У нас не было веревки, но было много сильных виноградных лоз, растущих рядом. Торопясь к самой ближней, я распилил ее ногтями, отрезая длиной в два метра. Я плотно схватил ее с обоих концов и резко дернул, чтобы проверить ее. Виноградная лоза не порвалась под напряжением, поэтому я вернулся к яме и бросил один конец вниз к Харкату. Маленький человек захватил ее своей свободной правой рукой, подождал, пока я хорошо закреплю свой конец, затем дернул левую руку, освободив от кола. Он громко ахнул, когда его плоть соскользнула с пронизывющей древесины. Схватив туго виноградную лозу, он качал ноги по стене ямы и шел по ней, подтягиваясь по виноградной лозе в то же самое время.

Харкат был почти наверху, когда его ноги соскользнули. Когда его ноги упали, я понял, что его вес потянет нас обоих вниз, если я буду держаться за веревку. Я выпустил ее с подобно змеиной скоростью, рухнул на живот и схватил руки Харката.

Я выпустил его руки, но мои пальцы замкнулись на левом рукаве его синего халата. Раздался ужасающий разрывающийся звук, и я подумал, что потерял его, но материал выдержал, и после нескольких опасных, болтающихся секунд я смог вытащить маленького человека из ямы.

Упав на спину, Харкат посмотрел на небо, его серое, вместе сшитое лицо, смотрелось еще больше как труп чем обычно. Я попытался встать, но мои ноги дрожали, поэтому я шлепнулся около него и мы вместе лежали там, в тишине, тяжело дыша, удивляясь в душе тому факту, что мы были все еще живы.

Я приводил Харката в порядок, как можно лучше, вычищая его раны водой из ручь, нарезая мой свитер в полосы, чтобы использовать как повязки. Если бы я был полным вампиром, то я, возможно, использовал бы свою слюну, чтобы вылечить его раны, но как полувампир я испытывал недостаток в этой способности.

Раны на его лице — где пантера царапала его — нужно было сшить, но, ни один из нас не имел нитей или иглы. Я предложил импровизировать и использовать маленькую кость и волосы животных, но Харкат отклонил идею. — У меня достаточно много стежков, — усмехнулся он. — Пусть это заживает, как ему заблагорассудиться. Я не смогу, стать более уродливым, … чем я уже есть.

— Это правда, — согласился я, и засмеялся, когда он ударил меня по затылку. Я стремительно снова стал серьезным. — Если инфекция появиться в …

— Наблюдение яркой стороны как обычно, — застонал он, затем пожало плечами. — Если она начнется, со мной все кончено — нет …больницы здесь. Давай не будем волноваться … по поводу этого.

Я помог Харкату подняться на ноги, и мы вернулись к краю ямы, чтобы посмотреть вниз на пантеру. Харкат хромал хуже, чем обычно — у него всегда была небольшая хромота в его левой ноге — но он сказал, что боль не сильная. Пантера была полтора метра в длину и плотно построена. Пока мы уставились на нее, я с трудом верил, что мы превзошли ее в бою. Не впервые в моей жизни, я чувствовал, что если вампирские боги существовали, они пристально наблюдали за мной и оказывали помощь всякий раз, когда я забредал в глубины.

— Ты знаешь, что волнует меня … больше всего? — спросил Харкат через некоторое время. — Мистер Тайни сказал, что пантера была … наименьшей из наших забот. Это означает, что там впереди хуже!

— Теперь, кто пессимист? — фыркнул я. — Хочешь, чтобы я спустился и вытащил пантеру? — Давай подождем до утра, — сказал Харкат. — Мы построим хороший огонь, поедим, отдохнем … и вытянем пантеру …завтра.

Для меня это звучало хорошо, поэтому в то время как Харкат сделал огонь — используя кремнистые камни, чтобы создать искры — я забил оленя и начал разрезать его. Когда-то давно я, возможно, позволил бы оленю уйти, но вампиры — хищники. Мы охотимся и убиваем без раскаяния, так же как любое другое животное дебрей.

Мясо, когда мы его приготовили, было жестким, волокнистым и непривлекательным, но мы ели жадно, оба знали, что более удачного блюда у нас этой ночью не будет.

Я спустился вниз в яму утром и снял пантеру с помощью рычага из кольев. Оставляя бабуина там, где он лежал, я передал тушу пантеры Харкату. Это не было столь же легко, как это звучало — пантера была очень тяжелой — но мы были более сильными, чем люди, поэтому это не было одной из наших более сложных задач.

Мы изучили блестящий черный труп пантеры, задаваясь вопросом, как он скажет нам, куда идти. — Возможно, мы должны вскрыть ее, — предложил я. — Может быть внутри есть коробка или канистра.

— Стоит попробовать, — согласился Харкат, и перекатил пантеру на спину, представляя нам ее гладкий, мягкий живот.

— Подожди! — закричал я, когда Харкат подготовился сделать первый разрез. Волосы на нижней стороне пантеры не были такими же темными как в другом месте. Я видел, как натянута кожа ее живота — и на нем было кое-что обращено! Я поискал среди наших временных ножей один с длинным, прямым краем, затем разгреб некоторые из волос на мертвом животе пантеры. Были выявлены тонкие поднятые линии.

— Это — только ткань шрама, — сказал Харкат.

— Нет, — я не согласился. — Посмотри на круглые формы и способ, которым они распространяются. Они были вырезаны преднамеренно. Помоги мне очистить весь живот для ясности.

Много времени не заняло побрить пантеру и показать детальную карту. Она, должно быть, была выдолблена на животе пантеры много лет назад, возможно когда она была детёнышем. Был маленький X на крайнем правом углу карты, который, казалось, указывал наше настоящее положение. В левой области был круг, и кое-что было написано в пределах круга.

— Идите в дом самой большой в мире жабы, — прочитал я вслух. — Захватите студенистые земляные шары.

Это — все, что было сказано. Мы прочитали это еще несколько раз, затем разделили озадаченный взгляд. — Есть мысли, что значит «студенистые»? — спросил Харкат.

— Я думаю, что надо что-то сделать с желе, — ответил я неуверенно.

— Поэтому мы должны найти … наибольшую жабу в мире, и захватить земляные шары, сделанные из желе? — прозвучал Харкат сомнительно.

— Это — мистер Тайни, с которым мы имеем дело, — напомнил я ему. — Он отпускает шутки из всего. Я думаю лучше всего нам просто, следовать по карте отсюда к кругу и волноваться по поводу остального, как только мы доберемся туда.

Харкат кивнул, затем приступил к животу пантеры с острым каменным ножом, вырезая карту.

— Здесь, — я остановил его. — Позволь мне. У меня более ловкие пальцы.

Пока я осторожно вырезал по краям карту и отрезал плоть пантеры от ее внутренностей, Харкат прогуливался вокруг мертвого животного, что-то обдумывая. Когда я освободил карту от пантеры и вытирал ее внутреннюю часть начисто на лужайке, Харкат остановился. — Ты помнить, что мистер Тайни говорил, что он … подбросил подсказку к моей идентичности? — спросил он. Я бросил свои мысли назад. — Да. Возможно это — то, что означает сообщение в пределах круга.

— Я сомневаюсь относительно этого, — ответил Харкат. — Кем бы я ни был прежде, чем я умер, я … уверен, что я не был жабой!

— Может быть ты — князь лягушек, — захихикал я.

— Ха кровавое ха, — сказал Харкат. — Я уверен, что сообщение не относиться к делу … обо мне. Должно быть что — то еще.

Я изучил мертвую пантеру. — Если ты хочешь укорениться в ее внутренности, не стесняйся, — сказал я Харкату. — Я доволен картой.

Харкат присел около меня и согнул свои короткие серые пальцы, намереваясь вырвать внутренности пантеры.

Я отошел подальше, не желая быть частью грязной задачи. Пока я делал это, мои глаза щелкнули ко рту пантеры.

Ее губы были свернуты на зубах в замороженном смертельном рычании. Я положил руку на левую руку Харката и тихо заговорил:- Взгляни.

Когда Харкат увидел то, на что я указывал, он потянулся ко рту пантеры и натянул ее жесткие губы, с помощью ножа полностью освободив клыки. Были маленькие черные буквы, гравированные в большинстве зубов существа — A, K, М. и другие. — Вот! — Харкат проворчал с волнением. — Это должно быть то самое.