При воспоминании о Хью, промокшем насквозь и столь бледном, что они сочли его мертвым, грудь Дугала защемило. Только слабое биение пульса, которое они с трудом нащупали, убедило их в том, что их брат жив. Они уложили Хью в кровать, но он начал быстро угасать. Это продолжалось до тех пор, пока не прибыла старая Нора и не принялась выхаживать его. Со своим знанием трав и отваров она ухитрилась вернуть его к жизни, но истек почти год, прежде чем здоровье его восстановилось.

Дугал потер лоб, задумавшись о том, остался ли Хью прежним после стольких испытаний.

София склонила голову набок:

— А как девочки ладят с Трионой?

— Они не горят желанием подружиться с ней. Я пытался поговорить с ними, но, похоже, они приняли твердое решение не общаться с ней. — Поколебавшись, Дугал добавил: — Я опасаюсь, что они что-то задумали.

— Почему ты так считаешь? Что они натворили?

— Не знаю. Просто несколько последних дней они выглядят таинственно. Я случайно слышал, как они шепчутся, а когда спросил их, о чем, они с самым невинным видом отделались от меня, сказав, что говорят о лошадях.

— Значит, они и в самом деле что-то задумали. — София поцеловала мужа в щеку. — Идем. Нам надо ехать в Гилмертон. У меня такое чувство, что там все прояснится.

Триона спустилась к завтраку, задержавшись, только чтобы положить на поднос письмо к сестре в парадном холле. Дворецкий должен был отправить его. Когда она поднялась с постели, Хью даже не шевельнулся. Он был совершенно измучен. Если его не доконали поиски кобылы, то лишили последних сил упражнения в постели. Эта мысль вызвала у нее улыбку, но она тотчас же исчезла. В постели у них с Хью всегда были отличные отношения, но она жаждала большего.

С тяжелым сердцем Триона направилась в гостиную, но в дверях встретила Ангуса. Ей это показалось странным.

— Завтрак готов? — спросила она.

Лицо Ангуса было мрачным:

— Да, миледи. Но войти в комнату затруднительно. Лайам отправился привести двоих грумов, чтобы помочь передвинуть буфет. Там все оказалось вверх дном.

Послышался стук в парадную дверь. Пробормотав слова извинении, Ангус поспешил открыть ее.

Вошла бабушка:

— О, вот ты где, девочка! В чем дело? У тебя озадаченный вид!

— Я просто хотела войти в смежную с гостиной комнату, но пройти туда не смогла.

Снова послышался стук в огромную тяжелую парадную дверь.

Триона попыталась скрыть нетерпение и подала знак Ангусу.

Вошли Кристина, Девон и Агги, разрумянившиеся от холода, но Ангус продолжал придерживать дверь открытой для лорда Дугала.

На сердце у Триона стало веселее:

— Вот и вы! А я гадала, когда вы приедете.

Девочки держались вместе: у Девон и Кристины был смущенный вид.

— Папа вернулся? — возбужденно спросила Агги.

— О да! Он спит.

Плечи Агги поникли:

— Ну и соня!

В коридор вошел Дугал, а с ним — невысокая миловидная женщина, которая показалась Трионе самым красивым созданием, какое она когда-либо видела в жизни.

Женщина ласково улыбнулась ей и выступила вперед:

— Моя дорогая! Мне так жаль, что меня здесь не было, когда вы приехали.

Триона вежливо протянула руку, но женщина заключила ее в самые нежные объятия.

Изумленная Триона мгновение стояла молча и неподвижно, но потом рассмеялась и ответила на объятие женщины.

— Вы ведь София Макфарлан? Не так ли? — спросила бабушка.

Женщина обернулась и с восторженным восклицанием бросилась обнимать Нору.

— Господи Боже! — сказала Триона. — Нынче утром, кажется, у нас собрался весь свет.

Улыбка бабушки стала шире, и она заключила Софию в горячие объятия:

— Я так и подумала, что это вы! Как ваш папаша, хоть он и плут, прости Господи?

— Прошу прощения, — поправил ее Дугал с шутливой серьезностью, — теперь фамилия Софии Маклейн, и уже довольно давно.

Бабушка только шутливо отмахнулась и снова обратилась к Софии:

— Никогда не думала, что этот ваш бездельник станет хорошим мужем, но, как видно, ошиблась. Он вошел в эту роль с такой же легкостью, как утка в воду.

Дугал отвесил изысканный поклон, и когда наклонил голову, волосы его блеснули золотом.

— Я прекрасно себя чувствую под этой кошачьей лапкой и очень счастлив.

Бабушка хмыкнула:

— Так и должно быть.

Триона задумчиво наблюдала за Дугалом и Софией, обменявшимися выразительными взглядами. Выражение их лиц было нежным, они выглядели любящими супругами. Как ей добиться, чтобы и Хью смотрел на нее так же?

Дугал повернулся к Трионе:

— Вы можете не знать этого, но однажды ваша бабушка спасла нашу сестру Фиону. И, по правде говоря, у нее хлопот был полон рот с нами, Маклейнами. Она лечила нас и поправляла наше здоровье долгие годы.

Триона перехватила взгляд Девон, шептавшейся с Кристиной.

— О, я и не подумала о завтраке для детей. Вы уже поели?

— Нет, — поспешил с ответом Дугал. — И мы просто умираем от голода.

София рассмеялась:

— Я так спешила познакомиться с вами, что мы позабыли про завтрак. Но надеемся все же не лишиться его.

— Я уверена, что еды у нас вдоволь, — сказала Триона. — Хватит на всех. — Она повернулась к слуге: — Ангус, не скажешь ли миссис Уоллис, что у нас гости к завтраку.

Слуга, помогавший гостям снять верхнюю одежду, взял с собой плащи и с поклоном удалился исполнять поручение.

Триона заметила, что Кристина мрачно уставилась на дверь соседней комнаты:

— Кристина, ты ела сегодня?

Девочка вздрогнула, и лицо ее залила краска:

— Нет-нет! Я хочу сказать, что ничуть не голодна!

Кристина и Девон обменялись взглядами, и Девон спросила вызывающим тоном:

— Где папа?

— Как я уже сказала Агги, он спит наверху. Он вернулся очень поздно, но я уверена, что не рассердится, если вы его разбудите.

Глаза Девон загорелись:

— Нам не требуется ваше разрешение на то, чтобы сделать это.

Наступило ошеломленное молчание.

София бросила на Девон неодобрительный взгляд, а бабушка прищелкнула языком.

Кристина, щеки которой все еще пылали, сказала примиряюще:

— Если вы не против, мы направимся к нему.

— Папа! — закричала Агги. Она метнулась мимо них и оказалась на лестнице, прежде чем кто-либо из них успел сдвинуться с места.

На лестничной площадке появился Хью. Не останавливаясь, он схватил в объятия младшую дочь. Две другие девочки оказались за ее спиной, и он со смехом обнял их всех.

Его лицо озарилось любовью, когда он нежно заговорил с ними. Девочки смеялись, щебетали и тянули его каждая в свою сторону, перебивая друг друга. Триона смотрела на них с подножия лестницы. Было глупо подвергать сомнению чувства Хью к дочерям. Он любил их — это было очевидно и заметно во всем, что бы он ни делал. Почему же он не мог включить и ее в этот круг любви? Она впилась ногтями в ладони, чтобы побороть желание разрыдаться.

Внезапно рядом с ней оказалась бабушка:

— У тебя славная семья, девочка.

— Дети не хотят признать меня своей, — сказала Триона, чувствуя, как каждое произносимое слово жжет ее, а глаза застилают слезы.

— Они твои, деточка. Разве может быть иначе? — Бабушка положила руку ей на плечо: — Иногда судьба играет тобой и заставляет ждать того, чего ты хочешь больше всего на свете. Но если ты будешь терпеливой и не бросишь все на полпути, награда найдет тебя.

Триона кивнула. Бабушка была права — она не собиралась сдаваться.

— Прошу прощения, — раздался нежный голос.

Триона обернулась и увидела Софию, подошедшую к ней с другой стороны.

— Простите, я невольно подслушала ваш разговор. Ваша бабушка верно заметила. Девочки привыкнут к вам, но это займет время. Они хорошие дети, но своевольные. Откровенно говоря, я рада, что вы здесь. Это хорошо. Им нужен кто-то еще, кроме Хью. — Ее взгляд обратился к лестнице. — Увидите, все наладится, — добавила она.

Хью, не выпуская девочек из объятий, перехватил взгляд Трионы, и улыбка исчезла с его лица. Он заметил в ее взгляде напряжение и инстинктивно почувствовал: что-то случилось.