А Олег, воспользовавшись тем, что черноволосый на миг отвлекся, бросился на него. Ударил, целясь в солнечное сплетение, но не попал, кулак отпружинил от твердых, как доска, мышц.

Замахнулся вторично, чтобы атаковать наверняка, в голову…

И тут сам схлопотал в челюсть, причем с такой силой, что на миг поплыл. Осознал, что летит, а затем что-то твердое врезалось в спину. Захрустел многострадальный позвоночник.

Комната тряслась и плыла перед глазами, в ушах нарастал глухой звон. Олег видел, как шевелится здоровяк, расшвыривая обломки стола, как черноволосый, чье лицо вновь стало человеческим, машет руками, точно отгоняя невидимых мух, и лицо его искажено от боли…

А потом сообразил, что сам лежит на полу около двери, ведущей на лоджию…

– Ох ты, укуси меня ерш… – Он уцепился за дверную ручку, та в первый момент едва не выскользнула из пальцев. Поднялся на ноги и тут сообразил, что перед ним – открытый путь к бегству: квартира-то на втором этаже!

Мускулистый Сема еще не очухался, его брюнетистому приятелю было пока не до Олега, и глупо будет этим не воспользоваться.

Со второй попытки сообразил, как открывается дверь, и шагнул на лоджию, в лучших совковых традициях заваленную всяким хламом. Услышал за спиной полный боли крик и еще какой-то звук, похожий на гудение большого шмеля, но оборачиваться не стал.

Рванул задвижку, дернул за очередную ручку, прицелился и выбросил тело в открывшийся проем. По лицу стегнули ветки, ощутил запах зелени, а в следующий момент земля ударила в ноги.

В Афгане Олегу доводилось высаживаться с «вертушки», хотя служил он не в десанте, а в мотострелках. Один раз, когда приземлиться не удалось, они прыгали с высоты метра четыре на заваленную камнями, прокаленную солнцем землю, что по твердости могла соперничать с бетоном.

Сейчас ощущения были похожими, разве что не болтался в руке автомат, не отягощал торс «лифчик» и не висел за спиной рюкзак.

Резкая боль пронзила правую стопу, в коленях хрустнуло. Олег перекатился, глянул на лоджию, с которой только что спрыгнул. Вскочил и побежал к своей машине…

Вытаращила глаза стоявшая у обочины старушка, но он не обратил на нее внимания.

И лишь подбежав к «Ауди», сообразил, что оставил в квартире у Димки не только борсетку с ключами, правами и паспортом, но и кейс с сотовым телефоном и кое-какими важными документами. И взять гражданина Турнова за задницу будет теперь легче легкого – и ментам, и сектантам…

В общем, тем, кому достанутся его вещи.

Хотя сейчас не до них, главное – побыстрее убраться отсюда, с глаз возможных преследователей. Еще один взгляд на лоджию квартиры Кудрявцева – эх, что там с Димкой? – и Олег захромал к ведущему в сторону улицы Горького переулку. Выскочил на тротуар и на мигающий зеленый сигнал светофора кинулся по «зебре» через дорогу.

По ушам ударил возмущенный гудок, но Олег был уже на другой стороне, у парка Кулибина, на тенистых и пустынных аллеях которого так легко скрыться от любопытных глаз.

– Кажется, ушел… – сказал он сам себе, останавливаясь под прикрытием деревьев и вытирая пот со лба.

По Горького сплошным потоком мчались автомобили, катили маршрутки и автобусы. На противоположном тротуаре, около магазина бытовой техники, не было видно ни черноволосого, ни его здоровенного дружка.

Стопа все еще болела, хотя намного слабее, чем в первый момент, и Олег проверил, нет ли там опухоли. Зашипел, едва дотронувшись до синяка на челюсти, и принялся ругаться про себя.

Счастье, что обошлось без перелома…

Зато во всем остальном дела обстояли хуже некуда: он остался без машины, денег и документов; милиция ищет Олега Турнова как убийцу, а вдобавок по его следам идут кровожадные ублюдки из какой-то секты. И что, черт подери, творилось в той квартире? Вспышки, шары из огня, удары чем-то невидимым, разбившийся шкаф, рожки на головах нападавших…

Слишком похоже на бред.

«Стоп! – Олег ударил себя кулаком по ладони. – Если я начну думать об этом, точно сойду с ума. Это продолжаются глюки, начавшиеся после удара током… Сейчас надо решить, что делать дальше».

Ответ напрашивался сам собой – подыскать убежище, где можно будет привести себя в порядок и отлежаться. Собственная квартира отпадала – если уж его легко нашли у Димки, то в жилище на улице Бринского «теплую» встречу приготовят в первую очередь.

И что теперь? Пойти к кому-то из знакомых, не попавшись по дороге в лапы милиции? Кто живет недалеко и может в это время – Олег бросил взгляд на часы: пятнадцать двадцать – быть дома?

Из глубин памяти всплыло лицо одной из давних подружек, с кем они даже прожили вместе три месяца, пока та не ушла, заявив на прощание, что «сыта по горло твоей правдой!».

Тамара работала в гостинице «Ока» и частенько была занята в ночную смену. Квартира ее располагалась на Малой Ямской, напротив инфекционной больницы, и от парка Кулибина до нее было километра три, не больше.

Ничего лучшего в голову не пришло, и Олег зашагал через парк, стараясь держаться самых безлюдных аллей. Когда парк закончился, торопливо перебежал через улицу Белинского, чтобы спрятаться между деревьев другого парка, Пушкинского. Без особого удивления обнаружил, что посреди затерянной в его глубинах детской площадки вздымается столб желтого свечения толщиной метр и высотой примерно метров десять.

Олег просто моргнул несколько раз, и столб пропал без следа.

Около телецентра пришлось перейти улицу обратно, и вот тут он оказался рядом с Мытным рынком, в людном месте. Неудивительно, что встрепанному, прихрамывающему мужику со свежим синяком достался не один удивленный взгляд.

Олег сжимал кулаки, скрипел зубами, и любопытные торопливо отворачивались.

В толпе мелькали чудные существа – высокая лысая женщина с красно-желтыми крыльями за спиной, несколько ушастых и носастых карликов с желтой кожей, бородатый и лохматый субъект, мускулистые ноги которого, как-то неправильно торчавшие из шорт, заканчивались копытами.

Но Олег уже более-менее привык к видениям и научился не вздрагивать, оказавшись в их власти.

Шагал торопливо, в голове вертелись суматошные мысли – как они выследили его? Как узнали, что он у Кудрявцева? Или смогли выяснить, на какой машине он ездит, и наблюдали за ней?

И почему сектанты полезли в квартиру к Димке, а не навели на нее милицию? Куда проще сдать подозреваемого ментам, а самим остаться в стороне, с чистыми руками.

Это выглядело странно…

Проскочил площадь Лядова и оказался на тихой Малой Ямской, в той ее части, где ходят в сторону Молитовского моста трамваи. Один из них прогрохотал мимо, большой и красный, точно пожарная машина. А Олег свернул к длинной кирпичной хрущевке и перевел дух.

В подъезде не встретил никого, поднялся на третий этаж и надавил черную пуговицу звонка. Из-за двери донеслось мелодичное «бирлим-бом-бом», и он замер, боясь даже дышать, – только бы Тамара оказалась дома, только бы…

Услышав легкие шаги, Олег вздохнул с облегчением, а в следующее мгновение дверь распахнулась. Стала видна цепочка, не дающая ей открыться полностью, и круглое женское лицо в окружении черных кудрей.

– Турнов, ты? – В зеленых глазах появилось удивление, а вслед за тем – беспокойство.

– Да, это я, Тома. Впустишь меня?

– Конечно, входи. – Она сняла цепочку и отступила на шаг. – Что у тебя с лицом?

– Подрался. – Олег переступил порог, торопливо захлопнул дверь и прислонился к ней, тяжело и часто дыша.

Резко закончились силы, напомнило о себе придавленное адреналиновыми выбросами похмелье. Заныла голова, непонятно откуда взялась тошнота, и сильнее заболела пострадавшая стопа.

– Подрался и пришел ко мне? – Тамара, вся мягкая и круглая, в игривом коротком халатике цвета осенних листьев, уперла руки в бока и посмотрела на гостя испытующим взглядом. – А ну-ка, Турнов, выкладывай, в чем дело?

Местные новости она сегодня не смотрела или просто не узнала в фотороботе бывшего дружка.