Дядю я нашел на пастбище рядом с коровником и сбивчиво рассказал ему о нашей находке.

— Оно что, попало в капкан? — с сомнением спросил дядя.

— Ну да! В капкан деда Мишки! — Я приплясывал от нахлынувших на меня эмоций.

— Ты уверен, что это оно? Оно же сильное. Выбраться из капкана ему не составило бы труда.

— Я не знаю. Но это оно. Слушай, хватит лясы точить! Иди и сам все посмотри!

Дядя нахмурился и пошел в гараж за брезентом.

— Не нравится мне это, — сказал он. — Не нравится. Черт бы побрал эту дрянь.

Как только Нина увидела нас, она воскликнула:

— Дядя Рома! Вы только посмотрите! Неужели это то самое?..

— Что — «то самое»? — влез я.

— Ничего, — бросил дядя, испепеляя взглядом Нину, — Нина что-то другое хотела сказать.

Я разозлился:

— Вам не кажется, что это подло? Вы вдвоем что-то знаете, но мне не хотите об этом говорить. Это гадко.

Я обиженно поджал губы и развернулся, чтобы уйти, но дядя меня окликнул:

— Стой. Ты прав. Просто… пойми — чем меньше людей знает об этой штуке, тем лучше. Я не хотел тебя во все это ввязывать, но мы по уши влипли. Оно появилось, и мы его увидели.

— Чем оно так страшно? — принялся я допрашивать дядю.

— Тем, что в нем нет никакой логики. Может убить, а может и нет. Может появиться, а может и нет. Последний раз в этих краях оно было лет пятьдесят назад. Мне бабушка об этом рассказывала. Слушайте, давайте возьмем труп и дома уже нормально поговорим?

Мы расстелили на земле брезент, взяли палки, подсунули их под труп существа и хотели переложить его на своеобразные носилки, но он с палок упал.

— Забыли ногу из капкана вытянуть, — заметил дядя оплошность. Он освободил существо, и мы наконец положили его на брезент.

— А это именно то, что мы тогда видели, а, дядь Ром? — спросил я.

— Не знаю. Может, то, а может, и не то.

— Я думаю, это другое — потому что то было размерами меньше, — начал я рассуждать. — Хотя, оно же умеет увеличиваться в размерах, так почему тогда не может уменьшаться?

— Подождите, — перебила меня Нина. — Вы что, уже видели его?!

— Ага, в ночь с понедельника на вторник, — отозвался дядя. — Оказывается, это оно животных уничтожает.

— И оно вас не убило? — продолжала недоумевать девочка.

— Нет. Вернее, на него бросилось, с ног сбило. — Дядя кивнул на меня. — Но мне удалось в эту тварь стрельнуть, и она убежала. А так бы… сейчас бы мы поминки устраивали.

— Ну, дела… — присвистнула Нина. — Вот так повезло… Да и сегодня повезло — мы экземплярчик нашли. Это все равно, что снежного человека поймать. Представляете, сколько мы денег можем на нем заработать?

Дядя остановился.

— С дуба рухнула? Денег, говоришь? А не страшно, что оно отомстить может?

Нина потупилась:

— Страшно. Ладно, забудьте, это я так… А куда мы его потом денем?

— Как только осмотрим — сразу избавимся. А то его сородичи (если они есть) явятся его искать.

— Зачем тогда мы вообще эту тварь взяли? — осведомился я.

— Чтобы рассмотреть ее. Врага надо знать в лицо. И вообще — мы сами не понимаем, что сейчас в брезенте несем. Раньше о нем только легенды ходили — а теперь оно у нас в руках. Представляете?

— До меня еще не доходит, — призналась Нина.

До меня тоже — к тому же я не был аборигеном, поэтому и не представлял всей ценности существа.

Спустя полчаса Нина раскрыла перед нами двери гаража.

— Сюда, сюда его несите!

Мы с дядей, пыхтя, затащили чудо-юдо в гараж. Оно было довольно тяжелое. Казалось, тяжелело с каждой секундой. И эту странность заметил не только я. По мере того как мы его несли, ноша в брезенте становилась все массивнее и массивнее — об этом сказал и дядя, а когда затащили в гараж, то наши руки просто отрывались. Брезент раздулся настолько, что я подумал, вот-вот, и он лопнет.

Я не понимал, зачем понадобилось трогать это тело. Мало того, что трогать — забирать его с собой и нести в гараж. По мне — так пусть бы оно себе и лежало в лесу. Но дядя с Ниной имели на сей счет другое мнение. Им непременно хотелось осмотреть существо. И я покорно нес носилки.

Мы положили нашу ношу на бетонный пол и открыли брезент. Существо как было не особо крупным, таким и осталось. Не выросло нисколько. Все та же безвольная мертвая тушка непонятного происхождения.

— Почему это нельзя было сделать там, в лесу? — спросил я. — Зачем надо было обязательно нести эту мерзость сюда?

— Здесь морозильник, — сказал дядя.

— И что?

— Мы можем спрятать в него тело.

— Зачем? Вы же сказали, что за ним могут прийти. Ты же… не по пути это придумал? Ты еще в лесу говорил, что это опасно, когда мы уже решили нести его в гараж.

И вдруг я почувствовал себя третьим лишним. Я заметил взгляды, которыми дядя с Ниной переглядывались, их непонятные жесты, — они что-то от меня скрывали, я им мешал. Они определенно не хотели со мной делиться своими планами. Они стали какими-то странными. Очень странными. Я их не понимал.

Я отошел к стене. Широко раскрытыми глазами посмотрел на дядю и Нину.

— Сюда, на стол надо, — говорила Нина.

— Да, на стол. Так будет удобнее его рассматривать.

Дядя надел резиновые перчатки и стал похож на патологоанатома. Пододвинул настольную лампу и включил ее, направляя поток света на существо.

— Посмотри на клыки, — обратился он к Нине. Меня они словно не замечали.

— Да-а-а… — изумленно протянула Нина, с увлечением рассматривая клыки существа. Дядя раздвинул губы зверя. Миру открылись похожие на кошачьи клыки, но на обеих челюстях они были очень длинными и мощными, как у саблезубого тигра. Правда, в уменьшенном варианте. Я почему-то подумал, что если бы существо кого-нибудь укусило, то остались бы ранки, похожие на укус вампира.

— Очень интересно, — увлеченно проговорил дядя. По-видимому, его очень заинтересовал труп. — Посмотри на задние лапы. Видишь когти?

— Ага, — кивнула Нина.

— Это очень сильные когти. Очень.

То, что они были очень сильными, понимал и я. Задние лапы существа напоминали лапы кенгуру, и если бы этот зверь с кем-то сражался, и, подпрыгнув, принялся бы бить противника лапами, то я уверен, что когти в два счета распороли бы живот его врага.

— А посмотри… — увлеченно начал дядя, но я его перестал слышать. В ушах зазвенело. Я почувствовал опасность, реальную угрозу. И вот удивительно, волна страха на меня шла от дяди и Нины. Я так испугался, что незаметно для них выскочил из гаража и побежал. Мимо пустого загона, по пастбищу, на котором паслись коровы и козы, мимо речки, через пшеничное поле. Я бежал долго, очень долго. Пот застилал мне глаза, ноги уже настолько устали, что я их не ощущал, в груди кололо, но я знал, что надо бежать как можно дальше. От гаража, от дяди, от Нины, от всех этих странностей. То дядя с Ниной боятся существа, как кошка воды, то носятся с ним, как дети с игрушкой. Чего они хотят? Для чего это делают? На эти вопросы я не мог ответить.

Я остановился. Постоял у раскидистого дерева, что росло на берегу реки. Вокруг не было ничего — только деревья, высокая трава и собственно река. На этой маленькой полянке на меня снизошло умиротворение. Полянка казалась отдельным мирком спокойствия в этом огромном безумном мире.

Я отдышался. Осмотрелся. При желании тут даже можно жить. Надо только построить небольшой шалаш. И никто не догадается, где меня искать.

Я подошел к дереву, присел на бревно, которое лежало рядом. Посмотрел на речку. И услышал:

— Ты пришел.

Я вздрогнул. Замер. Осторожно повернул голову к источнику звука. Передо мной стояла Золушка — женщина, которую я увидел в день моего приезда.

— Я… да… пришел… — растерялся я.