Получив от Бога жизнь как дар Его милосердия, лицемеры употребляют ее на то, чтобы потворствовать своим себялюбивым желаниям, оставаясь вследствие этого духовно бесплодными:

Научение самоотдаче, жертвенной любви – главная цель земного существования. Лицемерное пожертвование, когда человек притворяется самоотверженным для снискания себе дополнительных земных благ, представляет его в глазах Божьих неспособным к духовному росту «твердым камнем», на котором даже поток милостей свыше («ливень») не может произрастить плоды. Казалось бы, такие люди приобретают нечто существенное (в земном смысле): материальные блага, славу, власть... Однако здесь сказано, что они «не получат никакого воздаяния за свои деяния», ведь истинным воздаянием является то, что, согласно известной суфийской притче, «не может погибнуть при кораблекрушении», т.е. выработанные в течение земной жизни благие свойства души и ее заслуги – добрые дела; ср. новозаветное:

Можно вспомнить также рассуждение Екклесиаста о подлинной пользе, заключающейся в приобретении благих свойств:

Итак, корень деяния – в намерении, и один и тот же поступок, совершённый искренне или лицемерно, имеет противоположные последствия:

«Укрепить свою душу» – это и значит утвердиться в благих свойствах; ср. в Новом Завете:

Стремящихся к внутреннему совершенству щедрая милость Божья («ливень») еще более укрепляет в их постоянном духовном восхождении («даст он плодов вдвое»). Настоящая мудрость, нисходящая на человека свыше, как раз и относится к устройству его жизни в соответствии с главной целью земного бытия – самоотдачей в служении (ср. с библейским: «Мудрость разумного – знание пути своего...» – Прит. 14, 8); сама же истинная мудрость именуется «великим благом» для души:

Всё, что совершает в земной жизни человек, руководствуясь мудростью или глупостью, он совершает, в первую очередь, для себя самого, приобретая определенные качества, вырабатывая те или иные черты характера, формируя свой внутренний мир. Свойства духовного «сердца» – вот результат земного бытия, и, в соответствии с приобретенными свойствами, душа впоследствии получит награду или наказание (снова мы видим действие духовного закона соединения подобного с подобным):

Несправедливого воздаяния не будет, потому что Бог совершенно праведен, т. е. справедлив. И то состояние, в котором душа окажется в посмертном существовании, целиком и полностью определяется приобретенными ею свойствами: человек «сполна получит то, что приобрел». Ни на одну душу не налагаются обязанности, для нее неисполнимые и невыносимые, и само ее восхождение или падение обусловлено степенью ее духовного совершенства или изъяна:

Если человек ведет жизнь, направленную исключительно на получение физических наслаждений, жизнь эгоистическую, в которой все духовные потенции используются в целях материальной выгоды, то состояние наслаждения пресекается в момент оставления душой тела:

Однако для достижения «лучшего прибежища » в будущей жизни надо в настоящей последовать самоотверженному служению праведников, стяжать хотя бы отчасти их прекрасные духовные свойства.

Образцом веры и праведности признается Авраам, который и в Новом Завете назван «отцом всех верующих» (Римл. 4, 11). «Близость» к нему, т. е. подражание его качествам и уподобление его «хождению пред Богом» (Быт. 48, 15), характеризуют общину истинных верующих, возглавляемую Мухаммадом:

Противоположны последователям Авраама «распространители нечестия на земле» ([Кр] 2,11), т. е. осознанные служители и поборники зла. Их удел – адские мучения. Но и в аду существует возможность покаяния и выбора благого пути – очевидно, после того, как нечестивые получат полное возмездие за причиненное ими зло (ср. о душах: «...с ними не поступят несправедливо» – [Ку] 2, 281; превышение же меры наказания по сравнению с содеянным как раз и было бы несправедливостью). Поэтому даже по отношению к преступникам, караемым адскими муками, Коран содержит некое удивительное утешение:

Выходит, что «вечное проклятие» уготовано лишь тем, кто будет «вечно противиться» Богу. Однако уже находящимся в аду, но кающимся и склоняющимся на сторону добра, душам будет в конце концов оказано милосердие и даровано прощение.

Пока есть возможность совершенствоваться в служении Богу и ближним на земле, человек должен торопиться приобрести те качества, которые откроют ему врата в блаженный мир вечности. Этот вышний мир изображается как бескрайний простор, место свободы и радости:

Столь необозримое пространство, очевидно, не может оставаться пустым: оно предназначено для заселения весьма и весьма многочисленными сонмами спасенных душ, из чего следует, что количество спасаемых в каждом поколении должно быть очень значительным. Всемирное распространение монотеизма в его трех родственных ответвлениях – иудейства, христианства и ислама – как раз и имеет целью воспитание многочисленных сонмов праведных и добродетельных верующих, которые заселят рай. Причем время жизни каждого человека и момент его кончины определены заранее:

Поскольку же заслуги, да и степень веры, у душ различны, райские наслаждения (как, впрочем, и адские муки для нечестивых) тоже не могут быть одинаковыми:

Этот и подобные ему аяты рисуют рай отнюдь не однородным «садом наслаждений», хотя именно такое представление о «мусульманском рае» укоренилось в европейской культуре. Скорее рай изображается в виде некой лестницы, по которой восходят человеческие души; ср. с библейской «лестницей Иакова»: