачественным товаром. Скажите ему, что вас прислал я.

И Рейф пошёл к Замилю.

Высококачественный товар. Рейф сжал челюсти. Он надеялся, что маленькая девочка с рисунка в итоге не оказалась в подобном месте.

Но всё было напрасно, Замиль оказался для него бесполезен.

Рейф потягивал бренди и ждал, дорожа спокойствием ночи, которое – он знал – продлится недолго.

Рисунок и блеск золота действительно вызвали некоторый интерес. Кто-то шнырял вокруг, вынюхивая, и он должен выяснить причину этого интереса.

В какой-то момент там, на рынке, у него возникло необычное ощущение. Ощущение уверенности, что кто-то ведёт наблюдение, наблюдение за ним. Причём с очень сильной заинтересованностью.

Наблюдатель стоял в тени узкого переулка, и когда Рейф на мгновение отвлёкся, исчез. Но в течение всего дня он спиной чувствовал чей-то взгляд, будто какое-то покалывание между лопатками. За ним следили.

После рынка был ещё уличный мальчишка, который вылетел на него из-за угла дома, а, увидав его, развернулся и удрал, словно кролик, таким образом выдав себя. Он думал, что видел того же мальчишку у Замиля, но не был в этом уверен. А потом, появился этот мальчик, Али, который пытался украсть рисунок.

Ощущение покалывания между лопатками усилилось. Кто-то был здесь в темноте, наблюдая за ним.

Вор? Убийца? Человек, который отправил ребёнка делать мужскую работу? Сердце в ожидании учащённо забилось.

Рейф взглянул на Али, который спал в соседней комнате, связанный и с кляпом во рту.

Такое обращение с ребёнком – независимо от того, являлся он вором или нет – было не по душе Рейфу.

Но мальчик был ключом к человеку, который преследовал его целый день, а это значило, что Рейф, проехав весь этот путь, не гонялся, как он думал, за недостижимым. До сего дня.

Попытка украсть рисунок, а не кошелек – вот что подсказало ему, что он на правильном пути.

Юный Али мог быть плохим карманником, но из него получился бы отличный солдат. Он не признался ни в чём, назвав лишь своё имя, хотя Рейф через переводчика допрашивал его довольно сурово. Дрожащим голосом мальчишка утверждал, что у него нет ни семьи, ни дома, ни хозяина. И он настаивал на том, что никто не заставлял его красть папку с рисунком. Настаивал слишком упорно, подумал Рейф. Храбрый маленький бродяжка.

Явится ли за ним его хозяин? Трус, который послал ребёнка, чтобы тот рисковал своей рукой ради ничего не стоящего рисунка.

Хотя совершенно ясно, что для кого-то он представлял ценность.

Рейф порадовался тому, что приехал в Египет. Он чувствовал себя здесь более живым, как не чувствовал на протяжении многих лет. Солнце сияло над ним и прогревало до самых костей. Он не мог насытиться его теплом, он так долго мёрз…

Вздохнув, Рейф приготовился ждать. Он давно не стоял на страже…

Луна низко висела на западном склоне неба. Рейф пребывал в мрачной задумчивости, с негодованием вспоминая о том, какое будущее ему готовил брат, охваченный навязчивой идеей о продолжении рода графов Эксбридж…

Царапающие по кирпичу звуки заставили Рейфа насторожиться.

Он беззвучно пододвинулся к открытому окну, резные деревянные ставни которого были закреплены на стене. Стоя в тени, он ждал.

Через перила балкона бесшумно скользнула тень. Маленькая и тоненькая. Чёрт побери, ещё один мальчик. Старше, чем первый, скорее юноша, чем мальчик, но не мужчина. И не хозяин, которого Рейф всё больше презирал.

Он оставил неярко горящую лампу в комнате, где спал Али. Лежащий в кровати мальчик был хорошо виден через дверь, специально оставленную не притворённой. Словно привидение, нарушитель шагнул в открытое окно и направился к кровати.

Рейф уловил блеск стального лезвия. Нож! Убийца? Он прыгнул вперёд и ударил по руке, держащей нож. Раздалось тихое восклицание, и нож стукнулся о пол. Мальчишка развернулся и пнул Рейфа, целясь прямо между ног.

Рейф увернулся, и пинок пришёлся в бедро. Без сомнения, такой удар, придись он в цель, покалечил бы любого. Парень брыкался, как мул!

Мальчишка набросился на него с кулаками, одновременно пытаясь пнуть его в то же самое место. Рейфа мог не волновать вопрос о наследниках, но безопасность своих мужских органов была ему не безразлична. Чертыхнувшись, он сделал парню подсечку и повалил его на пол…

Мальчишка увидел нож и потянулся к нему. Рейф ударом ноги отправил нож под диван. Развернувшись, он увидел, как его маленький противник рванулся к окну. Рейф нырнул следом, сбив мальчишку с ног и придавив его сверху.

Паренёк на мгновение затих. Рейф слышал, как тот хрипел, пытаясь вздохнуть. Рейф слишком сильно прижал его к полу. Хорошо. Он перевернул мальчишку, но, даже задыхаясь, как выброшенная на берег рыба, тот сопротивлялся, размахивая кулаками, и извивался угрём, пытаясь освободить ногу, чтобы добраться до тех частей тела Рейфа, которые представляли ценность для продолжения рода.