Но такой образ жизни имел и свои минусы. Он лишал праздных людей денежных средств необходимых для приобретения бытовых предметов, а также возможности оплачивать разные услуги и пользование энергоресурсами. Два миллиарда человек почти одновременно перестали пользоваться электричеством и газом, а также парикмахерскими, и прочим, входящим в так называемую сферу услуг для населения.

Как ни странно, но на демографическом фронте наступило затишье. Казалось бы, исчезновение проблемы голода должно было породить у людей желание иметь большое количество детей, но оказалось все не так просто. Детей нужно не только кормить, но еще и покупать для них детскую мебель, одежду, коляски, игрушки, да мало ли еще чего. А два миллиарда неработающих не могли себе этого позволить. Поэтому зачастую семейные пары из неработающих вообще не заводили детей. Да и висевшие на животах трехкилограммовые старки отнюдь не способствовали усилению сексуального желания между партнерами.

Через два года, среди тех, кто имел работу, в разы выросло количество тех, кто отказывался от неё. И даже не потому что они, как они сами объясняли, завидуют тем двум миллиардам неработающих и занимающихся лишь развлечениями землян, а потому что они потеряли стимул для труда. Если нет необходимости, как раньше, ежедневно утолять голод, то, стало быть, и нет необходимости ежедневно надрываться. А иметь десятый телевизор, или сотые джинсы, оказалось не так уж и интересно. Так был решен вопрос с неработавшим населением. Теперь все люди были разделены на две группы. Пока одна группа работала, зарабатывая на путешествия и развлечения, другая путешествовала и развлекалась.

Люди стали более спокойны и свободны. Им не нужно было заботиться о завтрашнем дне так, как они заботились о нем до появления старков. Завтрашний день теперь не грозил голодом, необходимостью идти на унижение ради куска хлеба, не грозил смертью от неимения средств на пропитание. Завтрашний день был всего лишь завтрашним днем, когда вставало солнце, и ты мог заниматься всем, чем тебе угодно. Даже те, кто находился в группе на данный момент работающих, частенько безо всяких уважительных причин не выходили на работу, предпочитая заниматься любимыми хобби. Их совершенно не пугало то, что они могут быть лишены рабочего места. Ведь они работали, для того чтобы иметь деньги на, если так можно сказать, товары второй необходимости, а не для того чтобы иметь возможность питаться.

Из-за огромного количества праздных, в первые десять лет стали бурно развиваться все виды искусств. И многие, благодаря неограниченности свободного времени, достигали своих вершин, становясь настоящими мастерами. Но именно неестественно большое количество достигших мастерства и привело к тому, что произведения искусств вскоре обесценились.

Обесценилась и религия. Не осталось жаждущих, остались только пресыщенные. Христианство вообще лишилось многих первозначимых для этой религии понятий и обрядов. Из-за невозможности его соблюдения, исчез пост. Святое причастие тоже обессмыслилось. Ибо верующий стал неспособен вкушать плоть Христову, и пить кровь его. Люди стали задумываться, а взалкал бы Иисус, проведя сорок дней в пустыне, если бы на его животе висел старк? Многолетнее голодание Будды в Урувельском лесу уже не могло возыметь действие на умы верующих, и многие буддисты отошли от самой древней мировой религии. Стало бессмысленным и отношение мусульманства к свинине. Теряя, религии уступали дорогу, начавшей свое массовое паломничество науке, названной историками «дилетантской».

Появились десятки тысяч «новых ученых», которые стали выдвигать всевозможные гипотезы, относительно того, какие новые горизонты открывает для человечества симбиоз со старками. И все рисовавшиеся ими картины будущего, не сильно отличались от религиозных представлений о рае, ведь все они ни на минуту не забывали о том, что старки когда-то явились для людей истинным спасением, не дав познать отчаяние голодных времен.

И никто не задумывался о том, что мы потеряли. Тот мощный стимул, который заставлял древнего человека выходить из безопасных пещер и идти в кишащий опасностями мир ради добывания пищи. Тот мощный стимул, который толкал человека на подвиги, вынуждая бросаться с одной лишь дубиной на превосходившее его в силе и ловкости животное. Мы потеряли голод. Голод, который делал человека бесстрашным. И все это ради успокаивающей уверенности в завтрашнем дне.

И вскоре у людей полностью атрофировалась пищеварительная система. Не занятый своей прямой обязанностью желудок сжался до размеров грецкого ореха, железа перестала выделять желудочный сок и постепенно отмерла. Люди, читавшие книги писателей, создававших свои произведения до появления старков, искренне не понимали те места, где описывалось наслаждение от употребления изысканных блюд. Тем более что уже появилось поколение, находившееся с рождения в симбиозе со старками и не евшее в своей жизни ни разу.

И вот, когда они полностью сменили так называемое «переходное поколение», началось то, что мы наблюдаем сейчас. То, что разрушило иллюзии человечества, и вновь повергло его в панику.

Старки начали отделяться.

И тут мне вспоминается книга некоего А.Р. вышедшая небольшим тиражом еще в первые годы симбиоза. Она не произвела никакого впечатления на людей, или если сказать правдивей, прошла абсолютно незамеченной. Весь небольшой тираж сиротливо полежал на книжных полках, после чего, получив звание «макулатура», был хладнокровно переработан.

И только несколько авторских экземпляров, который А.Р. получил от издательства, избежали жестокой участи. Некоторые из них были подарены писателем своим друзьям, одним из которых был мой дед. И вот этот-то экземпляр я и обнаружил, когда копался в старом шкафу.

И вот о чем мне поведала эта книга.

«Придет время и мы, люди, уже неспособные самостоятельно употреблять пищу, станем полностью зависимы от этих существ. И тогда они отделятся от нас, оставляя нас умирать страшной смертью. А потом придут те, кто их создал…»

Последняя фраза весьма туманна, но мне кажется, я начинаю понимать, что подразумевал под этими словами А.Р. Теперь, когда старки отделяются, все стало предельно ясно. Я вижу, как люди погибают, неспособные к самостоятельному существованию. А те, чьи старки еще не отделились, живут в постоянном страхе, ожидая это неизбежное событие. А событие это – неизбежно.

С каждым днем старков отделяется все больше и больше. Число погибших после отделения приблизилось уже к трем миллиардам.

Я тоже живу в постоянном страхе. Я знаю, что мне осталось ждать совсем не долго. Впрочем, не только мне, но и всему человечеству. И мне очень обидно.

Нет, не потому, что я умру. И не потому, что умрет все человечество. Абсолютно не поэтому.

Мне обидно, потому что я знаю – мой старк отделится до того, как космические корабли тех, кто их создал, приземлятся на эту планету, и я не смогу всадить пулю хотя бы в одного из них.