Обсуждая с ПАНГАЛ очередную тему его разговора о ХЮНЕ, КОВАЛЕВСКИЙ дает ему задание доказать немцам, что гонения немцев влияют на усиление коммунистической деятельности в Польше.
КОВАЛЕВСКИЙ заботится о польском престиже в глазах немцев, о чем он без обиняков заявляет ЛИБРАХУ:
«Я не думаю, что мы должны быть против всякого предложения, которое делают державы оси в отношении Польши… Важно, чтобы обе воюющие стороны начали упоминать Польшу. Это увеличит наш престиж, в особенности среди немцев».
КОВАЛЕВСКИЙ выступает в качестве ходатая от стран-сателлитов перед англичанами и американцами. Уговаривает англичан в августе 1943 г. поторопиться установить контакт с итальянцами, запугивая их, что иначе Италия попадет под влияние Советского Союза.
«Союзники допускают большие политические и стратегические ошибки, — жалуется КОВАЛЕВСКИЙ ЛИБРАХУ, — за которые будут рассчитываться все европейские страны. Сами союзники почувствуют результаты своих ошибок, если они не ограничат аппетиты Советов. Любая европейская страна готова сдаться союзникам для того, чтобы спастись от большевизма. Первой из них является Италия». (Письмо от 6.VIII. 1943 г.)
КОВАЛЕВСКИЙ просит ЛИБРАХА ходатайствовать перед англичанами за венгров и уговорить их прекратить бомбардировку Будапешта.
Он обсуждает со странами-сателлитами возможности почетного выгодного выхода из войны, разрабатывает планы, дает советы, требуя при этом всевозможных льгот для Польши.
КОВАЛЕВСКИЙ следующим образом формулирует свои задачи в отношении стран-сателлитов:
«…Мы сейчас заняты подрывной деятельностью, распространением определенных идей, превращением союзников оси в союзников объединенных наций (?), созданием определенных условий в предвидении предстоящих военных событий с тем, чтобы получить дополнительные преимущества как для нас, так и для союзников». (Из письма КОВАЛЕВСКОГО от 6.VIII.43 г.)
Однако ближайшее знакомство с деятельностью КОВАЛЕВСКОГО полностью опровергает его тезис, что он заботится о «превращении союзников оси в союзников объединенных наций». Целью его переговоров с представителями сателлитов является подчинение их политическому влиянию Польши и вовлечение их в антисоветский блок.
Переговоры с итальянцами.
Еще задолго до капитуляции Италии КОВАЛЕВСКИЙ вел переговоры с итальянскими дипломатами, советуя им заранее подготовить позиции для выхода из блока держав оси, создать группу штабных офицеров, которые составили бы секретный план, предусматривающий концентрацию войск на Балканах, во Франции и в самой Италии.
«Итальянцы теперь рвут на себе волосы, — пишет КОВАЛЕВСКИЙ ЛИБРАХУ 15 сентября 1943 г., — что не последовали тогда моему совету и не сделали военной подготовки к выходу из оси. Если бы мой план был принят, положение на Балканах и в Италии было бы совершенно иным. В этом случае не применили бы формулу „безоговорочной капитуляции“, а согласились бы с условиями, предусмотренными в плане итальянского штаба».
После капитуляции Италии КОВАЛЕВСКИЙ продолжает вести переговоры с итальянцами и, в частности, с ГРАНДИ и посланником ПРУНАС об организации Центральной Европы и Балкан после войны и об участии Италии в этом деле. КОВАЛЕВСКИЙ предостерегает итальянцев, что Советский Союз «проявляет интерес к расширению своего влияния до Средиземного моря, а не ограничивается только Восточной Польшей», поэтому Польша и Италия должны прийти к общим взглядам и принять одинаковую политику. ГРАНДИ, которого КОВАЛЕВСКИЙ приютил у себя на квартире в Лиссабоне, соглашается, по словам КОВАЛЕВСКОГО, «со всеми нашими (польскими) теориями относительно организации Центральной и Восточной Европы». «Со временем они (итальянцы) будут нашими партнерами в этих делах, в отношении чего они высказывают большую готовность» (письмо КОВАЛЕВСКОГО ЛИБРАХУ от__________).
Переговоры с венграми.
Еще весной 1943 г. КОВАЛЕВСКИЙ вошел в контакт с венгерским посланником в Лиссабоне ВОДИАНЕР и повел с ним переговоры о создании блока стран восточной и западной Европы или, как он называет, «центрального союза» с участием в нем Венгрии. Причем эти переговоры не носили характера зондажа или личных отношений с ВОДИАНЕР. Для переговоров с венграми КОВАЛЕВСКИЙ получил официальное разрешение польского правительства, которое предъявил ВОДИАНЕР.
В августе месяце КОВАЛЕВСКИЙ свел ВОДИАНЕР также с польским посланником в Лиссабоне графом ШЕМБЕК. На этой встрече обсуждался вопрос о польско-венгерских отношениях, причем ВОДИАНЕР заявил, что он говорил уже по этому вопросу с премьер-министром КАЛЛАИ, который высказал надежду, что «польская армия будет основной армией, оккупирующей Венгрию», и просил ВОДИАНЕР переговорить об этом с поляками. Но, добавил ВОДИАНЕР, «на сегодня было бы лучше, чтобы Восточный фронт не был прорван слишком скоро, и не плохо было бы для венгров оставить в резервах германской армии определенное количество своих дивизий, которые могли бы оставаться в Восточной Малой Польше и в нужный момент смогли бы соединиться с армией генерала АНДЕРСА, который к этому времени будет уже в Венгрии».
КОВАЛЕВСКИЙ на этой встрече убеждал ВОДИАНЕР начать переговоры с югославами, указав, что «армия МИХАЙЛОВИЧА является фактором первоклассного значения, гораздо большего, чем румыны или чехи».
Обсуждался также вопрос будущего государственного устройства Венгрии, и на вопрос ВОДИАНЕР, как поляки отнесутся к восстановлению монархии в Венгрии, КОВАЛЕВСКИЙ ответил, что это внутренний вопрос Венгрии и поляков не интересует.
Вопрос об отношении к Югославии обсуждался не раз, но переписки КОВАЛЕВСКОГО по этому вопросу нам добыть не удалось, лишь в одном письме к ЛИБРАХУ он пишет: «ВОДИАНЕР снова настойчиво требует, чтобы мы сообщили ему об официальной позиции Польши в отношении югославского конфликта из-за сепаратистских стремлений Хорватии». (Письмо от 13.VIII. 1943 г.)
При этом КОВАЛЕВСКИЙ указывает, что венгры высказывают опасение, что часть территории Венгрии может быть оккупирована сербскими партизанскими частями, и венгры просят поляков убедить англо-американцев предотвратить такую возможность.
Из переписки КОВАЛЕВСКОГО со своим центром видно, что его переговоры с ВОДИАНЕР касаются следующих вопросов:
1. Оккупация Венгрии польскими войсками. Для этой цели в Венгрии должны быть созданы польские части из проживающих там поляков (около 2000), армия АНДЕРСА должна быть придвинута ближе к венгерским границам, венгерские войска должны занять районы, находящиеся ближе к Венгрии у границ Малой Польши, чтобы через восточную часть Малой Польши подойти к Карпатам и соединиться с войсками АНДЕРСА.
2. Обеспечение общей границы между Польшей и Венгрией после войны и проведение общей польско-венгерской политики.
3. Для практического разрешения всех этих вопросов КОВАЛЕВСКИЙ настаивает на посылке в Венгрию польско-военного эмиссара и венгерского эмиссара в Лиссабон.
4. Установление негласных дипломатических отношений между Польшей и Венгрией и обмен представителями еще во время войны.
Неразрешимым остается вопрос о Трансильвании. Тактика поляков в этом вопросе явно выступает из следующего суждения КОВАЛЕВСКОГО в письме ЛИБРАХУ от 21.XII. 1943 года: «В сущности, обе стороны (румыны и венгры) продвигаются по параллельным линиям, и наградой тому, кто первый придет к цели, будет Трансильвания».
В другом письме к ЛИБРАХУ (__________) КОВАЛЕВСКИЙ откровенно признается, что: «Меня в действительности не слишком занимает трансильванская проблема, и если венгры и румыны начнут борьбу друг с другом, то наши подрывные действия помогут достижению цели».
Однако в последнее время энтузиазм венгров к венгерско-польской дружбе стал остывать и они начали проявлять колебания. КОВАЛЕВСКИЙ жалуется ЛИБРАХУ:
«ВОДИАНЕР заявил, что они (венгры) не видят, чтобы советско-чешский договор был направлен против них, и если Польша подпишет этот договор, тогда они будут считать, что она выступает в качестве их защитника по отношению к России и чехам. Примечательно, что среди приверженцев ВОДИАНЕРА развивается мысль о необходимости искать разрешения их проблем на Востоке. Я никогда не предполагал, чтобы эта точка зрения развилась среди них с такой быстротой. Это показывает, сколь изменчиво их отношение. Складывается впечатление, что они уже развивают политические концепции, основанные на новом положении, создавшемся после посещения БЕНЕШЕМ Москвы». (Письмо от 21.12.1943 г.)
