На этой почве возник вопрос о конфискации территорий, нужных литовскому правительству на разные цели. Литовское правительство, не имея возможности иным путем приступить к реализации ряда своих мероприятий, имеющих общегосударственное значение, решило пойти по пути конфискации. До этого каждому владельцу земельного участка было внесено предложение продать участок на весьма выгодных условиях. Однако дисциплинированные владельцы-немцы отказались продавать по политическим мотивам. Лишь спустя некоторое время правительство уведомило их, что земля конфискуется на общественные цели, причем в качестве компенсации им были выплачены значительные суммы. Возник вопрос о том, поступило ли правительство законно. Утверждали, что параграфы 35 и 39 статута этому противоречат. Фактически дело сводится к вопросу о компетенции, однако литовское правительство имеет, по-видимому, основания утверждать, что у него имеются необходимые компетенции. Тем не менее местные органы еще долго будут иметь возможность затягивать формальности, связанные с конфискацией, т. к. акт о переходе собственности в руки государства должен быть утвержден местным судом и еще неизвестно, не придется ли правительству, как покупателю, войти в добровольное соглашение, если оно захочет провести дело формально.

Если говорить о побуждениях, которыми правительство руководствовалось, вступая на путь конфискации, то, не говоря о серьезных нуждах (вопрос о строительстве аэродрома на территории имения Конрада тянется уже в течение нескольких лет), не исключена возможность, что литовское правительство поощрялось до некоторой степени Францией и Советским Союзом.

Литовско-германские отношения.

До недавнего времени литовско-германские отношения развивались весьма благоприятно; только несколько недель тому назад можно было заметить, что это развитие задержалось, и неизвестно, является ли это принципиальным поворотом в германской политике — отходом от линии Цехлина — или временным недоразумением на почве клайпедских споров. В кругах обычно хорошо ориентирующихся в политике предполагают, что это — начало изменения принципиальной позиции Германии. Говорят, что Германия решила реактивизировать свою политику на Востоке. Ковенские политики связывают это с гитлеровской активностью в Данциге, с позицией германского правительства по отношению к польскому нац. меньшинству в Германии, с… (слово неразборчиво. — Пер.) антилитовской кампанией. Если бы это соответствовало действительности, тогда это означало бы, что политика германского посла в Ковно, Цехлина, т. е. политика сближения с Литвой, должна быть отброшена и заменена новым направлением. В соответствии с основами политики Цехлина национал-социалистам в Клайпеде по приказу из Берлина до настоящего времени не давали воли. Им не разрешалось вести агитацию и проявлять активность. Между тем знатоки положения в Клайпеде утверждают, что в Берлине принято решение об изменении политики, на основании которого ожидается большая активность гитлеровцев в Клайпеде.

Если это соответствует действительности, тогда Литва, по-видимому, опоздала со своими конфискационными мероприятиями в Клайпеде и дала ими немцам прекрасный предлог для враждебной кампании в прессе.

Среди немцев, проживающих в Клайпедской области и пользующихся правом гражданства в результате поражения, которое Литва потерпела в арбитраже в Берне, находятся руководители гитлеровского движения в Клайпеде со Шрейбером во главе. Предоставление гражданства Шрейберу и его возврат к политической деятельности праздновались в Клайпеде чрезвычайно торжественно. Шрейбер — крупный общественный деятель и политик, очень интеллигентный человек и способный организатор, значительно превосходящий всех остальных нынешних немецких лидеров в Клайпеде; он, по всей вероятности, станет во главе национал-социалистской акции, и не исключена возможность, что через некоторое время немцы попытаются поставить его во главе Директории. Если оправдываются предположения, что Германия отходит от линии Цехлина, что она намерена перейти к более активной тактике и что она намерена ослабить тормоза, сдерживавшие гитлеровское движение в Клайпеде, тогда легко себе представить, как немедленно ухудшатся литовско-германские отношения. Теперь, в период расцвета торговли с Германией, евреи начинают поговаривать о возможности таможенной войны с Германией, и многие из них предвидят далеко идущие последствия такого положения вещей. Они утверждают, что в случае, если Германия предпримет враждебную по отношению к Литве акцию, кампанию в прессе и гитлеровскую деятельность в Клайпеде, тогда Литва может очутиться в неприятном положении. Наблюдая за той игрой, которую Литва вела в течение многих лет, сближаясь то с Германией, то с Россией, можно вывести следующие заключения и предусмотреть следующие возможности.

В случае значительного ухудшения отношений с Германией Литва будет вынуждена искать большего сближения с СССР, но она не сможет этого осуществить немедленно; некоторые утверждают, что она будет вынуждена терпеть удары со стороны Германии и подчиняться ей. При проведении политики колебаний между одной ориентацией и другой всегда будут некоторые промежутки времени между одной констелляцией и другой. Это можно было отметить при изучении истории литовско-германо-советских отношений. И теперь, в случае если Германия поведет кампанию против Литвы, по всей вероятности, наступит такой промежуток времени, когда Литва не сможет опереться на Россию и нигде не будет иметь солидной опоры. Лозорайтис неоднократно говорил о том, что если вести игру с двумя, то часто попадаешь в зависимость то от одного, то от другого. Этим он мотивировал в свое время необходимость сближения с Польшей. Если эти предсказания подтвердятся, тогда Польша могла бы сыграть некоторую роль; этот момент был бы благоприятен для того, чтобы сделать попытку к сближению. С такого рода мнением я встретился в кругах, зорко наблюдающих за политической жизнью Литвы.

Верно: НАЧ. IV СЕКТОРА 7 ОТДЕЛА ГУГБ НКВД

КАПИТАН ГОС. БЕЗОПАСНОСТИ (Фурман)

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

ПОСЛАНО т.т.

СТАЛИНУ,

МОЛОТОВУ КОПИЯ

«29» XII1937 г. 29.X. 1937.

7-м отделом ГУГБ НКВД получен из Варшавы следующий документальный материал:

Документально

Перевод с польского

Польское посольство

в Берлине

Военный и воздушный

Атташе

№ 843/37

Г-ну начальнику II отдела Генштаба в Варшаве.

Настоящим сообщаю г-ну полковнику ряд информаций, касающихся военно-политических отношений между Германией и западноевропейскими государствами.

Из бесед со здешними высшими офицерами вытекает, что германский генштаб требует предоставления военным органам большего влияния на внешнюю политику Германии.

1. Вновь назначенный во Францию германский атташе по делам авиации, подполковник Ханессе, говорил мне, что он надеется вскоре выполнить полученный им приказ и добиться обмена французскими и германскими офицерами-стажерами и летчиками. Подполковник Ханессе дал понять, что французы фактически соглашаются на проект обмена офицерами летчиками, но высказал опасения относительно того, удастся ли добиться того, чтобы франко-германский военный контакт систематически развивался, к чему, по-видимому, стремится Германия.

Можно считать не подлежащим сомнению, что нынешняя поездка заместителя министра авиации, генерала Мильха, в Париж имеет целью углубить военно-политические отношения, серьезное начало которым положил начальник германского генштаба, генерал Бек, во время своего июньского пребывания в Париже.