Я сидел на крылечке веранды, курил и размышлял. Правда пришлось сидеть под большим зонтом, дождь зарядил через несколько часов нашего пребывания у лича и с тех пор не замолкал.

Прошло два дня с момента принесения клятвы. Обучения в эти дни не было, кроме того, что мы с Тором и братьями тренировались на мечах, благо в доме оказался тренировочный зал. Подозреваю, что зал был предназначен для магических занятий, но и для боев на мечах он подошел отлично.

Лич же в эти дни умудрился развести кипучую деятельность. Для начала он проверил на способности троицу. Результат был положительным: середнячки-универсалы. Бератрон, конечно, поворчал, что можно было бы и посильнее вырасти, но обучать взялся. Пятьдесят лет ожидания кого угодно сделают менее разборчивым.

Напоследок лич долго что-то творил с Тором, пришлось на всякий случай сказать учителю, что Торрена резать нельзя, он еще пригодится. Бератрон очухался и сказал, что и в мыслях такого не было. Врал, по глазам видел, врал. Все-таки учитель является классическим ученым, но, по крайней мере, ему не были чужды кое-какие моральные нормы. Что не могло не радовать, аморальных ублюдков я насмотрелся еще у себя на работе. Эти фанатичные взгляды палачей науки заставляли даже меня передергивать плечами, несмотря на то, что парень я вроде как неробкий.

„Эй! Алле! Отвлекись!“

Да, точно. Но память, как услужливая шлюха, вернула к недавним событиям.

Бератрон походил по комнате, что-то бормоча себе под нос, потом повернулся и сказал Тору:

— Иди ко мне в ученики.

Торрен недоуменно посмотрел на меня.

— Эээ… извините, уважаемый, но у вампиров нет способности к магии… — начал Тор.

— Не нет, а очень маленькие способности, — педантично поправил лич, — и я разве говорил, что буду учить магии?

— Нет, — ответил Тор.

— Вот-вот, — продолжил учитель, — просто у меня в библиотеке сохранилось несколько книг, в которых приводятся техники для развития расовых возможностей вампиров. Вот эти техники и хотелось бы опробовать.

— Соглашайся, — прошептал я на ухо Тору, — правда, подозреваю, что учителю интересно еще высших вампиров изучить. Я думаю, вас не так уж и много шатается по миру, чтобы можно было эксперименты ставить. А тут такой подгон…

— Можешь не бормотать, ученик, — громко сказал лич, — заклинание усиления слуха изучается одним из первых.

— Я все уже сказал, — скромно ответил я.

Все замолчали, ожидая, что ответит Тор. Тор не обманул ожиданий и через пару минут размышлений согласился.

На клятву Тора и лича ушло около двадцати минут.

— Вот и хорошо, — хлопнул я по плечу друга, — а то мне одному грызть гранит магии было бы очень скучно…

„А я уже не в счет?“

— Ученик номер один, не обольщайся, — Бератрон после того, как нас стало много у него, начал добавлять в обращении порядковый номер, — у вас будут совершенно разные материалы. Поэтому вряд ли вы с учеником номер пять будете вместе учиться.

Я немножко приуныл.

От воспоминаний меня отвлек голос Джулы, доносящийся от двери дома:

— Сен, пошли есть. Уже все готово.

— Уже иду, красавица, — ответил я и посмотрел на окурок в руке.

Мощно задумался, даже покурить забыл.

„Иди уже есть! Что-то ты думать чересчур много стал… не к добру…“

Есть немного. После принятия клятвы стал несколько вялым, что ли. Надо будет учителя расспросить по поводу клятвы. Может, это с этим связано.

Вошел внутрь дома и прошел в столовую залу. Все уже сидели на своих местах. Кроме лича, который не присутствовал на трапезах, чтобы не смущать нас своим „отсутствием аппетита“.

— Всем приятного аппетита, — сказал я, присаживаясь за стол, и, дождавшись взаимных пожеланий, приступил к супу.

И в очередной раз подивился шедевру, вышедшему из под рук Джулы. Сразу вспомнился случай, когда после того, как мы все расположились у лича, у меня проснулась совесть, и я решил помочь Джуле по кухне. Все-таки готовить на четверых мужиков — работенька нелегкая. Но меня весьма деликатно выгнали, похоже, Джула не верила в то, что я могу чем-то помочь. Горевал я недолго. Отдыхать — не работать.

„У тебя сегодня вечер воспоминаний? Ты бы еще свою первую любовь вспомнил!“

Да… Катя была просто прелесть…

„Ебанько! Я пошутил!“

Что-то с мозгами не так. Почему меня все в воспоминания тянет?

Проверил вторичные. Откликаются отлично. Тормозов вроде бы нет. Ощущения нормальные. Надо будет посоветоваться с Бератроном после ужина. А пока поинтересуюсь планами троицы:

— Ребята, а вообще кем хотите стать?

Троица переглянулась и молча уставилась в тарелки. Я глянул на Тора. Тор в ответ пожал плечами.

— Я вообще-то к вам обращаюсь. Что, ни у кого нет никакой мечты? — я рассматривал Родигеса и Фериша. Джула вряд ли так сразу ответит. Предпочтет отмолчаться.

Но жизнь в очередной раз преподнесла сюрприз. Ответила Джула:

— Я хочу управлять таверной или гостиницей. Мне нравилась работа папы.

— Хорошо, — мягко произнес я, — а чем тебе нравится эта работа?

— Не знаю, — ответила Джула, — просто нравится. Не могу объяснить. Нравится и все тут.

После немного спутанной фразы Джула замолчала.

— Тогда советую подумать над этим. Если поймешь, почему тебе это нравится, сможешь придумать и другие занятия себе по душе. Или найдешь, как исполнить свою мечту, — я повернул голову к братьям, — а вы кем хотите быть?

— Мы с Феришем хотим быть воинами. Как отец, — ответил Родигес, который, несмотря на то, что Фериш был старше, начинал занимать главенствующую позицию в их паре.

„Все хотят быть как папа. Наверно, неплохой человек был…“

Наверно… могу только согласиться. Редкое стремление детей стать похожим на отца.

— А отец вам много рассказывал о своем наемническом прошлом? — поинтересовался я у братьев.

— Нет, не особо, — ответил Родигес, — мы его постоянно спрашивали, но он обычно отмахивался. Редко когда что-нибудь рассказывал.

— Интересно… — протянул я, — а вы задумывались, почему?

Братья переглянулись и синхронно покачали головами.

— Ясно, думать вам еще рано. И почему же вы так хотите быть воинами?

Еще одна недоуменная пауза со стороны братьев.

— Я жду, — напомнил я, — вопрос прост. Почему вы хотите быть воинами?

— Не знаем, — ответил уже Фериш, — да и какая разница? Мы же теперь учимся у мастера Бератрона.

— И?

— То есть мы теперь станем магами.

— А что мешает обучиться воинскому искусству? — не понял я.

Снова задумались. Наконец Родигес произнес:

— Вроде бы ничего.

— Так что проблем нет, — резюмировал я, — а теперь продолжим. Почему ваш отец так мало рассказывал о своем наемническом прошлом? Идеи?

— Не знаем.

— Может, потому что все не так хорошо, как поется в песнях, и он не хотел вам такой судьбы?

Братья в очередной раз переглянулись и синхронно спросили:

— Почему?

— Ладно, — вздохнул я, — пойдем по порядку. Допустим, что вы выучились на воинов. Надеюсь вы понимаете, что помимо воинского искусства, обучение включает определенное сложившееся мировоззрение, так как сказать взгляд воина?

— Да, — ответил Родигес.

— Уже лучше, — выпил немного воды и продолжил, — кстати, возможно, в мировоззрении и проблема. Может сильно различаться со взглядами магов, но так как я не маг, то сказать не могу. Значит стали вы воинами и что вы делать будете?

— В смысле? — спросил кто-то из братьев.

— Как бы объяснить… ткачу, чтобы быть ткачом, нужно шить одежду, сапожнику точить сапоги, землепашец выращивать зерно, или что они там растят. Так и воин должен воевать, чтобы быть воином. И где вы собрались воевать?

Братья задумались.

— Ладно постараюсь изложить варианты. Можно присоединится к армии какого-нибудь завоевателя и попытать счастья солдатом. Но учтите, что в этом случае рано или поздно вам придется убивать женщин, детей…