Дома, раскинувшись поперёк кровати, спала Лена. Голая, как правда, обрамлённая дышащим мехом Мани и Дуси. Аня глотнула воды из-под крана, разделась и легла рядом с подругой. Лена перевернулась на бок и, взгромоздив на неё руку и ногу, обдала горячим дыханием. Впервые за последнее время крошечный росток жалости к себе пробил брешь в атрофированных чувствах. И Аня заплакала…
— Анька! Как не вовремя на нас свалились разные напасти. Я почему-то догадывалась, что твоя затея с больницей добром не кончится. Но ты была одержима идеей спасения бедного мальчика…
За считанные часы в квартире вновь воцарился порядок. Блестел пол и пахло мятным чаем. Сытые, причесанные мурки вальяжно развалились на привычных местах, которыми до этого брезговали. Слабую после болезни Алису амнистировали от ношения драгоценного браслета, сейчас на её шейке болтался пластмассовый жгут, пропитанный жидкостью без цвета и запаха. Благородная принцесса девон рекс в лечебнице подцепила блох, а выгрызать или скребсти лапой за ухом — увольте — моветон.
— Ты не думала поговорить с Марком откровенно?
— Зачем? Я ни в чем не виновата.
— Выяснить всё раз и навсегда. Существует же причина такого к тебе отношения.
— Причина в Ромке. Марку не понравилась, что я вмешалась в их личную жизнь.
— А твой Ромка?
— У нас тёплые дружеские отношения. Он не знает о нас с Марком.
— И ты не пробовала ему рассказать?
— Мне навязали игру, правил которой я не понимаю. Только слепо им следую.
Сама для себя Елена уже приняла решение о дальнейших действиях и перевела разговор в иное русло:
— Макс установил нам автоответчик. И ещё я привезла мобильный телефон. Теперь у нас связь налажена со всем миром, если учитывать интернет. Ой! Я забыла подключить к компьютеру блок питания, — она ринулась в комнату исправлять ошибку и оттуда оглушила потоком информации: — Мы вчера умаялись за шопингом, не поверишь! Коня искали Сабинке. Нашли, а какого красивого — серого в яблоках, весь покрытый бархатистым ворсом и с пушистой гривой. Воржецкий смастерит для её пупса дамское седло — кайф. Конь в пику золотой рыбке… Говорить тебе или нет? Её папа объявился. Бестынцев. Старший брат, умора! Во мы с ним в своё время дел наделали… Аня? Ань, где папка моя зелёная?..
Слово за слово, Лене удалось реанимировать к жизни другой кусочек Аниной души. Уболтавшись насмерть, она незаметно наблюдала прорезающиеся трещинки и морщинки вокруг губ и глаз подруги. Милые предвестники улыбки!
Лилечка сложила в пакет большую клетчатую сумку, предусмотрительно купленную на рынке:
— Как думаешь, выдержит? Столько вещей накопилось!
Марк помог ей надеть плащ:
— Не вздумай тащить всё на себе.
— Я такси возьму.
— Дождись отца, он обещал на служебной машине подъехать.
— Ладно. Про себя не забудь, собери самое главное, остальное потом привезём. Да, кстати, ты купил то, что я просила?
Он достал с холодильника книгу в нежно-розовой замшевой обложке и ручку-перо, точно выточенную из куска бело-розового мрамора.
— Спасибо. Прекрасный выбор, я всегда полагалась на твой вкус. Это подарок Анечке, ты ведь знаком с ней? Роман перед отъездом хочет подарить ей на память…
— Хорошая идея. Передавай ему привет! — розовые сувениры отправились в кулёк, Марк — в свою комнату. Уже на пороге Лилечка столкнулась с высокой симпатичной девушкой, намеревавшейся испытать мелодию их дверного звонка.
— Здравствуйте! Извините, мне нужен Марк Мицкевич. Он здесь живет?
— Да. Он как раз дома. Один. Я его мать, Лилия Германовна.
— Очень приятно. Меня зовут Лена и мне необходимо поговорить с ним.
— Так в чем проблема? Смелей вперёд! — Лилечке понравилась девушка: лицо, свободное от косметики, толстая русая коса, строгий, наверняка, очень дорогой костюм и тихий голос. — Удачи, Леночка, в последнее время он что-то не в духе. Попробуйте поднять ему настроение!
Подтолкнув девушку к проходу, она защелкнула замок, и цокая набойками каблучков, устремилась вниз.
В квартире было тихо и безлюдно. Сквозь витиеватый интерьер просачивалась неполноценность и временность быта. Обостренная писательством интуиция подсказала Лене, что связано это с Ромкой, его переездами из дома в больницу и обратно. Видимо с собой он забирал не только вещи, но и ауру, настроение. Поэтому вся семья приучилась жить на два дома — здесь и с ним — ещё не известно, где больше. Из дальней угловой комнаты тихо лилась музыка. Сара Брайтман, песня без слов. Лена пошла на звук, пока не увидела Марка. Он лежал на софе, закрыв глаза. Не спал, но в то же время отсутствовал. На стенах вперемешку с географическими картами были развешаны плакаты известных музкоманд: Куин, Битлы, Роллинг Стоунз. Письменный стол завален скрученными ватманами и стопкой папок. Несколько папок и рулонов лежало на полу. Посредине комнаты стоял мольберт с прикрученной линейкой и горкой карандашей на подставке. Несмотря на весь этот творческий беспорядок, пыль и тараканов девушке обнаружить не удалось. Так же как и разбросанные грязные носки, рубашки. Она специально провела по столу пальчиком и заглянула под него — чисто. Спиной почувствовала перемену в атмосфере, кажется, Марк вернулся в себя и теперь наблюдает за ней. Встретившись с ним глазами она потеряла все словесные заготовки, и не зная, с чего начать, беспомощно улыбнулась. Он молчал. И смотрел, абсолютно равнодушный тому, как и откуда появилась здесь Анина подруга.
— Можно мне сесть? — кивок в ответ. — А где?
Свободными от бумаг были часть пола и софы. Но на софе лежал Марк, а брякнуться на пол не позволяли правила хорошего тона. Из двух зол Лена выбрала постель и скромно опустилась на её краешек:
— Я хочу поговорить. Не возражаешь?
— Нет.
— Ты не подумай, я не на жалость твою давить пришла. Просто то, что ты делаешь с Анькой — жестоко.
— Что я делаю с Аней?
— Избегаешь. Делаешь вид, что не знаком с ней. Между прочим, её работе в отделении твоего брата имеется простое, хотя, если подумать, не очень обычное объяснение. Надо было спросить у неё, она бы рассказала. А ты сразу обиделся! — Лена старалась не смотреть на него, лишь изредка косилась.
— Я не обиделся на Аню. Ты права, следовало поговорить сразу. У меня есть причина избегать её. Завтра мы с Романом двинем в Питер, а после возвращения я с ней обязательно объяснюсь.
— Марк, я плохо знаю тебя, но твоё "объяснюсь" звучит слишком уныло, словно "расстанусь". Позволь я расскажу тебе одну историю? — выдержав паузу, Лена продолжила. — После окончания девятого класса мы с Анной поехали в Прибалтику на отдых к моей двоюродной бабушке Вие. Где-то в середине июля месяца меня увезли в волостную больницу. Аню сначала туда не взяли. Она очень переживала, места себе не находила, больше чем я! Её угораздило заблудиться в лесу и вляпаться в эзотерическую ловушку, иначе как отнестись к последущей мистике? В лесу у костра Аня встетила молодую женщину, потерявшую маленького сына. Она мало что помнит о том случае. Помнит лишь, что когда уходила, женщина попросила её предупредить сына об опасности. Всё. Никаких детей по лесу тёмной ночью мимо не пробегало, вот она и забыла про эту встречу. Но недавно, ещё до знакомства с тобой, мою Аньку стали преследовать кошмары. Почти как"…на улице Вязов", только вместо обугленного Фредди Крюгера ей является та женщина с горящими на голове волосами и настаивает, чтобы Анька спасла её сына.
— Она мертва…
— Что, прости?
Марк поднялся и сел рядом:
— Женщина мертва. Этот кошмар мы смотрели вместе. Верней я слушал… В нашу первую, — он усмехнулся, — и единственную ночь.
— Значит, ты знал?
— Да. Но какое отношение имеют Анины кошмары к Ромке?
— Самое прямое. Она случайно оказалась в онкологии, сдавала кровь на анализы и перепутала этажи. Раз уж попала, захотела увидеть твоего братишку, ну и увидела…
Марк, чтобы занять себя, принялся собирать с пола папки:
