Шел девятый час вечера, и народу в «Азии» было уже немного.

Брезентовые чехлы оказались раскрытыми, и из них появились бейсбольные биты. Первый удар обрушился на правую створку двери, и по стеклу побежали трещины. Второй удар – и осколки брызнули во все стороны. Левая створка продержалась немногим дольше, и крепкие молодые люди рванули внутрь магазина.

Аня обмерла, заледенела, краем глаза увидела, как Галка сползает со стула.

– Стоять! Куда?! – рявкнул Вовка, и они с Сашкой ринулись навстречу незваным гостям.

Бежавший первым крепыш в серой майке небрежно махнул битой, и Вовку отшвырнуло в сторону. Он ударился головой об пол и остался лежать. По бежевой плитке потекла алая кровь. Сашка попытался остановиться, развернуться, но его повалили и затоптали.

– Мамочка… – выдавила из себя Аня, думая, что это кошмарный сон, что такое не может произойти с ней, не может случиться в центре большого города, в респектабельном магазине.

– Сядь, сикуха! – подскочил к ней один из налетчиков, чья майка была черной, в фиолетовых косых крестиках, а голос – грубым, рычащим. – И не высовывайся, иначе по кумполу получишь!

– Что? – пролепетала Аня.

– Вниз! – Он схватил ее за плечо, резко дернул, и тут девушка сообразила – забилась в уголок под кассой.

Отсюда увидела ноги оравшего на нее человека и с ужасом обнаружила, что на них нет никаких ботинок. Лодыжки были серые и мохнатые, точно у зверя, а заканчивались копытами.

Аню затрясло так, что залязгали зубы. Она взвизгнула, загородила лицо руками, да еще и закрыла глаза – бред, от ужаса начались галлюцинации, лучше бы самой упасть в обморок, да поглубже…

Так она ничего не видела, но зато слышала предостаточно: испуганные голоса покупателей, ругань налетчиков, тяжелый топот, звон и удары, какие бывают, когда сразу много товара падает с полок. Незваные гости вовсе не собирались грабить «Азию», они быстро и методично, не отвлекаясь на ерунду, громили магазин, били и ломали все, до чего могли дотянуться.

Звон и журчание – добрались до винного отдела, хруст и плеск – конец аквариуму с живыми карпами…

– Что вы делаете? – рявкнула где-то далеко Мегера, ее голос оборвался, и Аня испытала маленькую злобную радость – получи за все мелкие унижения, за придирки и задранный нос…

– Хватит, парни! – громко прокричал кто-то. – Волчье отродье огребло свое! Айда по домам!

Аня сглотнула и рискнула приоткрыть глаза, нагнулась так, чтобы видеть разбитую дверь и пространство перед ней. Вздрогнула, когда рядом затопали ноги, и укусила себя за кулак, увидев, что ноги эти точно с такими же копытами, как и у парня в черной майке. Затем копыт стало много, будто мимо неслось стадо бизонов, и девушка вновь опустила веки – не видеть, не видеть того, чего быть не может!

Стало тихо, так тихо, что девушка различила доносившиеся с улицы сигналы автомашин и чьи-то шаги: там, снаружи, продолжалась нормальная жизнь, безжалостно прерванная в блистающем дворце «Азии».

«Волчье отродье, – подумала она. – Кого это он так назвал? Симентьева? Но почему?»

Аня открыла глаза, а затем рискнула подняться. Рассмотрела белое лицо Галки под соседней кассой, глянула в торговый зал – опустевшие полки, на полу месиво из упаковок и банок, искры битого стекла, яркие пятна раздавленных фруктов и валяющаяся без чувств дородная покупательница в одной туфле.

Девушка посмотрела на пятачок перед входом, и только при виде окровавленной головы Вовки ей стало дурно. Перед глазами все закрутилось, в ушах возник нарастающий гул, воздух из груди куда-то исчез.

В последнем усилии она бухнулась на стул и только тут сомлела.

В себя пришла от приближающегося воя сирен, поняла, что сидит на том же стуле и что рядом кто-то разговаривает.

– Копытные твари, это не сойдет им с рук! – Голос был резкий, уверенный, хозяйский, и дрожали в нем гневные нотки. – Что они возомнили, посчитали себя наследниками Аль Капоне? Козлы… Вот только из какого они клана?

– Да, Андрей Сергеевич, – подтявкнул второй участник беседы, и Аня узнала голос Дмитрия Станиславовича, директора «Азии», носившего среди персонала презрительную кличку Мопс.

«Копытные твари? – подумала девушка. – Он что, тоже их видел?»

Она подняла веки. Неподалеку от ее кассы, около лежавшего Вовки, стояли двое мужчин: Мопс в легком сером костюме и второй, высокий и мощный, в белой рубашке и коричневых брюках. Ане был виден загривок, покрытый густыми волосами, и необычайно острое ухо.

Он повернулся, и девушка узнала Андрея Симентьева, хозяина «Азии». В ужасе вытаращила глаза, когда в его рту блеснули длинные белые клыки, каких просто не может быть у человека.

Волчье отродье… Но почему она раньше не видела? И кто были те, с копытами?

– Чего уставилась? – спросил Симентьев. – Девка в шоке, и неудивительно. Врачей ты хоть вызвал?

– Да, конечно, – ответил Дмитрий Станиславович. – Вон, голосят.

Сирены смолкли, но в дверях «Азии» появились вовсе не люди в белых халатах, а крепкие парни с автоматами и в милицейской форме. За ними вбежал поджарый мужчина в джинсах и белой майке, с пристальным, цепким взглядом, что выдает следака лучше красного удостоверения.

– Явились, – буркнул Симентьев, отведя взгляд от Ани и тут же забыв о ней. – И где вы были раньше?

– На работе, – сердито ответил поджарый. Уши у него были такими же острыми, как у хозяина «Азии». – Не можем же мы здесь целый день торчать? Да, порезвились они тут славно…

– Дубины прямо у входа бросили, ну, ты видел, – сказал Симентьев. – Сейчас доктора приедут, пусть всех осмотрят, в чувство приведут, и допросите каждого. Вдруг кто что запомнил? А ты, Дмитрий, сделай все, чтобы магазин завтра утром открылся, как обычно. Я на тебя рассчитываю. Понял?

И он, давя разбитое стекло, пошел к дверям уверенным пружинистым шагом крупного хищника.

– Это еще кто? – спросил Андрей, вытаскивая ППС. – Мы вроде бы никого не ждем?

Он вопросительно посмотрел на Аристарха Сергеевича, но тот лишь пожал плечами.

– Раз никого не ждем, то будем рассчитывать на худший вариант. – Михаил тоже вынул пистолет, снял его с предохранителя. – Ты иди открывай, а я останусь тут. Аристарх Сергеевич, Олег, вам лучше укрыться в малой комнате.

Зарычал гром, и, вторя ему, завопила сигнализация одной из стоявших у подъезда машин.

– Идет. – Андрей мягко, не производя шума, скользнул в прихожую.

Олег успел сделать два шага, Аристарх Сергеевич – положить книгу на диван, и тут грохот раздался сверху, точно гроза забушевала в квартире этажом выше. Качнулась люстра, мигнула и погасла, с треском полетели куски штукатурки, и в потолке образовалась большая дыра.

Олега спасли не ослабевшие за пятнадцать лет мирной жизни военные рефлексы. Он упал на пол, перекатился в сторону. Раздалось несколько смачных хлопков, что-то вжикнуло над самым ухом, ударило в пол, вскрикнул Аристарх Сергеевич.

Олег без особого удивления увидел торчащую из дыры руку с пистолетом – те, кто пробил потолок, намерения имели самые решительные. Михаил отскочил к стене и пригнулся, а вот отставного капитана, похоже, ранило. Он упал, и по линолеуму начала расползаться маслянистая черная лужа.

Из прихожей доносились тяжелые удары, крики, но Андрей, судя по отборному мату, был жив.

– Тащи его в малую! – рявкнул Михаил, стреляя вверх. – Я прикрою!

Ударил гром, одновременно зарокотало сверху. Новая дыра возникла прямо над диваном. В нее проскользнул кто-то ловкий, быстрый, приземлился на пол, точно кот, и отлетел к стене, оставив на ней кровавые брызги.

Разбилось стекло на кухне, что-то тяжелое упало на кухонный стол и, судя по звяканью, сшибло чашки.

– Вот зараза… – Взгляд Михаила стал отчаянным. – Со всех сторон лезут…

Олег вскочил как раз вовремя, чтобы встретить того, кто рванулся из кухни в комнату. Схватил его за горло и жестоко, со всей силы припечатал об пол. Сам получил в ухо так, что зазвенела голова. Но не остановился, продолжил молотить кулаками, понимая, что его шанс в том, чтобы не дать противнику опомниться, пустить в ход оружие или магию.