– Ну что, деремся? Little fighting? – воинственно осведомился он.

– Пожалуй, нет, – проворчал маг-элохим. – Мы уходим. Но мы еще поквитаемся, – он бросил злобный взгляд на Олега и Аристарха Сергеевича, – и «Золотой розы» в этом городе больше не будет.

Двое крылатых подняли с пола начавшего приходить в себя собрата и наполовину вывели, наполовину вынесли его наружу мимо посторонившегося Графа. Тот укоризненно поглядел им вслед, а «попугай» издал звук, какой можно ожидать не от живого существа, а от наткнувшейся на сучок электропилы.

– Спасибо, – сказал Аристарх Сергеевич. – Но… почему?

Игрок не ответил ничего, только покачал головой и вышел вон.

Олег встал, поморщился от боли в ушибленных коленках и локтях. Мгновением позже на ногах оказался Андрей.

– Ну и муйня, – подвел он итог, затем потрогал окровавленную губу и скривился. – Если бы не рыжий дядя с пташкой, быть бы нам сегодня фаршем на столе у крылатых тварей.

– Нижний сошел с ума, – проговорил Аристарх Сергеевич. – Часовщики в открытую продают оружие, пьяные элохим лезут в драку. Сколько лет жили мирно, и теперь все готово рухнуть в бездну безумия? Хотя то же самое было перед Первой мировой войной – кто мог еще в тринадцатом году поверить, что она возможна?

– Трепаться будем потом, – осадил отставного капитана более практичный Андрей. – Надо убираться отсюда, пока не явились хозяева и не заставили нас заплатить за ущерб. Так, выглянем наружу… – Он быстро подошел к окну. – Здесь толпа. Придется уходить огородами…

И Андрей повел соратников за собой. Сначала за стойку, затем через кухню, где что-то горело на плите, в длинный узкий коридор, закончившийся запертой дверью. Выстрел из ППС разворотил замок, и дверь открылась. За ней обнаружился малый ангар, точно так же забитый мастерскими и магазинчиками, как и большой.

Через него трое людей пробежали, не глядя по сторонам.

– А теперь шагаем медленно и важно, – сказал Андрей, когда они вышли на улицу, – и делаем вид, что мы тут ни при чем, а синяки на физиономиях – это так, для красоты. Минут пять форы у нас есть, прорвемся.

И они пошли в сторону ворот.

Попадавшиеся навстречу Часовщики и представители других народов бросали любопытные взгляды, некоторые улыбались, но никто не кидался наперерез с воплем: «Держи их! Хватай!» Выставку-продажу разнокалиберных драндулетов обошли стороной, а когда распахнутые створки, ведущие на территорию Большой Толкучки, остались позади, Олег вздохнул с облегчением.

Из кармана Аристарха Сергеевича прозвучал телефонный звонок, и отставной капитан вздрогнул.

– Ну и громко орет, – пожаловался он. – Сейчас посмотрим, кто это.

Он вытащил трубку, сощурил глаза, пытаясь разглядеть, что написано на крохотном экране, а затем нажал кнопку и поднес аппарат к уху.

– Да, слушаю вас. А, добрый день… Что? К-как… – В одно мгновение лицо Аристарха Сергеевича стало не бледным даже, а серым, как застиранная простыня. В глазах проглянула растерянность, а голос задрожал. – О нет… В ГИТО? Понятно… Да, хорошо… Все понял, отбой.

Он споткнулся на ровном месте, и, не подхвати его под руку Андрей, отставной капитан наверняка упал бы.

– Что случилось? – спросил Олег.

– Ярослав в ГИТО с ожогами и переломами, на грани жизни и смерти. Его водитель погиб. Их машина попала в аварию на Зеленском съезде. Есть подозрение, что это покушение.

– Вот ядрен батон… – потрясенно сказал Андрей, а Олегу в первый момент показалось, что он ослышался: Ярослав, спокойный и уверенный в себе маг, глаза «Золотой розы», и попал в аварию? Это выглядело так же нелепо, как лев, угодивший в мышеловку, или пойманный силком орел.

– Мы должны отправиться туда. – Аристарх Сергеевич встрепенулся, ускорил шаг, но тут же остановился и посмотрел на Олега. – Хотя нет, тебя нужно отвезти в безопасное место… И как же быть?

– Мне надоело сидеть взаперти и трястись от всякого шороха! – сказал Олег твердо. – Сколько можно? Поехали в ГИТО. Хотя что будем там делать, я не понимаю – сидеть у постели Ярослава?

– Эх, земеля, сейчас начнется драка за место первого, – ответил Андрей. – И тот, кто останется в стороне, останется ни с чем.

Аристарх Сергеевич несколько мгновений раздумывал, нервно поглаживая себя по подбородку, а затем кивнул:

– Хорошо, поехали в ГИТО.

Мебели в просторной комнате не имелось совсем, окошки были крохотными, а потолок располагался на четырехметровой высоте. Так строили в начале века, когда теплоизоляция не являлась столь совершенной, но зато не существовало еще советской политики «уплотнения» и пространство можно было не экономить.

Находилась комната на втором этаже старинного особняка на Малой Покровской улице и большую часть времени пустовала.

Сегодня царившее в ней безмолвие оказалось нарушенным. Скрипнула дверь, и внутрь вошел молодой дейвона в синем рабочем комбинезоне, с ведром и шваброй в руках. Он открыл форточки, впуская внутрь городской шум и свежий воздух, и начал тщательно мыть темный паркет.

Удалил с него следы сложного рисунка из нескольких пересекающихся кругов и прямоугольников.

Дейвона ушел, но вскоре ему на смену явились трое сородичей.

Двое были одеты просто – в джинсы и футболки, один из них держал большой чемодан из тех, что были в моде лет тридцать назад, другой нес серый рюкзачок. Третий, со свободными руками, выделялся благодаря высокому росту и отличному белому костюму.

– Приступайте, – негромко скомандовал он, а сам остался у двери.

Двое дейвона уложили вещи на пол у стены. Щелкнули застежки, и чемодан открыл пасть, огромную, точно у гиппопотама. Стало видно его нутро, разделенное на множество отсеков, забитых самыми разными, порой очень необычными предметами.

Тут были флаконы с плотно притертыми пробками, целый набор ножей, малопригодных для работы на кухне. Рядом лежали пучки разноцветных свечей, ароматических палочек и сушеных трав. Замшевые мешочки бугрились, показывая, что в них спрятано нечто объемистое. Сверкали полудрагоценные камни вроде аметиста или кошачьего глаза, и в специальном отделении покоилась небольшая медная жаровня со складными ножками.

– Какой вариант выберем, мастер Джамих? – спросил один из дейвона в джинсах, с серыми рожками.

Глядел он при этом на сородича в костюме.

– Для начала посмотрим, что у нас есть, и да осияет нас черный свет мудрости, – ответил тот.

Извлеченное из рюкзачка содержимое оказалось не столь интересным – пара фотографий, несколько предметов одежды, все ношеные, далеко не новые, и полиэтиленовый мешочек, на дне которого лежал пук русых волос, наверняка собранных с расчески.

– Это все? – спросил тот, кого назвали «мастер Джамих».

– Да, мастер, – кивнул второй дейвона в джинсах, с желто-красными рожками. – Мы обыскали всю квартиру, но ничего более интересного обнаружить не смогли. Она словно нежилая.

– Ничего, этого хватит. – Мастер Джамих задумался. – Учитывая наличие волос и то, что ему наверняка поставили защиту, попробуем «черное зеркало». Надеюсь, у вас есть с собой заменитель крови?

– Конечно, мастер, – ответили сразу два голоса.

– Тогда начинайте.

Оба дейвона в джинсах поклонились и взялись за дело. Тот, что с серыми рожками, развязал один из мешочков, вынул из него кусок угля и начал рисовать на полу. Его сородич с желто-красными рожками взял толстую белую свечку и принялся наматывать на нее волосы из полиэтиленового пакета.

Занявший почти половину комнаты рисунок оказался простым – круг, внутри его равносторонний треугольник, а в том – еще три круга, по одному на каждый из углов. Зато надписи, помещенные вдоль линий, сумел бы прочесть только специалист по средневековой латыни.

Но даже прочтя их, он бы мало что понял.

Белая свечка, превратившаяся в мохнатый валик, была уложена в центр рисунка. Вокруг нее встали двенадцать оранжевых, а границу внешнего круга дейвона посыпали красным порошком. И напоследок воткнули в середку каждого из трех малых кругов по ножу.