В свое время мы уже писали о том, что в 1204 г. крестоносцы взяли штурмом Константинополь, а на обломках Византии итальянское и французское рыцарство основало так называемую Латинскую империю. На архипелагах Эгейского моря возникли республики венецианского типа (Венеция принимала активное участие в четвертом крестовом походе), а материковая Греция досталась французам. И хотя Латинская империя оказалась весьма непрочным государственным образованием, европейские владения на Балканах просуществовали вплоть до середины XV в., когда Греция была захвачена турками. К сожалению, реконструкция средневековой греческой истории сопряжена с огромными трудностями, так как дошедшая до наших дней информация крайне неполна и противоречива. Промежуток времени протяженностью почти в тысячу лет зияет чудовищными провалами и белыми пятнами. Ниже мы будем часто ссылаться на Ф. Грегоровиуса, оставившего фундаментальный труд под названием «История города Афин в Средние века».
После падения Западной Римской империи в V в. н. э. Греция в буквальном смысле слова исчезает с политической карты Европы. Грегоровиус: «Что касается собственно истории Афин, то их судьбы в эту эпоху (речь идет о Средних веках. — Л. Ш.) покрыты таким непроницаемым мраком, что было даже выставлено чудовищнейшее мнение, которому можно было бы поверить, а именно, будто Афины с VI по X в. превратились в необитаемую лесную поросль, а под конец и совсем были выжжены варварами. Доказательства существования Афин в мрачнейшую эпоху добыты неоспоримые, но едва ли может служить что-нибудь более разительным подтверждением полнейшего исчезновения Афин с исторического горизонта, как тот факт, что потребовалось приискивать особые доказательства ради того только, что достославнейший город по преимуществу исторической страны влачил еще тогда существование». Некогда знаменитые греческие города, такие как Фивы, Коринф или Спарта, практически не упоминаются византийскими летописцами; в хрониках гораздо чаще звучат имена итальянских городов. Странным образом бесследно улетучивается классическая античная мысль, ровным счетом ничего не известно о существовании в этот период в Афинах школ и библиотек, а Парфенон превращается в христианский храм. Хотя в VI в. и появляются первые скупые упоминания об Афинах как о небольшом византийском укреплении, якобы восстановленном императором Юстинианом, Грецию в целом продолжает окутывать непроницаемый мрак. Это глухая заштатная провинция со смешанным полуславянским населением. Примечательно, что само слово «эллины» имеет весьма позднее происхождение. Грегоровиус пишет: «Только в XV столетии Лаоник Халкокондил, родом афинянин, присваивает опять за своими земляками наименование „эллинов“…»
Константинополь только в VIII в. н. э. начинает прибирать к рукам эту тьмутаракань. Сообщается, например, что полководец Ставракий вернулся оттуда с богатой добычей, но никакие города по-прежнему не упоминаются, а Греция в основном служит местом ссылки политических преступников. Потом она снова проваливается в небытие на сотни лет, и только с приходом крестоносцев постепенно рассеивается туман, затопляющий Балканы. Грегоровиус: «В середине X века Эллада и Пелопоннес могли представляться императору Константину… странами, впавшими в варварство, да и в XIII веке даже франкские завоеватели застали в Морее славянское население». К сожалению, мы привыкли воспринимать крестовые походы крайне однобоко, как грубое завоевание, сопровождавшееся резней, грабежами и чудовищными зверствами. Кто спорит, были и убийства, и грабежи, и сожженные города — на войне как на войне. Но не следует забывать, что крестовые походы были не только крупными религиозными и военными предприятиями, но и важнейшими светскими событиями. Не один только папа Иннокентий III приложил к ним руку. У Грегоровиуса можно прочитать об активном участии светских властей Европы (бельгийцы, немцы, французы и т. д.), а в числе руководителей и организаторов похода находилась высшая европейская знать — граф Балдуин Фландрский, маршал Шампаньи Жоффруа де Виллардуэн, граф Гуго де Сен-Поль, Людовик де Блоа и другие.
Результатом крестовых походов стало образование на территории Греции мозаики феодальных государств. В традиционной истории принято оценивать их роль в основном негативно, но вот, например, Грегоровиус пишет следующее: «Новую историю для нее (Греции) открыли именно патины, и новая история эта оказалась почти такой же пестрой, как древняя». Ахайское княжество, занимавшее полуостров Пелопоннес, испытало сильнейшее культурное влияние Западной Европы и просуществовало 227 лет. По меркам того времени, это было весьма прогрессивное государственное образование, ибо князь не был монархом в полном смысле слова, а являлся всего лишь первым среди равных в соответствии с феодальным кодексом. Резиденцией афинских герцогов стал город Эстивы (античные Фивы). Происходит возвышение Афин. Располагая удобным морским портом и находясь в союзе с Венецией, они быстро возвращают себе былое морское могущество. В Фивах и Афинах обосновались генуэзские купцы, и между ними и венецианскими купцами развернулась плодотворная конкуренция. Это было время, когда пышным цветом расцвели литература и искусство, от которых странным образом почти ничего не сохранилось. Грегоровиус: «Княжеский двор Жоффруа II Виллардуэна… даже на Западе слыл за школу утонченных нравов». Одним словом, мы опять наблюдаем, как подобно фениксу из пепла возрождается и расцветает полузабытая античность. Что же касается бесследно пропавших литературных произведений и памятников изобразительного искусства, то вполне вероятно, что рукописи, фрески и скульптуры, почитаемые сегодня древнегреческими, таковыми в действительности не являются, а были созданы на протяжении двухсот пятидесяти лет интенсивной культурной жизни средневековой Греции. Просто внедрение и официальное признание длинной скалигеровской хронологии спровоцировало невероятный кульбит, в результате которого они оказались заброшенными в незапамятную древность.
Хотя жизнь латинских государств не была совершенно безоблачной и порой случались серьезные военные конфликты (так, рост афинского влияния вызвал сильное недовольство Пелопоннеса, что привело к войне), в целом положение греческих княжеств и герцогств оставалось достаточно стабильным. Крестоносную эпоху нельзя рассматривать как череду непрерывных войн и походов. Большую часть времени царил мир, развивалась торговля, а в Коринфе в 1305 г. даже функционировал парламент. Грегоровиус пишет, что на коринфском перешейке, где в древности происходили игры Посейдона, теперь во славу прекрасных дам ломали копья рыцари. Греция очень быстро превратилась в модное и привлекательное место. Сюда съезжалась европейская знать, а многие принцы и принцессы навсегда переселились на Балканы. Велось активное строительство, в большой чести были искусство, сочинялась музыка, а у подножия Олимпа устраивались многолюдные спортивные состязания. Грегоровиус: «Венецианские нобили, жаждавшие приключений, пустились в греческие моря, изображая из себя аргонавтов XIII века… При дворе Феодора II жил знаменитый византиец Георгий Гемист (Плетон), воскресший античный эллин». К сожалению, история латинских государств на территории Греции известна нам с очень большими пробелами. Историк XIX в. В. Мюллер писал: «Эти архивы дают нам лишь скелет той романтической драмы, театром которой была Греция в продолжение 250 лет (имеются в виду XIII–XV века) и в которой играли руководящие роли и живописная толпа бургундской знати, и германские рыцари, и военные авантюристы Каталонии… и флорентийские богачи… и, наконец, принцессы и высокопоставленные дамы из старейших французских родов».
Выше мы уже писали о графе Сент-Омере (Saint Homer, святой Гомер), который в своем роскошном особняке в Эстивах сочинял по-старофранцузски героические песни о славных плаваниях крестоносцев, ведомых отважным царем Итаки Одиссеем. Греческий язык был тоже в ходу. Напомним читателю, что в XI в. по-гречески говорила вся римская знать, а Южная Италия в свое время даже называлась Великой Грецией. У Грегоровиуса встречается это имя. Оказывается, род Сент-Омеров играл исключительно важную роль в итальянских и греческих событиях XIII в. и, в частности, принимал участие в крестовых походах. Поэтому совсем не исключено, что ктото из представителей этого рода, живший в XIII–XIV вв., собрал семейные предания о Троянской войне (которая, как мы помним, в действительности происходила в XIII в. н. э.) и, будучи даровитым поэтом, переложил их изящными стихами. Между прочим, нам известно, что один из Сент-Омеров, маршал Николай де Сент-Омер, принимал непосредственное участие в войне 1311–1314 гг., события которой также, по-видимому, частично вошли в троянский цикл.
