От летящего туманного пятна веяло опасностью. Организм, получив новую порцию адреналина, подал сигнал – можно действовать. Глеб поднялся на ноги и устремился следом за Акундом, истошно голося:

– Он летит! Летит!

Стражники, наконец заметив и беглецов, и альва, встали треугольником, изготовившись к бою. Судя по всему, они собирались схватиться и с лазутчиком, и с Акундом. Себя из боевого расклада Глеб вычеркнул сразу – при всем желании он не мог тягаться с обученными драться сатра. И тут альв применил магию…

Ночная тьма рассеялась, желтая листва ясеней вспыхнула охряным светом, трава под ногами зашевелилась, капли дождя, напротив, зависли в воздухе. Альв полетел быстрее, описал полукруг над головами стражников, тщетно пытавшихся прицелиться, и скрылся среди роя возникших из ничего каменных глыб. Некоторые из них начали падать на землю, не производя никакого шума.

– Иллюзии! Не верьте, это обман! – взвыл Акунд, огромными прыжками приближаясь к месту схватки.

Миг – и он оказался совсем рядом с троицей бойцов, промчавшись сквозь гранитную глыбу, которая, казалось, могла бы раздавить и танк.

– Стой! Замри, где стоишь! – приказал ему один из стражников.

Огромные камни не причинили им никакого вреда, и Глеб решил, что эти ребята хорошо подготовлены к схваткам подобного рода. Альв по-прежнему крутился, прятался в воздухе, лавируя между каменюками, ломал руки, делая какие-то пассы.

– Вызывайте магов! – крикнул Акунд. – Этот противник вам не по зубам!

– Заткнись и сядь! – процедил все тот же стражник.

Он сунул пистолет на место и вытащил из-за пазухи узкий гибкий ремень. Глеб сперва не понял, что это, но, когда стражник вложил в ременную петлю темный кругляш и начал раскручивать снаряд над головой, догадался – сатра хочет сбить альва с помощью пращи, да, похоже, не простой, а магической – иначе какой смысл пускать ее в ход вместо пистолета?

Однако в планы летающего чародея это явно не входило. Неожиданный порыв ветра принес запах сирени и звуки дивной, чарующей музыки. Прямо из беленого столба ограды вышел белый же единорог с золотой гривой, на мокрых стволах ясеней распустились огромные, удивительно прекрасные цветы…

– Вызывайте магов! – завопил Акунд таким отчаянным голосом, что Глеб, зачарованный волшбой альва, вздрогнул от неожиданности, хотя был уверен, что уже разучился это делать. – Он убьет вас! Арист, не будь ослом, пошли сигнал!

– П-пос-с-сыла-а-а-ю-ю! – жутко оскалившись, выкрикнул стражник и с усилием метнул ядро из пращи в альва.

Тут же грохнуло, и в вышине, там, где несся в сторону туманного пятна смертоносный снаряд, вспыхнуло маленькое ослепительное солнце. Альв, не мешкая, рванулся в атаку. Он раскинул полупрозрачные руки, и на головы стражников пролился дождь из змей, пауков, ящериц, скорпионов и прочей опасной и омерзительной живности. Но это был всего лишь отвлекающий маневр. Пока, борясь с брезгливостью, сатра пытались не замечать ползающих по ним гадов, альв зажег траву под их копытами и одновременно, снизившись, взмахнул рукой.

Отвлеченные иллюзиями, стражники не успели среагировать на этот взмах – и проиграли схватку. Крохотные оперенные дротики поразили их, кого в шею, кого в лицо, а быстродействующий яд убил троих сатра быстрее, чем они успели понять, что же произошло.

– Ах ты… – От гнева лицо Акунда превратилось в жуткую маску.

Он подпрыгнул, ударил копытом в ствол ближайшего дерева и, получив ускорение, ухватился за толстую ветку, повиснув на ней, словно огромная обезьяна. Альв оказался всего в паре метров от раскачивающегося в воздухе сатра. Танцор попытался подняться на безопасную высоту, но Акунд был быстрее. Прогнувшись так, что затрещал позвоночник, он с силой бросил мускулистое тело вперед и вверх, взмахнул в полете рукой и сдернул альва на землю. Когда они приземлились, череп Танцора хрустнул под коленом Акунда. Тут же исчезли иллюзии – единорог, цветы, запахи, музыка. Дождь обрушился на землю с удвоенной силой, стало темно.

Глеб и Акунд стояли над телами погибших сатра. В стороне медленно рассеивалось туманное облако вокруг альва. В глубине раздавленной головы пульсировал крохотный голубой огонек. Танцор был самым омерзительным из виденных Глебом за Пеленой разумных существ.

– Проклятие! – простонал Акунд, ухватившись огромными ручищами за голову. – Что же делать? Сейчас здесь будут маги и стражники…

И тут тщедушное тело альва вдруг вспыхнуло и мгновенно сгорело дотла, не оставив даже пепла. Это и решило дело – Акунд заскрипел зубами, вскопытил траву.

– Это был подготовленный лазутчик. Видишь, заклинание на самоуничтожение? Все, теперь виновники смерти Ариста и остальных – мы! Уходим!

Он облапил Глеба и, не слушая возражений, забросил его на вершину каменного столба, поддерживающего ограду. Сам сатра ловко перелез через решетку. Чугунные завитки отозвались гулким звоном на удары его копыт. Глеб спрыгнул во тьму, едва не потеряв сумку, повернулся к Акунду:

– Ты знал этих… Которых убил Танцор?

– Да, – односложно ответил здоровяк. – С Аристом мы вместе… Впрочем, это уже не важно… Надо спешить. Теперь мы вне закона, и только Всеотец знает, удастся ли нам оправдаться…

Гюрза – Вепрю:

Следы Акунда и Погодина потеряны окончательно. Предлагаю расторгнуть контракт на паритетных условиях.

Вепрь – Гюрзе:

То есть?

Гюрза – Вепрю:

Фифти-фифти. Мы выполнили половину работы, вы платите половину гонорара.

Вепрь – Гюрзе:

Мне нужно подумать.

Гюрза – Вепрю:

Думайте, только недолго.

Вепрь – Гюрзе:

Я пока еще властен над своим временем.

Гюрза – Вепрю:

Самообман – худшая из форм лжи.

Лязгающий дверями на каждой выбоине оранжевый «пазик», натужно ревя двигателем, двигался в сторону Москвы. Старый автобус с трудом продирался сквозь автомобильную пробку, запечатавшую Волоколамское шоссе. В плотно набитом пассажирами салоне было душно; ливший всю ночь дождь к утру прекратился, но успел вымочить людей на остановках. От курток и плащей направляющихся в столицу на работу жителей Подмосковья поднимался сырой пар.

Глеб и Акунд сидели в самом конце салона, на жестких дерматиновых сиденьях, переговариваясь вполголоса. После отчасти удачного побега из Обители им предстояло решить: что делать дальше?

– Ты камень где скинул? – поинтересовался сатра.

Оказавшись среди «коричневых», он натянул на себя «маску», превратившись в уже знакомого Погодину разбитного парнягу. Настоящий облик сатра не изменился, и дико было видеть, как здоровяк с копытами вместо ступней и со звериными глазами произносит словечки вроде: «круто», «ништяк» или «стремно». Для людей он выглядел как человек – и вел себя соответственно.

– Сам увидишь, – осторожно ответил Глеб.

Теперь, после всех перипетий, связанных с магией, он опасался говорить лишнее – вдруг за ними все же следят или подслушивают каким-то неведомым способом?

Припомнив разговор с призраком Крицы, Глеб спросил:

– А кто такой Базэл?

– Страж клана. Вне Пелены – Вадим Царев. По-вашему – начальник службы безопасности.

– Вроде бы Крица его подозревает?

– Ну, – односложно буркнул Акунд. – И это, сам понимаешь, для нас очень фигово. Хотя лично я не верю, что Базэл – изменник. Он честный сатра. Хотел бы власть прибрать, действовал бы прямо, без хитрости. А с наемниками, с чужими магами из этой «Силлипитирьи», с оборотнями связываться… Не, не верю.