– Подробностей не помню, меня это не касалось, – Он задумчиво потер за ухом и продолжил: – Но помню, что у этого человека был брат, докер в порту. Он тоже присутствовал на суде и при казни. Говорил, что своими глазами видел, как мерзавцы заплатили за то, чтобы его брата приговорили к смерти.

– Видел своими глазами? Какие мерзавцы заплатили?

– Ну как какие? Те, кто давал показания на суде, конечно.

– Кто это?

Олдфилд медленно улыбнулся:

– Беллами. Стентон. Кармайкл. – Но тут улыбка угасла, и лицо его приняло сконфуженное выражение. – Но не Торнтон. По крайней мере, насколько мне известно, последнего там не было.

– Кто еще был?

Себастьян спросил, но увидел, что его собеседник отвернулся к окну. Последовало молчание.

Себастьян повторил вопрос громче. Затем еще раз:

– Кто еще был на суде?

Олдфилд повернулся, его взгляд устремился прямо на Себастьяна. Водянистые глаза расширились, и он медленно переспросил:

– На каком суде?

Неподалеку от здания Маршелси Том прогуливал гнедых взад и вперед по аллее.

– Разузнали чего? – спросил он, когда Себастьян прыгнул в двуколку.

– Толком нет. К сожалению, разум мистера Олдфилда сильно пострадал от случившегося с ним несчастья. – Он стал разбирать поводья. – От тебя требуется разыскать одного человека. Докер, фамилия Паркер. Его брата, он служил на «Гармонии», повесили четыре года назад за мятеж.

Том прошел мимо лошадей к задку экипажа, рука его машинально поправляла форейторскую шляпу.

– Думаете, это он кокнул всех тех?

– Вполне вероятно. Но вполне может быть, что его существование – всего лишь плод воображения мистера Олдфилда.

Себастьян неторопливо размышлял. После того, что он узнал, было совершенно необходимо еще раз встретиться с Кармайклом и Стентоном. Однако эта встреча может оказаться ошибкой. Говорить с ними сейчас, когда ему еще не все известно о последнем плавании «Гармонии», пока рано.

Но нанести визит в Кент его преподобию мистеру Торнтону пора.

Возвратившись домой после верховой прогулки в Гайд-парке с Девлином, Кэт разорвала неоконченную записку Эйдену О'Коннеллу и сожгла обрывки.

Ей пришло в голову, что вступать в письменные сношения – насколько осторожно послания ни были бы составлены – довольно неосмотрительно. Слишком велика опасность того, что любое из писем может попасть в руки людей Джарвиса.

Остается двадцать четыре часа. Сердито захлопнув крышку бюро, она стала переодеваться. Соломенного цвета лен, гофрированный корсаж – такое платье она выбрала для прогулки, твердо решив разыскать ирландца лично.

Тайный соглядатай французов, ирландец О’Коннелл, продолжал оставаться недосягаемым для Кэт. Но, смешавшись с толпой хорошо одетых зрителей, криками подбадривавших свои любимые команды, которые участвовали в последней летней регате на Темзе, она увидела неподалеку от себя Расселла Йейтса, бывшего пирата и злосчастного владельца погибшей «Гармонии».

Для женщины, обладавшей актерским даром Кэт Болейн, было нетрудно, оказавшись рядом, вовлечь его в увлекательную беседу. Йейтс представлял собой импозантную фигуру крупного сложения и высокого роста, с широкими плечами и прямой осанкой, тщательно поддерживаемой в спортивных залах у Джексона и Анджело. Одетый в светло-желтые панталоны, полосатый жилет и темно-синий сюртук, он тем не менее со своим ястребиным носом, продубленной солнцем кожей и немного длинноватыми темными волосами сохранял облик настоящего пирата.

– Видел вас прошлым вечером в Ковент-Гардене. – Золото серьги ярко блеснуло, когда он склонился над рукой актрисы. – Строптивая Катарина у вас получилась превосходно. Но не только она. Царственная Клеопатра, несравненная Джульетта.

Кэт обворожительно улыбнулась.

– Мы готовим к постановке «Отелло». И представьте, когда я стала читать роль, я почему-то подумала о вас. Ведь это вы, кажется, были владельцем судна, потерпевшего крушение и утонувшего? «Мелодия», кажется? Или «Согласие»? Что-то в этом роде.

Йейтс взял стакан с подноса маячившего рядом с его локтем слуги и сделал неторопливый глоток.

– «Гармония». Исключительно неудачное название, учитывая печальную судьбу моей посудины.

– Вы слышали, говорят, последние убийства у нас в Лондоне как-то связаны с несчастьем, происшедшим с вашим судном?

– Нет, ничего такого не слышал. Но не удивлюсь подобным разговорам. Чертов корабль. Откровенно говоря, я даже рад, что он пошел ко дну около Португалии. После такой истории мне было бы не набрать на него команду, а что еще с ним делать?

Холодный бриз набежал с реки, и Кэт придержала рукой соломенную шляпку.

– Но корабль был застрахован, полагаю?

Йейтс расхохотался.

– О, разумеется. Я верю в страхование в отличие от Уэсли Олдфилда, бедняги.

– Олдфилд?

– На борту «Гармонии» был огромный груз его чая, и весь он пропал. Третий случай с ним за несколько месяцев. Боюсь, малый тронулся мозгами от расстройства. Да, обстановка в Маршелси никому не пойдет на пользу.

Толпа зрителей разразилась громкими криками. Кэт обернулась и взглянула на ярко блистающую под солнцем поверхность реки. На лодке, идущей первой, команда изо всех сил работала веслами, чтобы сохранить преимущество.

– Этот бедолага тоже плыл на «Гармонии»?

– Олдфилд? Нет.

Она искоса взглянула на собеседника:

– А вы?

Медленная улыбка поползла по лицу пирата.

– У меня складывается нешуточная уверенность, что этот разговор со мной вы затеяли с одной-единственной целью – как можно больше узнать о «Гармонии».

– Как вы проницательны. – Такая же улыбка, только кокетливая, в ответ.

Он рассмеялся, но сразу вернулся к серьезному тону.

– По-видимому, эта тема интересует вас из-за Девлина. Я слышал о том, что он участвует в расследовании происшедших убийств. Должен признать, сначала я и не подумал о возможной связи между моей «Гармонией» и случаями с Кармайклом и Стентоном. Но позже, когда был обнаружен труп сына капитана Беллами…

Кэт внимательно посмотрела на красивое смуглое лицо.

– У вас есть сыновья, мистер Йейтс?

– Нет. Благодарение Богу, при данных обстоятельствах. – Затем шутливо прижал руку к сердцу и испустил горестный вздох. – Ни одной из женщин до сих пор не удалось похитить мое сердце.

Она вежливо рассмеялась, как того требовала ситуация, и продолжала расспрашивать:

– Кто-нибудь еще погиб во время того несчастного плавания, кроме сына лорда Джарвиса, Дэвида?

– Позвольте, позвольте, надо припомнить. – Йейтс устремил на реку задумчивый взгляд. – Двое или трое из команды погибли во время шторма, кажется. Остальные либо под копьями африканских дикарей, либо на виселице. Вот и все. Корабельный журнал пропал вместе с судном, так что никаких документов не сохранилось.

– Никто из пассажиров не пострадал?

Он покачал головой.

– Их и было-то не много. Кроме Кармайкла и Стентона разве что полдюжины. Нет-нет, их имен мне не вспомнить, – добавил он, увидев, что она собирается задать вопрос – Дорогая мисс Болейн, если надумаете оставить сцену, мой совет – непременно предложите свои услуги на Боу-стрит. У вас прирожденный дар вести допросы.

– Насколько мне известно, женщин туда не берут.

– Тем самым еще раз расписываясь в собственной глупости. Однажды мне довелось услышать, что ни один мужчина не умеет так выуживать информацию, как умеют это делать женщины. Теперь я начинаю думать, что Эйден О'Коннелл, а это говорил он, был прав.

Внимание Кэт, ставшее было рассеянным, вновь обострилось при этих словах. Странно, что «пират» вдруг заговорил об ирландце, и она не уверена, что это замечание было таким уж случайным.

– Вы знакомы с О'Коннеллом?

Огонек на мгновение сверкнул в глубине темных глаз, но тотчас исчез.

– Люди болтают, что мы с ним ведем сообща кое-какие дела.