— Право, Хилл, ты в точности на нее похожа.

— Хилл, — стала передразнивать Эбигейл, — ты слишком усердствуешь. Леди Мальборо приставила тебя сюда делать то, что ей самой не по нраву, но я не просила занимать мое место.

— Прямо-таки вылитая Дэнверс! — воскликнула Анна.

Эбигейл кротко подняла взгляд на воображаемую Дэнверс и пробормотала извинения. Потом, осмелев, сделала вид, будто появилась Сара, и изобразила сцену между ней и Дэнверс. Девушке было страшновато смотреть на королеву. Не слишком ли далеко она зашла? Как воспримет королева вышучивание Сары?

— Умная, маленькая Хилл! — негромко произнесла королева с улыбкой. Это явилось еще одним шагом к их сближению.

— Ваше величество, — сказала Эбигейл, — мистер Мэшем передал, что принц надеялся посетить вас сегодня.

— Рада слышать, Хилл. Видимо, он стал чувствовать себя лучше.

— Мистер Мэшем говорит, что утром ему дышалось гораздо легче, и пообедал он с удовольствием.

— Мэшем — добрый юноша. Мне кажется, он привязан к принцу.

— Я уверена в этом, мадам.

— Он посвящает тебя в свои дела?

— Слегка, мадам.

— Умница. Теперь, Хилл, помоги мне приготовиться к приему принца, а потом поиграй на клавесине. Хилл, да ведь я постоянно открываю в тебе все новые таланты. Я очень люблю клавесин и рассказала принцу, как хорошо ты играешь.

Эбигейл очень радовалась сближению с королевой. Вот бы Сара не появлялась несколько месяцев. Тогда бы она добилась заметного успеха.

Георг, принц Датский, явился к жене в сопровождении пажа, Сэмюэла Мэшема. Лицо принца хранило следы былой красоты, но он очень располнел из-за пристрастия к хорошим винам и еде. Ковыляя, он вынужден был опираться на трость с украшенным самоцветами набалдашником и производил чуть ли не комическое впечатление. Дышал он из-за обострившейся астмы тяжело, однако выражение его лица было добрым и безмятежным, как у жены.

— Мой ангел, — сказал принц с сильным датским акцентом, от которого даже не пытался избавиться, потому что был очень ленив. — Надеюсь, сегодня ты чувствуешь себя лучше.

— Да, мой дорогой. Моя добрая Хилл только что принесла мне облегчение. И ты дышишь не так тяжело. Иди, сядь рядом, чтобы я лучше тебя видела.

Принц грузно опустился в кресло, поставленное Эбигейл возле кушетки королевы. Взял руку Анны, поцеловал ее и стал любовно поглаживать пухлые красивые белые пальцы. Но даже при этом сонно клевал носом. Он много пил, и после обеда — да и в любое другое время — глаза у него открывались с трудом.

— Дорогой Георг! — негромко произнесла Анна.

Он радостно кивнул. И потом оба сидели молча.

«Такой хороший муж, — подумала Анна, — но кроме «Мой ангел» или «Мой дорогой Георг» сказать нечего. Конечно, когда наш мальчик был жив, мы говорили о нем, и то была самая увлекательная тема на свете, но теперь разговор о сыне лишь опечалит нас обоих. Ничего не скажешь, интереснее, веселее говорить с дражайшей миссис Фримен — вернее, слушать ее. И гораздо приятнее беседовать с этой тихой, маленькой Хилл, оказавшейся очень умной».

Анна зевнула.

В передней Эбигейл улыбалась Сэмюэлу Мэшему.

— Если ты простишь мне эту вольность, — сказал он, — то скажу, что выглядишь ты вполне благополучной.

— У меня действительно все благополучно. А у тебя?

Сэмюэл кивнул. Глаза его блестели ярче обычного.

— Хорошо при дворе без мадам Фурии.

Эбигейл удивленно посмотрела на него.

— Тебе наверняка достается от нее больше всех, — продолжал Сэмюэл. — Сейчас двор тих и спокоен. Правда, она вскоре появится. Как только граф отправится на континент.

Эбигейл опустила глаза. Она была согласна с Мэшемом, однако сомневалась, стоит ли пренебрежительно говорить о леди Мальборо в покоях королевы. И решила быть сдержанной. Правда, Сара Черчилл вела себя несдержаннее всех в Англии, и ей это легко сходило с рук, но девушка прекрасно понимала, что примеру Сары следовать нельзя.

— Я уверена, — благоразумно ответила она, — что леди Мальборо, не теряя времени, вернется к своим обязанностям.

Сэмюэл понял ее и переменил тему.

— Ее величество на днях разговаривала о тебе с принцем. Сказала, что не представляет, как обходилась бы без тебя.

Эбигейл обрадовалась. Раз Анна разговаривает с кем-то о ней, значит, она запала в душу королеве.

Сэмюэл подался поближе к девушке.

— Конечно, милость этой особы будет приобретать все большее значение. Ходят слухи, что триумвират при поддержке королевы будет всемогущим. Какое там королевы! Его поддерживает графиня. Мальборо — ее муж! Годолфин — свекор ее дочери! Харли — их сообщник! А королева всецело в руках графини. Если кто-то из нас не угодит миссис Саре, то недолго продержится на своей должности.

— Придется угождать ей, — негромко сказала девушка.

— Хилл! — позвала королева.

Эбигейл вошла в комнату, где принц, тяжело дыша, дремал в кресле.

— Поиграй на клавесине, Хилл.

— С удовольствием, мадам.

Девушка села к инструменту и заиграла. Анна принялась отбивать такт пальцами.

— Хилл, одна из собачек просится ко мне. Не разгляжу, которая.

Эбигейл посадила собачку ей на колени. Анна стала ласково ее гладить.

— Вот-вот! Слушай, как играет Хилл. Приятно, правда? Какая умница! Сыграй что-нибудь веселое.

Эбигейл повиновалась. Королева с улыбкой глядела на мягкие рыжеватые волосы, уложенные в высокую модную прическу, на прямую спину под аккуратным серым платьем.

«Какое славное создание, — думала она. — И так старается угодить… словно это доставляет ей удовольствие. Всегда тихая. Господи, как я соскучилась по моей дорогой миссис Фримен!»

Георг захрапел. Анна подалась вперед и легко коснулась его веером, который постоянно держала у себя на коленях.

— А? Что? — вскинулся принц.

— Ты заснул, дорогой. Послушай, как играет Хилл. До чего доброе, умное создание.

— Очень хорошо… Очень, — сонно пробормотал Георг.

— Приятно иногда немного послушать музыку. Не знаю, как благодарить мою дорогую миссис Фримен за такую добрую девушку.

Георг помрачнел. Мальборо он недолюбливал. Ему хотелось командовать армией или флотом, а граф был одним из тех, кто помешал этим честолюбивым устремлениям.

— Хорошо, что ее нет, — проворчал он. — Очень уж она шумная.

Анна рассмеялась.

— Это в ее духе.

— Хорошего мало, — пробормотал принц. — Предпочитаю спокойных, тихих…

И махнул рукой.

— Конечно, Георг, хорошо, когда в покоях тихо. Вполне согласна.

Эбигейл напряженно прислушивалась и сбилась с такта. Но ни королева, ни принц этого не заметили. Подумала: «Мальборо неприятны принцу, но не больше. Для сильных чувств он слишком ленив. Но неприязнь пройдет не скоро. Мальборо набирают силу все больше и больше, однако же в королевской спальне есть место тихой, способной утешить девушке».

— Георг, ты опять засыпаешь, — сказала Анна. — Партия в карты взбодрит тебя. Хилл, принеси колоду. Позови Мэшема, он хороший игрок. И присоединяйся к нам.

Эбигейл с готовностью повиновалась.

Анна улыбнулась ей. Славное, доброе создание!

Лето выдалось нелегкое. Мальборо сражался на континенте с французами, и Сара постоянно ждала оттуда вестей; поскольку сдерживать ее было некому — на это осмеливался только граф — она стала совсем бесцеремонной. Ей ничего не стоило перебить королеву, возразить ей и даже выказать раздражение. Ее прозвали Вице-королевой Сарой. Анна терпела ее поведение, и, к тайной досаде Эбигейл, оно как будто ничуть не сказывалось на их дружбе. Как может она, удивлялась девушка, после той возмутительной истории с перчатками питать прежние чувства к миссис Фримен? В чем волшебная притягательность этой женщины? Перед ней чуть ли не унижается королева, а честолюбивый и явно разгульный до женитьбы Мальборо стал ее преданным рабом. Именно это слово приходило ей на ум при мысли о взаимоотношениях людей с Сарой. «Этой особе хочется видеть нас всех своими рабами! — думала Эбигейл. — Она непобедима».