Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Ты почти заставила меня поверить, что это возможно, Ли. Что за странные прихоти судьбы! Неужели именно ты вернешь меня в кино?

Отойдя от картины, я вернулась на свой стул. Ухватившись за блокнот, я деловито застрочила в нем. Однако на самом деле мысли мои были далеко. Передо мной открывались возможности, от которых меня бросало в дрожь. Если я смогу уговорить ее вернуться в кино и снова заняться своей карьерой, а у нее ничего не выйдет — интуиция подсказывала мне, что это вполне возможно, — тогда она будет наказана. И наказана гораздо беспощаднее, чем я представляла себе, покидая Нью-Йорк с одной мыслью о мести.

Но я не смогу так подло поступить с ней. Это немыслимо! Или смогу?

Дилемма оставалась для меня пока неразрешимой. Я постаралась на время забыть о ней, напомнив себе о необходимости собрать материал для очерка о Лоре Уорт.

— Расскажи мне о том времени, когда ты снималась в "Мэгги Торнтон", — предложила я Лоре.

Она оставила свою новую мечту и вернулась к старой. Лицо ее просияло, когда она стала рассказывать о том времени и отношениях с моим отцом. И снова любовь и ненависть принялись разрывать меня на части. Поэтому я даже обрадовалась, когда кто-то постучал в дверь и наш разговор прервался.

В комнату вошел Майлз Флетчер. Он слегка сутулился, его темные волосы были, как обычно, тщательно зачесаны назад. Пышные усы на верхней губе скрывали выражение рта.

Холодно поздоровавшись со мной, Майлз пересек комнату и прикоснулся губами к щеке жены:

— Сегодня ты выглядишь гораздо лучше. И на лице появился румянец.

Лора с нежностью дотронулась до его руки:

— Спасибо моей дочери! Ты знаешь, она восхищается моими фильмами. Считает, что я еще могу вернуться в кино. Ли утверждает, что публика требует моего возвращения и найдутся режиссеры, которые с удовольствием будут работать со мной.

Даже по напряженной спине Флетчера было видно, как его одолевает гнев. Повернув голову, он смерил меня взглядом. В глазах его горела ненависть.

— Что это еще за идиотизм?

Вскинув голову, я бросилась защищать свою позицию.

— Никакого идиотизма, — резко возразила я. — По какой-то неясной для меня причине Лора отрезана от искусства, от любимого дела. А ведь в кино она была одной из лучших! И она все еще великая актриса. Этого у нее никто не может отнять. Тогда почему бы ей не вернуться?

С его губ готов был сорваться беспощадный ответ, но Лора, одним стремительным движением выбравшись из шезлонга, прислонилась к его плечу.

— Нет, пожалуйста, не спорь. — Она говорила очень мягко, с мольбой, которая резко отличалась от ее обычной манеры общения с людьми. — Это всего лишь мечта. Она знает это не хуже, чем я. Слишком поздно для меня снова заниматься своей карьерой.

Внезапно я почувствовала огромное облегчение. Словно гора свалилась с моих плеч. Лора оказалась способной трезво смотреть на вещи и к перспективе возвращения в Голливуд, какой бы заманчивой она ни выглядела на первый взгляд, отнеслась трезво. Обольщения сирены на нее не подействовали. Мои слова она уже выбросила из головы. Опасность, грозившая мне, равно как и ей, отступила.

Майлз обнял ее одной рукой, удержавшись от желания растерзать меня на части.

— Ты перевозбуждена, — ласково сказал он жене. — Этого нельзя допускать. Эмоциональное напряжение обычно чревато упадком сил. Сколько еще будут продолжаться эти интервью?

— О, очень долго, — безмятежно ответила она: — Разве это не так, Ли?

Я кивнула, полностью соглашаясь с ней:

— Это верно. Возможно, я не ограничусь одним-единственным очерком. Я подумываю о том, чтобы написать полную биографию Лоры Уорт. Такой книги никто пока не написал. Сейчас как раз подходящий момент для ее появления.

— Чудесная мысль! — с восторгом воскликнула она. Чего вовсе нельзя было сказать о Майлзе. Он абсолютно не разделял восторгов своей жены.

— Это невозможно! Ты думаешь, меня, обрадует, когда подробности жизни моей жены станут достоянием публики?

Она тотчас поникла, а я попыталась охладить страсти.

— Это будет биография актрисы, — объяснила я, — Меня не интересует частная жизнь Лоры Уорт.

— Каждая актриса — также и женщина, — холодно отрезал он. — Если у вас другие представления, то вряд ли вы сможете оценить Лору Уорт по достоинству.

Лора быстро переменила тему:

— Майлз, Гуннар Торесен пригласил нас всех — тебя, Дони, Ли и меня — подняться В его хижину, на вершину Ульрикен. Поездка планируется на завтра. Ты не против такой прогулки?

Против Гуннара, по крайней мере, он ничего не имел и, поворчав немного, согласился. Лора вздохнула с облегчением:

— Спасибо, дорогой. Ты не передашь Дони приглашение Гуннара?

— Почему бы тебе самой не передать его? Если приглашение будет исходить от тебя, Дони с большей охотой присоединится к нам.

Выражение лица Лоры изменилось, ее строптивая натура одерживала верх. Неожиданно она взбунтовалась:

— Я не хочу просить ее ни о чем. И мне нет дела до того, поедет она с нами или нет. Ты знаешь, что она выкинула?

Майлз отошел от нее с видом мужчины, которого осаждают женщины со своими проблемами, а он вовсе не желает в них разбираться.

— Я не знаю, но ты, без сомнения, расскажешь мне.

— Нет, не я, — быстро сказала Лора. — Пусть лучше расскажет Ли. Она не так предубеждена, как я.

Майлз подошел к небольшому письменному столу, отодвинул стул и уселся на него верхом, широко расставив ноги.

— Ладно. Послушаем, что вы мне расскажете. Все в этом человеке было мне ненавистно. Поэтому я наслаждалась своим повествованием о подвигах Дони, подробно описав, как Ирена обнаружила его милую сестренку роющейся в сундуке. Не упустила сказать и о том, что она унесла медный подсвечник с драконом.

Майлз так резко поднялся с хрупкого сиденья, что едва не сломал его. Он уже не выглядел скучающим и бесстрастным.

— Я сам с ней поговорю, — бросил он на ходу. Я должна была знать, что произойдет, поэтому без промедления последовала за ним.

Когда я вышла в холл, Майлз уже был в комнате Дони. Майлз вошел, резко распахнув дверь, и не закрыл ее. Я остановилась на пороге.

— Это что еще за фокусы? — набросился Майлз на сестру. — Зачем тебе потребовалось залезать в сундук и рыться в вещах Лоры?

— Я нашла то, что искала, — торжествующе объявила Дони, дотрагиваясь до подсвечника, стоявшего на столе. — Разве не это тебе было нужно? Ты давно хотел найти его.

— Если ты здесь для того, чтобы чинить неприятности, то я намерен отослать тебя домой, — произнес Майлз с угрозой. — Возьми этот подсвечник, отнеси вниз и положи там, где взяла.

Дони скорчила гримасу, отчего ее лицо стало еще безобразнее.

— Ты знаешь, зачем я это сделала, не так ли? — отгрызнулась она. — Во всяком случае, ты не отошлешь меня домой. Не посмеешь.

Неожиданно Майлз оглянулся и, заметив меня, двумя шагами пересек комнату, захлопнув дверь перед моим носом. Я вернулась к Лоре и нашла ее лежащей в шезлонге.

— Ну что?! — жадно спросила она при моем появлении.

Я рассказала ей о подсвечнике и о том, что видела и слышала.

Она закрыла лицо руками:

— Если они знают об этом подсвечнике, значит, Майлз был в студии в тот вечер. Мне следовало бы давно догадаться, что так оно и было, хотя я не хотела признаваться в этом даже самой себе. Не знаю, как они подстроили это алиби, но Дони, видимо, солгала ради него. Он мог заехать в студию, а затем вовремя попасть в театр и выйти вместе с сестрой после спектакля. Поэтому был изуродован мой портрет. Чтобы напугать меня, пригрозить… Если крестик займет свое место, игра будет кончена. А это будет означать конец всему — для меня!

— Ш-ш-ш, тихо!

Я опустилась на колени рядом с ней. От ее волос и кожи пахло духами. Я, обняла ее и, прижавшись к ней, держала в своих объятиях, пока она не успокоилась. Я опасалась, что она меня оттолкнет. Но она не оттолкнула. И движения навстречу тоже не сделала, но позволила мне обнять себя и терпела мое прикосновение, пока не унялась дрожь, которая била ее. Затем она высвободилась из моих рук, мягко и с достоинством. Но было видно, как она напугана.

34
{"b":"138367","o":1}