– Нет, это был не Натан, – вдруг произнесла Оливия. Ее голос прозвучал, как обычно. Она расслабилась, в последний раз коснувшись своего лобка. – Хотя он был там. Он, кстати, был одним из мужчин, которые овладели мною в конце. Дорогой Натан, как мне кажется, с ума по мне сходит, поэтому не упустит ни одной возможности поиграть своим членом в моем влагалище или где ему позволят, – закончила она таким обыденным тоном, как будто говорила о погоде.

– О-о-о, – только и вымолвила Кловер, вспомнив, сколь высокомерно держался Натан вчера в кабинете Оливии.

Очевидно, у друзей Оливии было принято выражать свои привязанности весьма странным образом. Может, и избиения у них тоже служили для демонстрации своей извращенной любви?

– Это значит, что мужчина, который стегал тебя ремнем, тоже без ума от тебя? – спросила она, когда Оливия принялась раскладывать по стопкам книги и журналы.

– Лукас? – переспросила Оливия, указывая на фото красавца из журнала о мужской моде. – О нет. Он, конечно, по-своему привязан ко мне. Но он очень сдержанный. Он настоящий господин, хотя впечатляет и то, как он ведет себя под хлыстом. Он так изысканно кричит. – Оливия протянула Кловер знакомое фото. – Вот он, Лукас! Разве не красавец? Я уверена, что ты о нем слышала.

Лукас. Супермодель. Такой недосягаемый. С невозмутимым лицом, в одежде из коллекции «Городской вампир». На мгновение Кловер попыталась переключиться и представить себя, как выразилась Оливия, «под хлыстом». Она была согласна на любое унижение, на любую боль, если это означало, что потом ею овладеет такой породистый экземпляр.

Она посмотрела на фото. Он словно шептал: «А ты осмелишься?» Девушка перевела взгляд на Оливию, которая внимательно и задумчиво изучала свою собеседницу. Кловер вдруг захотела услышать от нее приглашение…

– Приляг, дорогая, – сказала Оливия, указывая на столик, который она освободила от книг. – Ложись и позволь мне тебя хорошенько рассмотреть. Я знаю, что ты умираешь от желания кончить, и думаю, что могу тебе помочь. – Она хищно улыбнулась, заметив тревогу в глазах Кловер. – Не волнуйся, мы по-прежнему останемся друзьями. И я гарантирую тебе, что и утром буду уважать тебя.

Она взяла Кловер за руку и подтолкнула ее к полированной поверхности низкого столика.

Кловер ждала не такого приглашения, но она уже была не в силах сопротивляться. Она чувствовала, как у нее все пульсирует внутри. Она никогда в жизни еще так не нуждалась в разрядке, и все, что от нее требовалось, – это лечь и расслабиться. Пусть за нее эту работу сделает другой, какая разница, что это женщина. Роджер всегда показывал, как утомителен для него секс. Мастурбация тоже требовала усилий. На этот раз Кловер решила предать себя в руки опытному игроку. Но выдержит ли ее вес кофейный столик?

– Не волнуйся из-за столика, – произнесла Оливия, словно читая ее мысли. – Я видела, как двое здоровенных мужчин трахались на нем. Он очень крепкий.

Мужчин? Кловер пришла в замешательство, пока Оливия укладывала Кловер на блестящую поверхность. Ее сознание немедленно озарила картинка, на которой Натан и Лукас предаются запретным утехам. Интересно, кто кого трахал?

– Вот так, ложись на спину. Прижми к себе коленки. Великолепно! – Оливия уложила Кловер в самую унизительную позу. – Теперь раздвинь немного ноги. Шире… Еще шире. Я хочу тебя рассмотреть. Кроме того, мне потребуется простор, чтобы сделать тебе приятно.

Она засмеялась.

В душе Кловер словно начали таять льдинки. Она осознавала, что еще ни разу так не выставляла себя на обозрение. Ее клитор, влагалище, анус видны были во всей красе, но она почувствовала, как и сама заводится от этой сцены. Она закрыла глаза и представила, что за ней наблюдают несколько пар глаз. Пусть это будет Натан и Лукас. Пусть бы даже Роджер присоединился к ним. Они бы жадно всматривались в ее возбужденное лоно. Как бы она хотела, чтобы ее использовали, как куклу… Она жаждала быть наказанной… Одна мысль об этом почти доводила ее до пика наслаждения.

Она вдруг застонала и еще шире раскрыла бедра, представляя, как невидимая публика восхищенно затаила дыхание.

– Это великолепно, моя дорогая.

Кловер ощутила дыхание Оливии где-то совсем близко от живота.

– Фрэнсис был бы в восторге. Ему нравится, когда женщины так демонстрируют себя, особенно когда они настолько возбуждены. В этот момент с нами можно делать все что угодно за одну только минуту оргазма.

Фрэнсис?

– Кто такой Фрэнсис? – простонала Кловер, еще шире разводя бедра и мечтая, чтобы Оливия занялась ею прямо сейчас. Как можно быстрее!

– Он мой друг. Наставник. У нас, как бы сказать, собралась группа единомышленников, которые любят одни и те же… удовольствия. Фрэнсис наш ментор. Хозяин.

Она замолчала, а потом легонько коснулась пальцем трепещущей плоти Кловер. Миллионы брызг словно вырвались наружу из тела Кловер, но она не ощутила оргазма. Она хотела наслаждаться еще и еще, и из ее горла вырвался громкий стон.

– Я не могу дождаться, когда покажу ему это!

Палец Оливии погружался все глубже, в то время как второй рукой Оливия умело сжимала клитор Кловер.

Дико крича, та кончила, и ее тело еще долго сотрясалось от сладкой боли.

Когда к ней вернулось сознание, она все еще представляла себе «публику», готовую аплодировать ее вздрагивающему пульсирующему лону.

Что за игру затеяла Оливия? Кловер возвращалась к этому вопросу в сотый раз за последние два дня. С момента их милой интерлюдии в гостиной Оливия и словом не обмолвилась об обещании представить Кловер своим друзьям. Кловер в который раз пришла в замешательство от того, насколько противоречиво себя чувствует.

Она понимала, что в ней запустили какой-то мотор, который все больше набирал обороты, но работал пока вхолостую. Оливия сама раздразнила желание в Кловер, но бросила ее одну на полпути. Она как будто забыла о своем обещании познакомить ее со своими таинственными друзьями, да и предаваться утехам вдвоем им больше не доводилось.

После ошеломляющего опыта на кофейном столике Оливия сама помогла собрать Кловер вещи и отвела ее в спальню. Кловер втайне надеялась, что Оливия нырнет с ней в кровать и покажет ей и другие лесбийские штучки, но этого не произошло. Оливия ограничилась сестринским поцелуем в щеку и после этого выказывала отношение, как к желанной гостье, но не более того. Лишь изредка приличия нарушались французским поцелуем, щипком за зад и мимолетной лаской груди. Ничто не предвещало намерения Оливии ввести Кловер в круг своих друзей ни в ближайшее время, ни хотя бы в обозримом будущем.

Лучше бы она не рассказывала ей об этом. Теперь Кловер точно знала, чего хотела, но не могла этого получить!

Каждый раз, когда Оливия отправлялась на эти вечерние встречи сама, Кловер предавалась размышлениям и фантазировала, что может сейчас занимать загадочную Оливию. Может, она снова в обществе своих друзей? Что они с ней делают? Или она с ними? Снова и снова Кловер обращалась к книгам на кофейном столике, останавливаясь на тех страницах, которые приводили ее в особенное возбуждение. Она мастурбировала до изнеможения, трогала свои соски, даже вводила в себя пальцы, но каждый раз, когда оргазм был позади, она ощущала, что какая-то частица ее тела все еще изнывает от предвкушения новых удовольствий. Она не могла войти в манящий мир, который мучил ее самим своим существованием. Даже вибраторы, которые любезно предложила Оливия, не давали ей полного покоя. Ей даже стало казаться, что ее покровительница специально оставила эти резиновые и пластиковые игрушки, чтобы измучить свою гостью напоминанием о том, что темная сторона мира так и остается для нее закрытой.

Кловер поняла, что Оливия ведет свою игру. Кузина наверняка хотела, чтобы Кловер дошла до исступления, сидя в одиночестве в гостиной ее роскошной квартиры, пока сама она предается чувственным утехам. Оливия говорила, что у нее назначена встреча с директором магазина, но Кловер не верила ни одному ее слову, потому что Оливия наряжалась в недвусмысленные наряды, такие вызывающие и откровенные, что явно не подходили для делового ужина. Кловер сгорала от любопытства, представляя себе Оливию в разных ситуациях. Наверняка она позволяла овладевать собой сотне мужчин и женщин.