Здесь вновь сказано, что Коран имеет, как и другие священные писания, небесный архетип, исполненный высшей мудрости, а изложение его содержания на арабском языке в некотором роде вторично и предназначено (как и любая передача вневербального откровения человеческой речью) для уразумения простыми верующими («чтобы вы могли уразуметь»).

В приведенных аятах вновь подчеркивается двуединый характер Корана: его внешняя простота и внутренняя Божественная мудрость. Причем эта мудрость способна просветить человека, находящегося на любом уровне понимания, и притом – в согласии с его насущной потребностью, заключая в себе указания относительно каждого плана бытия. Не случайно в Коране говорится о «многосторонности» ([С] 45, 20/19) восприятия различными людьми явленного через Коран откровения.

После того как мы сказали несколько слов о мудрости Корана, превосходящей человеческое разумение и тем самым указывающей на вышний источник своего происхождения; после того как привели ряд исполнившихся пророчеств, также свидетельствующих о Божьем откровении, – возвратимся к вопросу о самом способе общения Бога с пророком. Наиболее развернуто эта тема освещена в 53-й суре, в аятах 5–18:

– так начинается описание прямого «научения» пророка свыше.

Между мусульманскими учеными в течение ряда веков шли споры: кто же имеется в виду под «Крепким силою» – Сам Всевышний или же ангел (в христианской традиции архангел) Гавриил (само имя которого по-древнееврейски означает «сила Божья», «[сильный] муж Божий»)? В соответствии с ответом на этот вопрос по-разному комментируются и следующие аяты той же 53-й суры, поэтому остановимся на данной теме подробнее.

Согласно другим местам Корана, пророка постоянно обучал Сам Бог непосредственно. Об этом, например, сказано так:

Именование «Милостивый» применяется постоянно только к Создателю: в начале каждой суры Он называется, как известно, «милостивым и милосердным», поскольку Он – источник всякого милосердия; ср. новозаветное определение:

И, конечно, только о Нем можно сказать:

Интересно, что обучение Корану поставлено в связь с дарованием разума и речи как таковых («научил его ясной речи»), ведь разум и речь собственно и даны человеку для познания и восхваления Творца.

Итак, «научал» Мухаммада прямо и непосредственно Всевышний, и происходило это, как мы видели ранее, посредством Духа Святого, который воздействовал на сердце, т. е. внутренний мир, пророка.

При этом не вполне понятно, как непосредственное озарение сердца вышним светом может быть связано с посредником – пусть даже и одним из верховных ангелов, ведь ангел – самостоятельная личность и, соответственно, может играть лишь вспомогательную роль в момент откровения (например, укрепляя или защищая пророка). Напрямую же сердцу свидетельствует только Тот, Кто его сотворил, а участие ангела в таком глубоко интимном, духовном взаимодействии может оказаться средостением; ср. новозаветное:

И хотя сравнительно рано сложившееся мусульманское воззрение склонно усматривать даже в коранических указаниях на Дух Бога намек на ангела («духа») Гавриила, сам Коран прямых оснований для этого не дает.

Вернемся к суре 53:

Первое из этих определений, многообразно варьируясь, всегда прилагается в Коране только к Богу, например:

Второе определение тоже может относиться лишь к Нему одному:

Мы вновь видим, что ни один из приведенных в цитированном аяте атрибутов не может быть отнесен к ангелу.

Следующий аят читаемой нами суры —

– также может быть понят по-разному: идет ли речь о видении ангела, который «явился» Мухаммаду, о видении пророком Создателя или же о том, что сам пророк «явился», т.е. был допущен, пред лицо Божье?

В соответствии с нашим объяснением предшествующего аята, наиболее верно последнее. Кроме того, в этой суре говорится о двух «явлениях» («Он [Мухаммад] видел Его в другой раз...» [С] 53, 13), и если отнести эти слова к ангелу Гавриилу, то они не могут описывать весь процесс создания Корана, потому что Мухаммад на протяжении многих лет произносил, аят за аятом, ниспосылаемый ему священный текст, а не получил его в результате всего лишь двукратного общения с ангелом.

Что же касается мнения, согласно которому в двух упомянутых выше видениях идет речь о манифестации Самого Бога, то против этой точки зрения говорит вся теология Корана, начисто отвергающая любые антропоморфизмы по отношению к Вездесущему. Достаточно сравнить следующий из разбираемых нами аятов —

– с такими словами Корана о Всевышнем:

Приведенные свидетельства о вездесущем Боге, пребывающем внутри человека («ближе... чем шейная артерия» – имеется в виду сонная артерия), а также окружающем человека со всех сторон («куда бы вы ни обратились»), никак не совместимы с пространственным определением «расстояния» между Ним и человеком («был от Него на расстоянии двух луков»).

Вот почему наиболее убедительная версия – та, согласно которой 53-я сура описывает мистический опыт «приближения» к Богу самого Мухаммада. С этой точки зрения мы и рассмотрим вопрос о значении этой суры для разъяснения как природы откровения, так и способа его передачи. Знаменитый аят

соответствует тому, что мы знаем о «вознесении» (т. е. духовном восхождении) пророка на небеса, называемом «ал-Исра ва-л-Мирадж» – «ночное странствие и восхождение»:

Согласно преданию, здесь описано мгновенное перенесение пророка из Мекки в Иерусалим, а оттуда – в горний мир, к Божьему престолу, где он узрел «знамения», не подвластные обычному восприятию.

Итак, высшие откровения связаны с особым восхождением человеческого духа; они не могут быть восприняты в обычном, земном, состоянии, а лишь «на высоте небосклона». Об уподоблении человека небожителю-ангелу, временном отрешении его от животного естества для восприятия высших истин упоминается и в Библии. Например, о мученике Стефане, произносившем вдохновенную проповедь, говорится:

...Достигнув столь высокой ступени восприятия, описанной в Коране, Мухаммад