Инспектор Булл нашел некоего Сомса, жена которого служила в загородном поместье Барретов. От нее он узнал, что мистер Баррет подвержен приступам холодной ярости, во время которых он просто страшен.

Обычно мягкий и податливый, он бывал так ревнив, что миссис Баррет просто боялась смотреть по сторонам.

Миссис Сомс рассказала об одном инциденте. В рождественских живых картинах мистер Баррет был одет пастухом. Его жена приняла за него другого пастуха, и вышел скандал. Миссис Баррет, наоборот, была прирожденная леди. Она была бедна, когда выходила замуж, и с тех пор, кажется, сделалась еще беднее. Согласно сплетням, она занимала деньги, чтобы делать ставки на скачках, но ей не везло. Она всем нравилась. Деньги она зарабатывала тем, что за приличную сумму вводила в высшее общество американцев и с рекламной целью демонстрировала на бегах свои наряды. Одно время ходили слухи, что ее интересуют мужчины более молодые, чем ее муж, но, зная его характер, ее не осуждали.

В поместье Кернса, Кобхэм-Парке, инспектор Булл нашел кое-что интересное, если и не очень важное. В комоде одной из спален лежало мужское белье — рубашки, носки и т. д., причем каждая вещь имела знакомую метку «С.К.» Пижама, которой уже пользовались, была повешена в шкаф. По тому, как была застелена постель, видно было, что ею тоже пользовались. На столике у кровати лежал номер журнала «Город и деревня», тот же, что был найден в ящике конторки Давида Крейки. Значит, Симон Крейки действительно останавливался на ночь в Кобхэм-Парке. Агент не знал, когда это было. Он дал, по его словам, мистеру Кернсу ключ от дома месяц тому назад. Уже несколько месяцев он считался владельцем этого поместья. Бумаги, подписанные накануне, были простой формальностью в отношениях между агентом и владельцем.

Вернувшись в Лондон, инспектор узнал кое-что о мистере Тимоти Уэллсе: он имел прибыльную практику и вдобавок порядочный доход. Все знали о его связи с Франшетт Дюпре, так как они этого не скрывали. По общему мнению, мистер Тимоти Уэллс был холодным и расчетливым дельцом.

Следующим в списке Булла стояли Лейтоны. Старший Лейтон предпочитал жить в своем клубе, а не в семье. Он любил дочь и сына, но, очевидно, не выносил жену.

Тагерт Лейтон имел репутацию многообещающего молодого человека, умного и энергичного. Он блестяще окончил Оксфорд. В следующие выборы он собирался выставить свою кандидатуру в парламент. До сих пор ему как-то удавалось избегать мамаш, считавших его выгодным женихом. Молодые люди в наше время должны быть осторожны! Несомненно, он ожидал лучших вариантов. Инспектор Булл отправился в Редклиф-Корт для того, чтобы начать все сначала. Как он сказал сам себе — начать там, где должен был начать в прошлый четверг в 12 часов дня. Его старый учитель в полиции говорил:

— Бойся женщин в доме, где произошло несчастье.

И действительно, он знал много случаев, когда голубые, полные слез глаза обманывали закон и губили молодых детективов. Когда совершается преступление, первый вопрос, который задает себе детектив: «Кто и каким образом выигрывает от этого?» В данном случае выиграла Диана Баррет. Выиграла 5000 фунтов. Какой еще выигрыш планировался для нее, инспектор Булл не знал, хотя и напрягал свой мозг изо всех сил, чтобы понять странное дело с «услугами» и освобождением Дианы от долга. Во всяком случае, необходимо было узнать, что делала Диана Баррет во вторник, когда предположительно был убит Симон Крейки в доме мистера Артурингтона.

Когда инспектор пришел в дом Барретов, миссис Дианы дома не было, она ушла к Артурингтонам, что подтвердил дворецкий Маулдерс, открывший двери на звонок Булла.

В доме, очевидно, были гости. Слышался смех. Один голос привлек его внимание. Он был ниже, красивее остальных и присоединялся к каждому новому взрыву веселья после некоторой паузы. Инспектор Булл уже собирался уйти, как вдруг дверь внезапно распахнулась и в холл влетела группа молодежи.

— Хэлло, инспектор! Вы должны войти! Мистер Артурингтон читает почерки!

Арчи Пейдж взял его за одну руку, а Нэнси Ховард за другую.

Джоан обрадовалась, когда объявили, что обед подан. Мистер Тимоти Уэллс сел справа от нее, Нэнси — между ним и Арчи.

— Вы, наверное, были поражены, мистер Уэллс, когда ваша опекаемая ворвалась к вам? — спросила Диана Баррет. — Мне сказали, что все это произошло совершенно внезапно и неожиданно.

— Да. Так оно и было, — мистер Уэллс улыбнулся. — Но я очень рад. Я знал, что мы законные опекуны Нэнси Ховард. Я все еще представлял себе ее такой девочкой с косичками и в школьной форме. Она попала в школе в какую-то беду, и мой дядя послал меня узнать, в чем там было дело. Я пришел в школу, мне показали ее, и, насколько я помню, в этот момент она пинала кого-то ногами.

— Возможно, меня, — сказала Джоан. — Отец собирается после обеда читать почерки.

— О, правда? Я столько слышал о мистере Артурингтоне. Чей же почерк будут читать?

— Любой. Договорились только не трогать никого из присутствующих. Или пусть они не обижаются, если отец откроет в них какие-нибудь неприятные черты.

— Вы действительно угадываете характеры по почеркам, мистер Артурингтон?

— Посмотрим.

Арчи и Нэнси принесли стол для бриджа и усадили мистера Артурингтона за него. У каждого из присутствующих был с собой кусочек какого-нибудь письма. Все смеялись и переговаривались.

— Вы не боитесь быть проанализированным прямо у всех на глазах, мистер Уэллс? — спросила Джоан. — Если нет, то Нэнси даст вам перо и бумагу, и вы напишете что-нибудь.

— Прекрасно, я готов.

Тимоти Уэллс прошел вслед за Нэнси в библиотеку.

— Не люблю я сюда входить, — Нэнси едва подавила в себе дрожь.

— Почему?

— Здесь убили человека. Вы читали об этом?

— О, да. Это было в этой комнате?

— Именно. За столом.

— Правда? Ну, сейчас я напишу что-нибудь, и мы уйдем поскорее отсюда.

— Вот перо и бумага.

Нэнси вышла и через минуту вернулась.

— Я придумал кое-что. Попробуем перехитрить его. Я напишу дважды: своим почерком и измененным. Посмотрим, удастся ли ему угадать это.

— Правильно. Мы все стараемся одурачить его. Сначала мы не собирались делать этого, но Кейт принесла письмо от своего дяди — мистера Баррета, а Джоан — от самого Артурингтона! Будет весело! Он очень способный!

Когда они возвратились, Арчи уже собрал все образцы, и представление начиналось. Мистер Артурингтон стоял, улыбаясь и заложив руки за спину. Арчи Пейдж взял из стопки два листка и положил их перед мистером Артурингтоном.

— Я начинаю.

В это время в холле послышался шум, и появился дворецкий.

— Прошу прощения, сэр. Вас хочет видеть инспектор Булл.

— О, вот забавно! Давайте, пригласим его! — весело воскликнула Нэнси.

Вот так инспектор Булл, очень заинтересованный происходящим, очутился в компании людей, в чью частную жизнь он пытался проникнуть в течение последних десяти часов.

Мистер Артурингтон начал.

— Надеюсь, всем понятно, что я не несу ответственности за то, что мне, может быть, придется сказать. Я скажу то, что я вижу в почерках. Я настаивал, чтобы здесь не было почерков никого из присутствующих. Я знаю, что по крайней мере три члена моей аудитории не могли не выполнить этого условия. Может быть, кто-нибудь хочет убрать свое письмо или посмотреть, не включили ли его без его ведома? Нет? Очень хорошо. Тогда мы готовы!

Инспектор Булл огляделся и по выражению лиц понял, что Нэнси и Джоан решили подшутить над мистером Артурингтоном. Мисс Мандель пребывала в приятном ожидании. Миссис Диана Баррет забавлялась, наблюдая за молодежью. Мистер Баррет находился в каком-то мрачном настроении и время от времени снимал и протирал свои очки. Тагерт Лейтон и Арчи Пейдж, казалось, искренне веселились. Мистер Тимоти Уэллс смотрел на всех с легким презрением. Мистер Артурингтон наклонился над листком бумаги и внимательно посмотрел на него.