Тогда это точно Палач.

Утром Фрида Шпиц разбудила Генриха пораньше, измерила ему температуру, нашла совершенно здоровым, но для профилактики заставила выпить аспирин и огромную кружку чая с медом.

Ма, но это ведь не чашка, это самое настоящее ведро, - заворчал Генрих. - Я захлебнусь, пока выпью.

В чае еще никто не захлебывался, - заявила Фрида. - Пей, пей. Это тебе наказание за то, что расхаживаешь в непогоду без зонтика и плаща.

Проливной дождь к утру не прекратился, а наоборот - припустил еще сильнее. Тучи темнели, высосав из прошедшей ночи всю черноту и пожрав ее, а теперь отдыхали, истекая от обжорства густой стеной ливня.

Выйдя на улицу, Генрих едва поборол желание тут же заняться поисками старейшины регенсдорфских древнерожденных.

«Не случится ничего страшного, если я встречусь с гномом после уроков, - убедил себя Генрих. - Неприятностей у меня и без пропуска школы достаточно, а тем более, прежде чем говорить со старейшиной, надо проверить Врата под древнеримской стеной. Особой надежды на них нет, но все-таки… Эх, много бы я дал, чтоб узнать, зачем понадобилось Королевскому Палачу запирать Врата. Судя по рассказу призрака Ханса, у Королевского Палача только одна цель - пугать преступников. Но неужели в Регенсдорфе объявился злодей, ради которого стоит запирать Врата? Кто бы это мог быть? Каракубас? Но старика давно и след простыл, к тому же он не такой уж злодей, как выяснилось… А может, Палач разыскивает какой-то реликт? Список преступников древности? - Генрих невесело усмехнулся. - Они и без того давно умерли, да и помощники ему в этом деле ни к чему. Возможно, Палач тут играет вовсе не главную роль? Тогда он чей-то союзник. Но кому и зачем помешал проход между мирами? Вот уж задачка! Нападавшие явно чужаки: регенсдорфцам о них ничего не известно. Напрасно они заперли Врата - теперь о них знают. Прятались бы поблизости от Регенсдорфа да искали то, что ищут… А что, если они разыскивают меня? Вполне вероятно, что принц Дуралей и его отец Фуазебаль Третий, король Ливантии, решили свести со мной счеты. Ведь я расстроил женитьбу Дуралея и принцессы Альбины. Хм, месть многое объясняет. Ливантий-цы объявили войну Берилингии, а Врата заперли, чтоб помешать мне пробраться на помощь принцессе. Заодно они заслали диверсантов, чтоб захватить меня в плен. О-о!»

Добравшись до школы, Генрих вошел в класс, уселся на свое место и, забыв обо всем, что не касалось Малого Мидгарда, продолжал размышлять о войне между двумя королевствами. Он даже забыл вытащить из рюкзака тетради и учебники, о чем вскоре едким замечанием напомнила учительница.

- Я вижу, у нас появился еще один ученик, вовсю грызущий гранит науки. Раньше только Олаф развлекал себя разглядыванием пейзажа за окном, а теперь уже и Генрих дремлет, опершись на локти. Я тебе не мешаю, Генрих? Может, тебя к окну пересадить, считать ворон?

Несколько человек рассмеялись.

- На заднюю парту его пересадите, к Олафу Кауфману. Будут вдвоем дремать, - сострил Вальтер Кайзер и тут же испуганно вжал голову в плечи, так как Олаф Кауфман поднялся со своего места и, лениво вышагивая, двинулся к нему через весь класс. Как всегда, на нем были вызывающая зеленая кожаная куртка с дюжиной металлических «молний» и латками на рукавах и джинсы с прорезанными дырами, сквозь которые прсвечивали тощие голые коленки.

- Олаф, немедленно сядь! - возмутилась учительница.

Однако Олаф - двухметровая каланча, каких редко встретишь даже в старших классах, - не обратил на покрасневшую от гнева учительницу никакого внимания. Он добрался до Вальтера, приподнял его левой рукой, а правой наградил громким подзатыльником.

Олаф, да ты что, я ведь пошутил, - обиженно залепетал Вальтер, безуспешно пытаясь вырваться.

В гробу я видел твои шутки, - процедил Олаф, залепил Вальтеру еще одну оплеуху и лишь после этого отпустил напуганного до смерти одноклассника.

Олаф Кауфман! - взвизгнула учительница. - Немедленно вон из класса!

Олаф хмыкнул, демонстративно передернул плечами и зашагал к выходу.

- Генрих, - распорядилась учительница, когда дверь за Олафом закрылась. - Пойди в канцелярию,

скажи чтобы записали Кауфману выговор.

Если бы дело касалось какого-нибудь другого проступка, Генрих послушно отправился бы в школьную канцелярию. Но сейчас он делать этого не захотел. Во-первых, Вальтер Кайзер тоже был тот еще гусь, а во-вторых, Генрих злился на учительницу из-за ворон. И хотя вина учительницы выглядела сомнительной - ей даже во сне не могло присниться существование Малого Мидгарда, в глазах Генриха подобная невежественность оправданием не служила.

Генрих, ты не слышишь? Я к тебе обращаюсь - сходи в канцелярию, - повторила учительница.

Не могу, - ответил Генрих, привлекая к себе внимание класса. - Я себя неважно чувствую. У меня голова кружится, могу упасть на лестнице.

Кто- то иронически хмыкнул, учительница недовольно поморщилась:

- В таком случае перепишешь на завтра две страницы из учебника по сегодняшней теме. Вальтер, у тебя, надеюсь, со здоровьем все в порядке? Прекрасно! Тогда сходи.

Вальтер Кайзер с радостным лицом выскочил из класса, а учительница вернулась к уроку.

Геометрические фигуры и связанные с ними расчеты беспокоили Генриха меньше всего на свете. «Из стены торчала рука, - размышлял он, разглядывая струйки на оконном стекле. - Если бы рука оказалась каменной, то ничего странного в том не было бы. Но она двигалась! А раз так, то хозяин руки находился по другую сторону стены. Вот так штука! Выходит, что Врата - толщиной всего с руку? Даже не с руку, а с плечо? Странно, как могут существовать солнце и деревья за стеной, где, кроме земли, ничего другого быть не должно? А может, Врата используют принцип телепортации? Превращают километры в миллиметры? Хм, тогда владельца руки давно должно было расплющить. Но ведь не раздавило! А если попытаться пробить в каменистой поверхности Врат проход? Или заложить заряд? И какому существу, черт возьми, принадлежала эта рука?»

«Повышенный» интерес Генриха к геометрии учительница отметила замечанием, а вскоре, на физике, Генрих заработал еще одно. Два замечания за день - многовато, но после сражений с колдунами подобные пустяки беспокойства не вызывали. Генриху нестерпимо хотелось одного - окончания уроков.

На переменах Генрих держался в одиночестве, большую часть времени проводил у окна, нервно покусывая ногти и не обращая ни на кого внимания. Впрочем, никто и не пытался вызвать его на разговор, если не считать Габриэллы, бывшей подружки Клауса Вайсберга. Она подошла на перемене перед последним уроком и, кокетничая, поинтересовалась, что Генрих делает вечером. Генрих, занятый размышлениями, пробормотал в ответ что-то невразумительное, и тогда Габриэлла решилась идти напролом и прямым текстом предложила Генриху пойти на дискотеку.

- Извини, Габриэлла, - ответил Генрих, - дискотека - вещь хорошая, но я не люблю шума.

Габриэлла несколько секунд растерянно моргала ресницами, а потом предприняла еще одну попытку.

А вот в «Космо» идет новый фильм с Клуни. Моя знакомая его уже видела и сказала, что это такой фильм, такой фильм… который надо обязательно посмотреть! - закончила она и выжидательно умолкла.

Послушай, - сказал Генрих, поняв, что так просто от приглашения не отделаться, - фильм, может быть, и хороший, этого я не знаю и спорить» не буду, но ты уж извини, я в кино не хожу - мне всякие глупости смотреть неинтересно. Ты Клауса пригласи, он с радостью пойдет с тобой.

Габриэлла обиженно фыркнула, развернулась на пятках и бросила через плечо:

- Тоже мне умник выискался!

Оставшуюся часть перемены она провела, шушукаясь с девочками, заинтригованными таинственностью Генриха и принципиально отвергавшими дружбу Клауса Вайсберга.

- Этот Генрих ведет себя так, как будто он английский принц, - говорила Габриэлла. - Умничает и важности на себя напускает. Я уверена - дружить с ним ужасно скучно.