Литмир - Электронная Библиотека
A
A

50

Франсискас ногой приоткрыл дверь в кабинет Вики Васкес и заглянул внутрь.

— Вик, ты еще здесь? — окликнул он, стараясь поудобнее захватить выскальзывавшую из рук картонную коробку с бумагами Тео Ковача.

— Здесь-здесь, — отозвалась она откуда-то из-за стеллажей с папками.

— Это я. Окажи мне услугу.

— Иду.

Вики Васкес, в застегнутой куртке и с аккуратно уложенными волосами, показалась из дальней комнаты. Все компьютеры в кабинете были выключены, а на столах царил безупречный порядок. Ясно, что она уже все прибрала и собралась с чувством выполненного долга уйти домой в положенное время. Вики подошла к нему, на ходу убирая в сумочку помаду.

— Что там у тебя, Джонни? — спросила она.

— Да так, всякое барахло. К тому же не мое, — ответил Франсискас.

— Тебе помочь?

— Нет, спасибо, уже донес. — Детектив поставил коробку на угол ближайшего стола. — Вик, окажи мне услугу. Это недолго.

Вики Васкес уперла руки в бока.

— У меня билеты в театр. Можно даже сказать, свидание.

— Всего одну минутку.

— Минутку? — Взглянув на часы, она нерешительно сделала шаг в сторону двери. — А до завтра не подождет? Хочешь, приду утром в семь? Ты только скажи. Но не сегодня вечером.

Франсискас виновато улыбнулся:

— Мне очень нужен адрес одного отставного полицейского из Олбани. Выясни, куда ему посылают пенсию?

— Пенсию? — переспросила Вики.

Франсискас кивнул:

— Ну да, пенсию, и все — ты свободна.

— Это связано с делом, по которому ты приходил раньше? С Бобби Стиллман?

— Связано. Мне кажется, раскрытие трех убийств зависит от того, что ты сейчас найдешь.

Вики тут же отложила сумочку и села за ближайший компьютер.

— Фамилия? — спросила она, когда компьютер загрузился.

— Гилфойл, детектив Франсуа Дж., вышел в отставку в тысяча девятьсот восьмидесятом году.

Стереть свое имя из дела Гилфойл, конечно, мог, но Франсискас готов был поспорить, что он не станет отказываться от своей пенсии. Невозможно представить себе полицейского, который отказался бы от правительственных выплат.

Вики бросила на него взгляд через плечо:

— Придется немножко подождать: я должна сделать срочный запрос в центр. Поздновато уже, они могли уйти.

— Остается только надеяться. — Он поднял картонную коробку. — Успеваешь в театр?

— Посмотрим, как получится.

— Я твой должник, — сказал Франсискас.

В полиции Нью-Йорка служили пятьдесят тысяч человек — целая армия. Но только двое из девяти сотрудников носили военную форму и оружие. Семь других занимались делопроизводством, которое сопутствовало оперативной работе. В дверях он обернулся.

— Вик?

— Да?

— А он хороший парень?

— Нормальный.

— А как зовут?

— Как мама назвала, так и зовут.

— И ты… он тебе нравится?

Уперев руки в бока, Вики Васкес выразительно вздохнула:

— Иди и не мешай работать.

Франсискас потащил коробку Ковача по коридору и водрузил на свой письменный стол. В участке было пусто, и это естественно. Детективы зарабатывали свой хлеб на улице, а не у телевизора. Из-под картонного днища коробки выглядывали какие-то бумаги. На верхнем листке Франсискас прочел: «Заявление о выходе на пенсию по состоянию здо…» Еще лейтенант приложил записку с фамилией и телефоном кардиолога. Вытащив бумаги из-под коробки, Франсискас запихнул их в ящик письменного стола и огляделся. В офисе лейтенанта было темно. Часы показывали 17:05. Не в первый раз Франсискас задерживался на работе, копаясь в документах. Стоя, он одну за другой начал извлекать из коробки папки Тео Ковача. Через несколько минут на столе образовалась стопка сантиметров двадцать пять высотой. Большую часть материалов составляли статьи о взрыве в «Гардиан Майкросистемс», убийстве двоих полицейских и последовавшей затем осаде дома Бернстайна. Франсискас сосредоточился на последнем — убийстве профессора Дэвида Бернстайна и побеге его гражданской жены Бобби Стиллман.

Он быстро обнаружил в изложении событий несколько явных несоответствий: где-то говорилось, что из дома стреляли, где-то говорилось, что нет. Полиция заметила в доме несколько подозреваемых. И тут же — полиция считает, что Бернстайн был один и сам застрелил двоих полицейских. В другой статье рассказывали, что у него был сообщник. Но все газеты единодушно заявляли, что второй набор отпечатков пальцев на его пистолете принадлежит Бобби Стиллман. Тео Ковач считал по-другому. И если верить его жене, это стоило ему жизни.

На дне коробки Франсискас заметил коричневую папку, похожую на ту, в которой обычно складывают материалы дела, и, открыв ее, стал внимательно искать листы с отпечатками пальцев. Отпечатки Бернстайна были на месте, но больше ничего. Ни отпечатков Бобби Стиллман, о которых так кричали самые разные газеты, ни отпечатков того третьего человека, о котором знал лишь Тео Ковач.

Из полицейского протокола следовало, что, как только отряд спецназа окружил дом, преступник по имени Дэвид Бернстайн сразу открыл огонь. И тогда же полиция заметила присутствие в доме еще одного лица.

Разбирая кипу интервью и заявлений, Франсискас думал о Томасе Болдене. Сейчас в связи с убийством Сола Вайса его искало полгорода. Управление полиции факсом разослало в полицейские участки его фотографию, с тем чтобы ее размножили и выдали всем патрульным. Но Франсискаса провести было трудно. Во-первых, запись с камеры была нечеткая. Больше смахивало на несчастный случай. Во-вторых, он не забыл про инцидент, когда того задержанного со свернутой челюстью отпустили из штаб-квартиры нью-йоркской полиции на все четыре стороны. И в-третьих, поражала скорость распространения фотографии Болдена: сейчас в городе ее можно было встретить буквально на каждом шагу. И все это из-за непредумышленного убийства? Тут сильно тянуло политикой или чем-то похуже. В общем, Джону Франсискасу хотелось знать, почему детектив в отставке Франсуа Гилфойл с пристрастием допрашивал Томаса Болдена по поводу Бобби Стиллман, проходившей по делу двадцатипятилетней давности.

Взяв материалы Ковача, он выписал только факты — так, как они ему представлялись.

Бобби Стиллман и Дэвид Бернстайн взорвали «Гардиан Майкросистемс». Когда полицейские пришли арестовывать Бернстайна, их застрелили. Бернстайн забаррикадировался у себя в доме и был убит спецназом, когда через сорок восемь часов дом взяли штурмом. Позже Тео Ковач выяснил, что Бернстайн умер от раны, полученной в результате одиночного выстрела в голову, произведенного с расстояния двух с половиной или трех метров, а не от огня спецназа. И стреляли в него из того же пистолета, из которого были убиты офицеры О'Нилл и Шеперд.

Тео Ковач обнаруживает на пистолете еще один набор отпечатков — предположительно убийцы, — но его напарник, детектив Франсуа Гилфойл, отговаривает его от расследования этой версии. И все-таки Ковач не сдается. Но перед тем как обнародовать свое открытие, он кончает жизнь самоубийством.

Проходит двадцать пять лет, и тот же Гилфойл преследует Томаса Болдена, допрашивает его о Бобби Стиллман и о чем-то под названием «корона».

Франсискас швырнул карандаш на стол: чего-то не хватало. И он знал чего: отпечатков пальцев, которые Ковач обнаружил на пистолете.

Отложив материалы дела, Франсискас просмотрел остальные документы. Вот фотография группы, в которой Ковач учился в академии. Еще несколько снимков его коллег. Детектив внимательно рассматривал фотографии, пытаясь понять, кто на них Гилфойл. «Глаза, которые смотрят прямо в душу», — сказала жена Ковача. Умеет читать по лицу. Карнак Великолепный. Франсискас задержал взгляд на фотографии неприятного человека с мертвенно-бледной кожей и темными невеселыми глазами. Отложив фотографию в сторону, он взял полицейский жетон Ковача. Это был значок, приколотый к кусочку картона, который обычно подкладывали под рубашку. Видать, коп был не промах. У него имелось с полдюжины наградных медалей. Парень явно делал успехи. Одна из застежек выпала, и детектив отложил жетон. Есть такая хитрость, известная каждому полицейскому, как удержать медали на месте: надо пропустить застежку сквозь ткань рубашки и закрепить с обратной стороны кусочком резиновой пробки, которую обычно снимали с разбитых пузырьков. Срабатывало безупречно. Он поднял жетон, чтобы поправить дело, но тот полностью отвалился от картонной основы, к которой был приколот.

68
{"b":"136423","o":1}