34. Группа людей может принимать худшие решения, чем каждый человек в отдельности

В зависимости от формы организации группы, она может способствовать или препятствовать выработки разумных решений. Хороший пример – штаб или НИИ, плохой пример – стая, толпа или страна, охваченная гражданской войной. До тех пор, пока в мире нет единой общепризнанной группы, принимающей решения о предотвращении глобальных рисков, ситуация скорее ближе к плохому варианту.

35. Ограниченность числа свободных регистров в уме человека и модель мышления, отражающаяся в каждом предложении: субъект-объект-действие – как возможные источники ошибок.

Это заставляет человека концентрироваться на один аспектах проблемы, вроде того, нападёт ли А на Б, уменьшая при этом, – погружая в тень внимания, – другие аспекты. Ни один человек не может охватить все мировые проблемы в своём уме, чтобы ранжировать их по степени их опасности и приоритетности. Вряд ли это может и организация.

36. Раскол футурологии по разным дисциплинам, как если бы эти процессы происходили независимо

Есть несколько струй мышления о будущем, и они имеют склонность странным образом не пересекаться, как будто речь идёт о разных мирах.

- прогнозы о «Сингулярности». Суперкомпьютеры, биотехнологии, и нанороботы.

- прогнозы о системном кризисе в экономике, геополитике и войнах.

- прогнозы в духе традиционной футурологии о демографии, ресурсах, потеплении итд.

Отдельной строкой большие катастрофы: астероиды, супервулканы, сверхвспышки на Солнце, переполюсовка магнитного поля, плюс религиозные сценарии и фантастические сценарии.

37. Ситуация, когда вслед за меньшей проблемой следует большая, но мы неспособны этого заметить. («Беда не приходит одна»)

Причины этого могут быть:

А) Потому что наше внимание в этот момент полностью отвлекается и разрушается. Например, попав в маленькую аварию, водитель начинает ходить вокруг машины, и тут в него врезается другая, мчащаяся машина.

Б) Или, в силу влияния аффекта.

В) Когда человек сам совершает ещё большую ошибку в процессе исправления мелкой. Например, когда мелкий воришка стреляет в полицейского, чтобы скрыться.

Г) Непонимание того, что первая авария создаёт неочевидную цепочку причин и следствий, которая может вдруг вывернуть из-за угла.

Д) Например, грипп чреват воспалением лёгких, при неправильном лечении. То есть первая неприятность постепенно ослабляет сопротивляемость организма к более быстрым и внезапным переменам.

Е) Непонимание того, что обе аварии могут быть вызваны некой неочевидной общей причиной. Например, что-то обвалилось, человек пошёл посмотреть - что, и тут оно обвалилось целиком.

Ж) Эйфория от преодоления первой катастрофы может заставить потерять благоразумие. (Например, человек может так рваться выйти из больницы пораньше, что у него разойдутся швы.)

38. Эффект избирательности внимания, сосредоточенного на катастрофах

Часто у людей, следящих за некими предсказаниями, например в экономике, возникает вопрос: «По какой причине то, что должно вот-вот рухнуть, всё не рушиться и не рушится?» Вероятно, мы имеем дело со специфической ошибкой в оценке рисков. Когда мы замечаем трещины в фундаменте, мы говорим себе: "Оба! Оно же вот-вот рухнет" и начинаем искать другие трещины. Разумеется, мы их находим, и нам не трудно связать их в умозрительную сеть. Но, занимаясь поискам трещин, мы перестаём смотреть на опоры. Наше внимание становится избирательным, нам хочется подтвердить свою гипотезу.

Мы попадаем в порочный круг избирательного накопления информации только об одном аспекте неустойчивости системы, игнорируя причины её устойчивости, а также другие риски, связанные с этой системой. Завышение некоторых рисков, в конечном счёте, приводит тоже к их недооценке, поскольку общество приобретает иммунитет к негативным прогнозам и утрачивает доверие к экспертам. Например, станция предупреждения о цунами на Гавайях оказалась перед дилеммой: если предупредить население о риске цунами, то в следующий раз ей не поверят, а если не предупредить – возможно, что именно в этот раз цунами окажется опасным. Таиландская служба предупреждения в 2004 году решила не предупреждать людей о цунами, боясь напугать туристов.

39. Подсознательное желание катастрофы

Стремление эксперта по рискам доказать правоту своих прогнозов вызывает у него неосознанное желание того, чтобы прогнозируемая катастрофа таки случилась. Это подталкивает его или преувеличить предвестники приближающейся катастрофы, или даже попустительствовать тем событиям, которые могут к ней привести. Люди также могут хотеть катастроф от скуки или в силу мазохистского механизма «негативного наслаждения»

40. Использование сообщений о рисках для привлечения внимания к себе, выбивания денег и повышения своего социального статуса

Этот тип поведения можно назвать «Синдром Скарамеллы», в честь итальянского мошенника, выдававшего себя за эксперта по вопросам безопасности. В крайне остром случае человек выдумывает некие риски, потому что знает, что общество и масс-медиа на них резко реагируют. Эта модель поведения опасна тем, что из общего контекста выдёргивается несколько самых зрелищных рисков, а не менее опасные, но не столь завлекательно звучащие риски затушёвываются. Кроме того, у общества возникает привыкание к сообщениям о рисках, как в сказке о мальчике, который кричал «Волк, Волк!», а волка не было. Когда же волк пришёл на самом деле, никто мальчику не поверил. Более того, возникает общественная аллергия на сообщения о рисках, и все сообщения начинают объясняться в терминах пиара и деления денег.

41. Использование темы глобальных рисков в качестве сюжета для развлекательных масс-медиа

Выделение адреналина в критических ситуациях по-своему приятно, и небольшой укол его можно получить, посмотрев документальный фильм-катасрофу. Это приводит к тому, что разговоры о рисках начинают восприниматься как нечто несерьёзное, не имеющее отношение к личной реальности и проблемам, даже как нечто приятное и желанное.

42. Логическая ошибка генерализации на основании художественного вымысла

Описана у Бострома как «искажение в духе «хорошей истории». Регулярное потребление развлекательных произведений – фильмов, романов – подсознательно формирует модель риска, который назревает, угрожает, интересно развивается, но затем зрелищно преодолевается, и вся игра идёт почти на равных. Реальные риски не обязаны соответствовать этой модели. Даже если мы стараемся избегать воздействия художественных произведений, фильм «Терминатор» сидит у нас в подсознании, создавая, например, ошибочное представление, что проблемы с Искусственным Интеллектом – это обязательно война с роботами. Одна из форм этой ошибки состоит в том, что в фантастическом романе берётся неизменным обычный мир и к нему добавляется одна фантастическая деталь, и затем рассматриваются возможные следствия этого. Другая – в том, что противники выбираются равными по силе. Третья – в том, что нормой считается хэппи-энд. Однако в деле предотвращения глобальных рисков не может быть никакого хорошего конца – если мы предотвратили все риски в XXI веке, то тоже надо делать и в XXII веке и так далее.

43. Идеи о противостоянии глобальным рискам с помощью организации единомышленников, связанных общей целью – благо человечества

Эта идея порочна, потому что всегда, когда есть «мы», есть и «они». Потому что у любой организации есть самостоятельная групповая динамика, направленная на укрепление и выживание этой организации. Потому что у любой организации есть конкурент. Потому что внутри организации запускается групповая динамика стада-племени, побуждающая бороться за власть и реализовывать другие скрытые цели.

44. Секретность как источник ошибок в управлении рисками

Исследования по безопасности, ведущиеся в секрете, утрачивают возможность получать обратную связь от потребителей этой информации и в итоге могут содержать больше ошибок, чем открытые источники. Засекречивание результатов неких испытаний и катастроф обесценивает их назначение для предотвращения последующих катастроф, потому что этих результатов никто не знает.