Как я и предполагала, в холле никого не было. Закрытые двери комнат хранили тайны их обитателей. Но я знала, что за одной из них стоит шепчущий и прислушивается.

Когда я снова проснулась, Лора уже встала и была одета. Она подошла к кровати и спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

Я села в постели и потянулась. Тело ныло от ушибов, и я подозревала, что на нем появятся синяки. Но как только начну двигаться, мне сразу станет легче, — решила я.

— Прекрасно, — ответила я. — Как ты?

— Лодыжка почти не болит. Сегодня утром спущусь к завтраку. Мне надоело, что со мной так носятся. Гуннар приедет не раньше одиннадцати. У тебя есть какие-нибудь планы на утро?

— Я договорилась с Иреной пойти с ней на рынок. Но может быть, мне лучше не оставлять тебя одну?

— Я пойду с вами, — не раздумывая долго, решила Лора. — Конечно же тебе надо побывать на рыбном рынке в Бергене, и я тоже с удовольствием поброжу по нему. Знаешь, там ведь еще и цветы продают, и фрукты, и овощи, и… обмениваются городскими сплетнями.

Я выбралась из постели и накинула халат.

— Как ты спала? — небрежно поинтересовалась я.

Она ответила с безоблачной улыбкой:

— Замечательно. Рядом с тобой я чувствовала себя в безопасности. Никаких хождений во сне, никаких голосов и дурных снов.

— Это прекрасно, — отозвалась я и отправилась в ванную.

Из своей комнаты вышла Ирена и остановила меня у двери. Приложив палец к губам, она глазами показала на закрытые двери других комнат. Ее худое лицо было, как всегда, неулыбчивым и замкнутым.

— Зайдите на минутку ко мне в комнату, мисс Холдинг.

Я собиралась умыться и одеться, прежде чем разбираться с проблемами — старыми или новыми, — но вид у нее был такой настойчивый и таинственный, что я с неохотой последовала за ней.

Закрыв дверь в холл, она обернулась и жадно спросила:

— Как прошла ночь?

— Она ходила во сне, — ответила я. — Но сама этого не помнит. Мне удалось уложить ее в постель не разбудив. — Я запнулась, раздумывая, рассказать ли ей об остальном.

— В какое время это было?

— Точно не знаю. Но уверена, что после полуночи.

— Как вы думаете, могла она выйти из комнаты? Я хочу сказать, до того, как вы ее обнаружили?

— Не знаю. Я крепко спала.

— Ночью кто-то открывал дверь в мою комнату. Я ждала, заранее зная, что за этим последует.

— Этот кто-то прошептал только одно слово: "Слушай".

— Он и к нам в комнату приходил. Я услышала этот голос, как раз когда Лора стояла рядом с моей кроватью.

— Раньше я никогда не верила в этот голос, — призналась Ирена. — Но сегодня ночью я сама его слышала.

— Вы предполагаете, что это Лора могла шептать? — спросила я.

— Возможно. Но она утверждает, что тоже слышит этот голос.

— А вы никогда его прежде не слышали?

— Никогда. Я считала, что у мисс Уорт не в порядке нервы и все это плод ее воображения.

— Вчера вы так решительно заявили, что мы имеем дело с убийцей. И вот теперь вам, вероятно, угрожают.

— О себе я сумею позаботиться. Я боюсь только за нее. У меня нет сомнений, что тот, кто убил режиссера в Голливуде, находится сейчас в этом доме.

— Значит, это тот же человек, который столкнул меня с лестницы.

— Скорее всего, так, — согласилась Ирена.

Но похоже, ее не столько заботила я и мое падение с лестницы, сколько Лорина безопасность.

— Кто же это из них? — не отставала я от нее. — Я могу представить, что подобные шутки вытворяет Дони, но никак не доктор Флетчер. Однако ни она, ни он не были в ту ночь в студии в Голливуде. И в прошлом у них нет ничего такого, чего надо было бы бояться.

Ирена какое-то время мрачно смотрела на меня, потом сменила тему:

— Вы идете со мной на рынок сегодня утром?

— Да, собираюсь, и Лора тоже пойдет с нами, чтобы не оставаться одной, пока нас не будет.

Ирена с одобрением встретила изменение в планах и добавила:

— Вчера вечером с лестницы хотели столкнуть не вас, мисс Холлинз. На самом деле метили в мисс Уорт, приняв вас в том карминном платье за нее. Может, это и к лучшему. Она не так молода, как вы, и могла бы пострадать гораздо серьезнее.

— Тем более мы не должны оставлять ее одну, — сказала я и пошла в ванную.

День только начинался, и не хотелось забивать себе голову разными тревожными мыслями.

Когда я оделась, мы с Лорой спустились вниз к завтраку. Она захватила с собой подсвечник с драконом, который был вчера вечером частью реквизита ее спектакля, и водрузила его в столовой на стол рядом с дверями в сад. Ясно, зачем она это сделала, догадалась я. Она хотела, чтобы он стоял не у нее в спальне, а на самом видном месте, — пусть все знают, что она его больше не боится.

Дони и Майлз уже сидели за столом, но Майлз поднялся, чтобы усадить нас. Он поинтересовался у меня, как я себя чувствую, и осведомился у Лоры, хорошо ли она спала и не беспокоит ли ее вывихнутая лодыжка. Я оставила ответ Лоры, что она великолепно выспалась, без комментариев и ничего не рассказала о том, что видела и слышала ночью. Мы обсудили наш план отправиться на рыбный рынок вместе с Иреной, но уяснить, одобряют ли его Дони и Майлз, не смогла. Наша беседа была нарочито легкой и беззаботной, однако я чувствовала скрытое напряжение. Никто не забыл о вчерашнем происшествии.

Я была рада, когда завтрак закончился и мы смогли подняться с Лорой наверх, чтобы переодеться в брюки и свитеры.

На рынке Лора купила охапку бледно-лиловых рододендронов и, покинув нас с Иреной, пошла отнести их в машину.

Когда Лора была уже далеко и не могла нас слышать, Ирена резко повернулась ко мне.

— Я решила рассказать вам, — объявила она. — Вам лучше об этом знать, чтобы быть начеку и обезопасить себя. В ту ночь двадцать лет назад они оба были в студии.

Я оторопело уставилась на Ирену, она продолжала:

— В тот вечер у миссис Жаффе были билеты на спектакль, но приятельница, с которой она собиралась пойти, подвела ее, и в последний момент Дони попросила своего брата составить ей компанию. Он же уговорил ее по дороге в театр завезти его на студию. Входила ли она за ворота или нет, я не знаю. Он направился в съемочный павильон, где мисс Уорт оставалась на ночь в своей гримерке. Майлз, должно быть, пошел следом за мистером Элроем на съемочную площадку. Что произошло дальше, я не знаю.

— Но разве вход на студию не охраняется? Как он мог войти и выйти, чтобы его никто не заметил? В газетах писали, что Кэс Элрой отметился при входе, но не было никакого упоминания о докторе Флетчере. Его алиби никто никогда не подвергал сомнению.

— Никаких других подробностей я не знаю, — пожала плечами Ирена.

— Откуда же вам известно все остальное?

— Я слышала, как брат с сестрой однажды разговаривали между собой вскоре после того, как переехали в дом мисс Уорт. Они не подозревали, что я дома, и громко ссорились, что, похоже, у них бывает частенько. Доктор Флетчер, по-видимому, оказался у миссис Жаффе в руках. Возможно, ей известно, что произошло в тот вечер.

Я увидела, что Лора пробирается к нам сквозь толпу, запрудившую рынок.

— Все это теперь не имеет значения, — прошептала я Ирене. — Но спасибо за то, что рассказали мне.

— Вы считаете, что за давностью лет можно не придавать значения убийству?! Вы верите, что спустя годы можно обрести покой, совершив такое преступление?

Ответить я ей не успела да и не очень хотела. По-моему, единственным моим желанием было сунуть голову, как страус, в песок и выкинуть из нее все мысли о прошлом, которое Лора хотела забыть.

Вернувшись домой, мы по настоянию Лоры до приезда Гуннара продолжили интервью. На самом деле это мало походило на интервью, ведь я не задавала ей вопросов. Казалось, Лора сама знала, что мне пригодилось бы для книги, и охотно рассказывала истории из своего прошлого. И не только о триумфах. Она не питала иллюзий насчет своей жизни в Голливуде и не пыталась навести на нее глянец.