– Что тебе надо?

– Заключить сделку!

Парикмахер недоверчиво покачал головой и остановился в нескольких шагах от Берры.

– Денег у меня нет, – сказал он. – Я ведь сразу сказал. Пятьдесят тысяч – большая сумма.

Берра опустил руки.

– Точнее, не пятьдесят, а шестьдесят, но не будем мелочиться, – заметил он, хватая кейс одной рукой и протягивая старику вторую.

Тангорра сделал вид, что не замечает протянутой руки.

– Ты избил меня, как мальчишку. – Он опустил голову. – Я этого не забуду.

– Извини, – сказал Берра. – Я вышел из себя, забылся.

– Ты вполовину моложе меня, – продолжал Тангорра. – И избил меня, как мальчишку. Повалил меня на пол.

– Извини.

– Я не могу отдать тебе долг.

– Верь мне, я знаю.

– Что тебе нужно от меня?

– Помощь.

– Какого рода помощь?

– С полицией. Мне нужно, чтобы ты помог мне разобраться с полицией.

– Ко мне приезжал детектив, – сказал Тангорра. – Из отдела по борьбе с организованной преступностью.

Берра кивнул:

– Понимаю.

– Хотят, чтобы ты поговорил со мной по телефону.

Берра замахал руками:

– Витторио, я больше не требую, чтобы ты вернул мне деньги. Мне нужна только помощь!

– Откуда мне знать, что тебе нужно? Я старик. Что я могу для тебя сделать?

– Замолви за меня словечко, – ответил Берра. – Поговори с детективом, который к тебе приезжал, а про деньги забудем. Ну как, договорились?

Тангорра вытащил бумажник, порылся в визитных карточках и вытащил карточку, которую дал ему детектив Джон Денафриа.

– Ручка у тебя есть? – спросил он у Берры.

Берра вытащил ручку из внутреннего кармана пиджака.

– Конечно, – кивнул он. – Вот, бери.

Манджино наблюдал за происходящим из чулана, чуть приоткрыв дверцу. Транкатта и щеголевато одетый русский среднего возраста обменялись свертками. Оба положили свертки на письменный стол. Транкатта пересчитывал стопки стодолларовых купюр, а русский пробовал кокаин из целлофанового пакетика. Когда русский закончил пробовать товар, он постучал по пакетику и сунул его во внутренний карман спортивной куртки. Он пожал Транкатте руку и стал ждать, пока тот не сложит деньги в ящик письменного стола.

Затем Транкатта вместе с гостем вышел на стоянку. Еще раз пожал ему руку на прощание и повернул обратно.

Манджино следил за Транкаттой по монитору, установленному в кабинете. Он подождал, пока Транкатта войдет в кабинет и только потом вышел из-за стола.

– Ну что, проблем вроде бы не было, – заметил он.

– Надеюсь, и дальше не будет, – ответил Транкатта. – Я привык иметь с ним дело два-три раза в месяц. Но он хочет еще, и мне как-то не по себе. Ты ведь понимаешь, о чем я? Жадность никого еще не доводила до добра. Боюсь, его заметят, начнут следить – и тогда все, конец.

Манджино глубоко затянулся сигаретой и показал на ящики стола.

– Я ничего не увидел. В какой ты их положил?

Транкатта засмеялся.

– Надо было лучше смотреть, – сказал он, ткнув пальцем через плечо. – Надеюсь, ты как моя крыша хотя бы не пустой.

Манджино задрал штанину и показал Транкатте «беретту» девятого калибра, которую он носил в кобуре на лодыжке. Потом снова ткнул в сторону стола.

– Так куда ты положил денежки? – снова спросил он.

– Не спеши. – Транкатта жестом поманил Манджино к себе. – Вот, сейчас покажу.

Манджино отодвинул предложенный стул, а Транкатта отпер ключом ящик, в котором хранил деньги. Потом он сел на стол спиной к двери и пересчитал купюры. Манджино не сводил с него глаз.

Закончив считать, Транкатта разделил деньги на две кучки и взял из одной пять стодолларовых купюр.

– Пять сотен, – сказал он, передавая деньги Манджино. – Как видишь, трудиться тебе не пришлось.

Манджино, хмурясь, смотрел на деньги. Потом он показал на две кучки на столе:

– А с этими как?

– Одна – стоимость товара, другая – моя доля. А что? – спросил Транкатта. – Тебя пять сотен не устраивают?

– Насчет стоимости товара ты ничего не говорил, – упрекнул Манджино.

Транкатта пожал плечами:

– Я решил, ты и сам все понимаешь… Надеюсь, ты не думаешь, что товар достается мне бесплатно.

Манджино снова показал на деньги:

– Которая кучка твоя?

– Что?

– Сколько ты имеешь со сделки?

Транкатта оглянулся на деньги и всплеснул руками.

– Джимми, на что ты намекаешь?

– Сколько стоит партия? – настаивал Манджино.

Транкатта поморщился:

– Ты, наверное, шутишь?

– Нет, я серьезно.

– Джимми, – сказал Транкатта, – я и так сделал тебе любезность. – Он встал и развел руками. – Ну, так какого черта?

Манджино пожирал глазами лежащие на столе деньги.

– Сколько стоит твой гребаный товар? – снова спросил он.

Транкатта как мог старался остаться хозяином положения.

– Не твое собачье дело! – отрезал он.

– Вот как? – переспросил Манджино.

Транкатта отвернулся, намереваясь убрать деньги со стола, и Манджино тут же вскочил со своего места. Он зажал правую руку Транкатты железной хваткой. Потом выхватил из кармана зажигалку, приставил к руке Транкатты и держал, пока тот не завопил от боли.

Кожа на запястье у Транкатты почернела. Манджино убрал зажигалку, и Транкатта повалился на пол. Он стонал от боли, катаясь по полу.

– Итак, – гремел голос Манджино, – сколько стоит товар?

– Повтори, как зовут того типа, – попросил Павлик.

Они сидели в микроавтобусе с затемненными стеклами на углу Девяносто первой и Прибрежной улиц и следили за смуглым молодым человеком лет двадцати пяти, бежавшим трусцой по тротуару. Павлик смотрел на бегуна в маленький театральный бинокль.

– Джек Фама, – назвал незнакомца Денафриа. – Он в бригаде Джо Сарпетти с Кони-Айленда. Иммигрант в первом поколении, совсем недавно приехал из Италии. Племянник Аньелло Виньери, который заправляет делами на Сицилии. Настоящий жеребец. Подружки мафиози таких обожают.

Павлик внимательнее рассмотрел лицо бегущего человека.

– Смазливый, но я бы не назвал его жеребцом. Он, значит, член семьи? Прошел обряд инициации?

Денафриа пролистал блокнот.

– Его приняли пару лет назад. Вместе еще с пятью парнями приблизительно того же возраста. В последнее время мафиози стали принимать в свои стройные ряды кого попало.

Павлик покосился на записи своего напарника.

– Фамилия Сарпетти кажется мне смутно знакомой…

Денафриа перелистнул блокнот на страничку, озаглавленную: «Джо Шарп (Сарпетти)» и передал блокнот Павлику.

Павлик начал читать список имен:

– А почему одна фамилия перечеркнута? – спросил Павлик.

– Сесса? – переспросил Денафриа. – Он умер.

Павлик ухмыльнулся:

– Естественной смертью или как?

– Или как, – ответил Денафриа. – Две пули в голову. Не стал помечать, потому что он был уже мертв, когда я начал вести этот блокнот.

Павлик продолжал читать список:

– Его я знаю! – воскликнул Павлик. – А почему ты его зачеркнул? Его тоже прикончили?

Денафриа покосился в блокнот:

– Эдди Сента завязал после отсидки. На самом деле завязал. Он не успел вступить в семью, поэтому его отпустили. Встал, так сказать, на путь исправления. Решил вести честную жизнь. Он был близок к Джо Шарпу.