Дека лежала в дверном проеме. Оби-Ван передал ее Анакину, а затем посмотрел на еще одну карточку, которая лежала там же. Это было удостоверение личности на имя Ака Дюранка.

– Это фальшивое удостоверение личности для Аарно Деринга, – сказал он Анакину, – часто в новых именах используются те же инициалы, что и в реальных. Это помогает им запомнить свою новую личность.

– Что это означает? – спросил Анакин, – почему Деринг хотел приобрести новую личность?

– Есть только одна причина – ответил Оби-Ван, – он боялся, что будет пойман. Вопрос только – почему?

Он пристально смотрел на удостоверение личности.

– Существа обычно не ищут больших неприятностей без причины. Он боялся. Но чего?

Оби-Ван и Анакин вошли в комнату, осматривая ее. Здесь было все убрано, опрятно и чисто. Закрытый рюкзак стоял на столе. Двое часов располагались недалеко от кровати. Оби-Ван посмотрел на них.

– Они установлены так, чтобы разбудить его, – сказал он, – Деринг использовал их так, чтобы быть уверенным, что не проспит.

Он поставил их назад туда, откуда взял.

– Интересно. Хронометрист, который не доверяет времени.

– Учитель, посмотрите на это, – Анакин склонился над холодиском, – он не кодировал свои файлы.

– Он был озабочен тем, чтобы получить новые документы, поэтому, скорее всего, не успел закодировать файлы, – размышлял Оби-Ван,- это подразумевало то, что он был уверен, что не попадется.

– Он отметил соревнования, в которых он настраивал систему контроля времени. Бег с препятствиями тоже есть. Они единственные оставленные. Но, учитель, – Анакин был удивлен, – здесь также есть информация о гонках на карах.

Оби-Ван подошел и прочитал файл.

– Да. Как это ни странно, но он устанавливал хронометраж и в гонках на карах.

Анакин достал деку.

– Это значит, что у Доби и Диланда нет шансов. Победитель уже известен.

– Может быть. Мы не знаем этого наверняка.

– Что-то я не понимаю, учитель. В гонках на карах невозможно заранее установить победителя, – продолжил Анакин, – это не бег с препятствиями, когда твой противник только время и ты один на трассе. В гонках на карах победителем является тот, кто первым приходит к финишу. И никто не может гарантировать, что кар не сломается или не произойдет аварии. Я бы не стал делать ставку, даже если бы кто-то сказал мне, что победитель гонки будет заранее известен.

Оби-Ван кивнул.

– Я понял, что ты имеешь в виду. Но это не может быть простым совпадением, что подкупленный судья-хронометрист имеет отношение к гонкам на карах.

Он вспоминал опрятность Аарно Деринга, обдумывая следующий шаг. Он ему не нравился, но Оби-Ван должен был сделать его. Ему надо было послать Анакина обратно на гонки.

– Это может быть куда больше, чем я думал, – сказал он громко, – без сомнения, Флих не сказал нам всего. И без сомнения, есть то, о чем Флих даже и не знает. Я свяжусь с Сири и Рай-Гоулом, чтобы узнать, выяснили ли они что-нибудь. Анакин, ты должен вернуться к гонщикам.

Оби-Ван не хотел видеть, как расцветает от этих слов лицо Анакина.

– Ты подружился с Доби и Диландом. Попытайся узнать, знают ли они, что результаты гонки могут быть подтасованы и какие пари заключены.

– А что собираетесь делать вы, учитель?

– Я пойду с противоположного конца. Если мы хотим узнать, кто стоит за этим, надо выяснить, кому все это выгодно. А значит есть кто-то или группа существ, которые принимают ставки на результаты соревнований.

– Но как вы обнаружите кто это?

– Я должен еще раз поговорить с Узо Изо.

Анакин прилетел к ангару на спидере Доби и Диланда, оставив Оби-Вана с Сири и Рай-Гоулом. Анакин был рад, что ход расследования позволил ему вернуться. Он уже чувствовал, что сдружился с Доби и Диландом. Он пообещал им помощь и намеревался сдержать слово. Самое приятное было еще и в том, что сейчас он полностью следовал указаниям Оби-Вана. Работа с их каром была совершенным предлогом, чтобы узнать все происходящее на гонках.

Но если быть до конца честным с собой, Анакин должен бы признать, что не обещание и расследование привело его назад, на гонки. Ему просто было здесь хорошо. Здесь он не должен был постоянно следить, достаточно ли хорош он, здесь не надо было сомневаться в себе. Все, что он должен был делать, это заставить кар передвигаться очень, очень быстро.

Когда Анакин припарковал спидер, то увидел Доби и Диланда, работающих с двигателем. Юноша поспешил к ним. Диланд поднял замазанное маслом лицо.

– Рад видеть тебя вновь! У нас тут возникла проблема с ротором, которую решить пока никак не удается.

– Позвольте мне взглянуть, – Анакин склонился над двигателем, – это может быть также проблема с соединителем. Дайте мне гидрогаечный ключ, и я посмотрю еще и клапаны.

Анакин взял инструмент у Доби и склонился над двигателем.

– Вы раньше знали эту трассу здесь? – спросил он, – ведь знать трассу вперед всегда хорошее преимущество. Чем больше информации о гонке, тем легче будет выяснить, что тут происходит.

– Нет, – сказал Доби, – гонщики не знают трассы до гонки.

Анакин заинтересовался.

– Не понял. Что вы имеете в виду?

– В карах теперь есть компьютеры, которые показывают курс каждые три минуты, – объяснил Диланд, – мы участвуем в гонках, и нам показывают трассу. Это новшество, выдуманное Себульбой, позволяющее уравнять шансы всех гонщиков.

– Он знает, что Хекула легко справиться с этим, – сказал Доби, – плюс у них есть такой маневренный кар. Это все может сделать гонку более захватывающей.

Анакин закончил ремонтировать клапаны. Это могло быть ключом к тому, что победитель гонки будет известен заранее? Что если кар сына Себульбы будет иметь информацию раньше, чем у других. Тогда Хекула получает огромное преимущество.

– Кто посылает маршрут бортовым компьютерам? – спросил он.

– Официальный хронометрист гонок, он устанавливает программу, – ответил Доби, – но мы не знаем его.

Но я знаю, – подумал Анакин, – Это Аарно Деринг. И Аарно Деринг мертв. Кто-то должен будет его заменить в управлении программой. Но кто?

– Кто фаворит? – спросил падаван, – как оцениваются его шансы?

– Десять к одному для Хекулы, – сказал Диланд, – прошел слух, что Себульба поставил свое состояние на сына.

Конечно, он это может, – вновь думал Анакин, – ведь он знает, что Хекула победит.

Анакин посмотрел на место, где стоял кар и где сидел Себульба, потягивая чай, в то время как дроиды работали с каром Хекалы. Себульба встретился с ним глазами. Что-то изменилось в них. Память напомнила дагу одну встречу на Татуине.

Он поднялся и приблизился к ним.

– Теперь я узнаю тебя, маленький раб. Все, в чем ты нуждался, так это в том, чтобы перемазать свое лицо маслом, – засмеялся он, – какая неожиданность. Я уж думал, что ты давно мертв.

– Нет, Себульба, – ответил Анакин, – я здесь, чтобы удостовериться, что и твой сын потерпит поражение также, как и ты на Татуине. Это было так ужасно.

– Тогда тебе просто повезло, маленький раб, – зашипел Себульба, – ты только человек, медленный и неуклюжий, как банта. Я должен был бы убить тебя тогда.

– Ты попытался, – холодно ответил Анакин, – но потерпел неудачу. Терпеть поражения – это твоя судьба.

– Наглец, – громко сказал Себульба, поднимая руку для удара. Анакин не сомневался, что удар мог быть достаточно сильным для того, чтобы нокаутировать его. Но теперь он был Джедаем. Рука Себульбы, словно замерла. Все напоминало замедленную съемку. Он легко отошел сторону, ветер коснулся его лица. Себульба промазал и едва не потерял равновесие. Он захотел нанести еще один удар.

– Ты не можешь даже коснуться меня, – сказал Анакин. Он был настолько близок от Себульбы, что тихо шепнул ему: – ты никогда не был достаточно быстр. И теперь тоже.

– Мальчик-раб! – крикнул Себульба, замахиваясь вновь. Но в этот раз Анакин избежав удара, откинул дага пинком.