Мои пальцы с умопомрачительной скоростью бегают по клавиатуре. Что поделать, раз принял гостя, нужно успеть всё записать. От стука по чёрным клавишам, такое ощущение, что в комнате идёт проливной дождь. Ну вот, опять что-то непонятное.

– Что значит плюгуна?

– Ну, как эта, как капсула…

– А – я снова барабаню по кнопочкам.

…Они высадились из капсулы и осмотрелись. Бескрайняя желтовато-серая степь, солнце зависшее в небе, ощущение мира. Но мира не будет. Через час в этой степи произойдёт самое кровавое сражение в Галактике за последние двадцать тысяч лет. Воины напряжены. Их не обманет лёгкий ветерок, ласкающий мускулистые тела, улыбающееся во весь рот солнце, невесомая тишина. Они знают зачем пришли сюда, и их руки крепко сжимают готовое к бою оружие…

– Лаготы.

– Если я напишу лаготы, никто не поймёт.

– Но ведь лаготы же.

– Понимаешь, я не люблю всякие там синхропозихрени, сверхмощные лазеры, а тем более лаготы. Что такое лаготы?

– Это двухстволь…

– Вопрос был риторический, и я сам хотел на него ответить – мне становится немного страшновато. А не чересчур я на него наезжаю? Ведь может и уйти. А кроме него у меня только двое останется, маловато – Я имею ввиду, ну прочитает человек – лаготы, и что он подумает? Он подумает, да нафик мне эти лаготы…

– А ты, как некоторые, сноску, а внизу объяснение.

– Нет – я твёрдо киваю головой – Это не мой стиль.

– Ну, ладно – вдруг сдаётся он, и мне становится полегче.

…Над горизонтом появляется облако пыли, это идут они. Мерзкие трёхногие твари. У них нет оружия, кроме того, что дала им природа. Но это оружие страшнее всяких лаго…

Я давлю четыре раза на стрелочку.

…искуственных средств для убийства…

Ладно, потом найду что-нибудь получше.

– Наверное, всё на сегодня – говорю я своему гостю и откидываюсь на спинку кресла – Нужно ещё всё это перепахать.

На самом деле, сначала мне хочется порубиться в линейку, а уже потом перерабатывать набранную за сегодня треть авторского листа.

– Тогда до завтра?

– Угу – я киваю монитору, и слышу, как мой гость уходит в другую комнату. Этот хоть порядочный попался, в другую комнату пошёл, а то бывают и прямо здесь. У меня уже и винда слетала, и монитор сгорал из-за всяких таких несознательных.

Я натягиваю наушники, радостно закрываю ворд и жму на ярлык линейки. Понеслась вода по кочкам!

Неуверенное похлопывание по плечу. Чёрт!

Я недовольно стягиваю наушники, и медленно разворачиваюсь. На моём лице гримаса разочарования.

Мой четырёхглазый гость извинительно кашляет.

– Я это. Хотел узнать, как там моё, ну вот то, про выползающих из океана, ну похожих на звёзды…

– Симбиоз называется.

– Ну, я не знаю, как ты его назвал – он смущённо хлопает четырьмя глазами.

– На конкурсе продул, сто какое-то место занял, но зато уже четыре раза напечатан. Я ж справку в центр отправлял. Тираж правда маленький, одиннадцать тысяч всего, но зато журналы хорошие. В смысле чисто фантастические. Там тебе за это должны были выплаты поднять.

На его лице расплывается огромная, сантиметров сорок в ширину, улыбка.

– Здорово! Я просто в центре давно не был. Немножко путешествовал по местах боевой славы – он снова, но теперь наигранно покашливает – Потратился, в-общем.

– А ты повспоминай ещё. Что-нить путное найди в памяти, а? Вон, твой одноизмеренник мне выдал историю, закачаешься. Сам Стругацкий заценил, теперь у него в альманахе выйдет.

– Стругацкий?

– Ты что, не знаешь? – удивляюсь я.

– Да знаю конечно. Я просто замечтался сейчас. У нас, кто Стругацким истории рассказывал, на планете Райус сейчас живут, а не в центре. У них выплаты, что нейтрино в космосе, немеряно.

– Вот если вспомнишь что-нибудь хорошее, и твои выплаты вверх поползут.

– Идея! – мой четвероглазый гость подпрыгивает до потолка – А ты напиши всю правду. Напиши, что у всех фантастов контракты с Центром Заслуженных Пенсионеров Восьмидесяти Измерений. Что к каждому приходят старички облазившие свои миры вдоль и поперёк, и рассказывают о этих мирах, о своих приключениях в них, о своей истории. Ну, как? Отличная же идея. Напишешь?

Я отрицательно мотаю головой.

– Нет. Что ж я предатель что ли? Это же тогда все узнают, что фантасты не сами придумывают, а только записывают то, что уже случилось в других мирах. Ни за что!

Он печально пожимает плечами и махнув зелёной рукой, расстроенно уходит в другую комнату. Я ещё с минуту смотрю ему вслед и поворачиваюсь к монитору.

За спиной раздаётся хлопок. Всё, наконец-то он свалил в свой центр, и можно со спокойной душой порубиться в любимую игрушку. Я кладу руку на мышку, но играть расхотелось. В мою голову полезли всякие там мысли.

А ведь и в самом деле, всё-таки лучше когда выплаты, то бишь гонорары побольше. Почему бы и не написать правду? Предательство? Блин, да…

Я снова открываю ворд.

Ну не для себя ж я в конце концов, для него ведь стараюсь. Жалко мне этого четырёхглазого старичка из двенадцатого измерения, участника трёх Галактических войн, ведь совсем у него там, в их пенсионном центре выплаты маленькие.

Они посадили корабль возле громадной стены, окружавшей город серым кольцом. Стена была высокой, из тщательно обработанного и подогнанного друг к другу камня, и на вид просуществовала уже не одну тысячу лет. Местами поросшая каким-то мхом, местами выщербленная здешними ветрами, она представляла величественное и в тоже время жутковатое зрелище. Когда люк открылся, и они сошли на поверхность планеты, обозначенной в астрономических каталогах бездушной цифрой 289, стена показалась им ещё более жуткой и величественной.

– Капитан – сказал самый высокий из них – Это же сенсация. Люди побывали уже на сорока планетах, но ни на одной не обнаружили даже признаков разумной жизни. А здесь целый город!

– Чак, а представь если в нём ещё и люди живут. Ну, не люди, а местные какие-нибудь – поправил себя капитан, и посмотрел на третьего астронавта – Дюк, по-моему, мы станем известными. Только прикинь, первые астронавты, которые открыли внеземную цивилизацию.

Дюк мечтательно разулыбался, но через несколько секунд улыбка исчезла с его лица.

– Если за то время, пока мы летали, уже кто-нибудь не сделал этого – сказал он немного разочарованным голосом – Мы ж сюда восемь лет летели, черт их дери, эти парсеки.

– За триста лет никто этого не сделал – с ободрением проговорил капитан.

– Ну, мало ли.

– Вечно ты со своим скептицизмом – не выдержал Чак – Всё время что-то придумывает, что-то обламывает своими дурацкими опасениями.

– Успокойся, Чак – перебил его капитан – Дюк прав. Мало ли. Постараемся сделать тут всё по-быстрому и галопом назад, на Землю. Такой шанс упустить нельзя.

– Смотри, капитан! – закричал вдруг Чак – Стена под землю проваливается!

Но Дюк и капитан уже и сами завороженно смотрели на часть стены, безшумно проваливающуюся чёрти куда.

– Это ворота – наконец проговорил капитан.

– Вот только странно они открываются – сказал Дюк – Не по-земному как-то.

– Так мы и не на Земле – возбуждённо прокричал Чак.

– Да не кричи ты – теперь капитан успокаивал Чака – Поспокойней, поспокойней дружище.

Когда ворота полностью исчезли в местной почве, перед глазами трёх землян предстала толпа двуногих существ, облаченных в длинные до пят цветастые халаты. Было такое ощущение, что все они только что наскоро вылезли из своих ванн, едва завидев опускающийся с неба космический челнок. Толпа медленно шла к ним, и на слегка уродливых, лягушачьих мордах этих аборигенов светились широкие улыбки. Земляне напряжённо ожидали.

Толпа приблизилась к ним на расстояние трёх шагов и замерла. Чак успел насчитать штук сорок лягушачьеподобных, когда один из толпы что-то проквакал и указал на голову капитана.