— Тогда какого… нехорошего духа, ты мне вчера говорил, что обязательно умрешь? Я между прочим, едва из-за этого истерику не устроила. Если это была шутка, то очень несмешная.

— Я не шутил. Я чувствовал, правда, чувствовал, как умираю. Беспредельный холод и боль. Только их.

— И что же изменилось со вчерашнего вечера? — не удержалась от поддевки Мэрке. Уж кто-кто, а она-то, скорее всего, отлично знала, что могло измениться в сознании моего конвоира за прошедшие часы.

— Я понял, ради чего должен жить… Когда вы пришли ночью в фургон, а ко мне вернулось сознание, я понял, почему все еще продолжаю бороться за свое существование. Понял, почему моя сущность еще цепляется за тело.

— И почему же? — тихо пробормотала я, хотя отчего-то заранее знала, что ответит парень. Поэтому сама же оборвала его попытку ответить, — Хотя лучше не говори.

— Неужели тебе так неприятно услышать ответ? — догадался Викант, — Разве я чем-то обидел тебя или кого-то, кто был или до сих пор тебе близок?

— Ладно, Викант, лучше тебе помолчать. А мне кажется, это наша болтовня ужасно мешает Мэрке справиться с твоей болью, да, Мэрке? — спас меня эльф. На щеках юноши проступил болезненный румянец, и даже острые уши налились каким-то рубиновым цветом, напоминая теперь несколько экстравагантные фонарики. Да уж, эльф явно никогда еще не участвовал в такого рода экспериментах. А возможно, даже не видел ничего подобного. Зато советник, наконец, успокоился, полностью отдаваясь нашей ненормальной операционной бригаде на растерзание. Теперь точно отступать было некуда. Алерг с нескрываемым любопытством наблюдал за тем, как я пытаюсь попасть тонкой ниточкой в почти невидимое отверстие, естественно, каждый раз промахиваясь. Шернненс глубоко вздохнул, одним жестом беря мои руки в свои ладони. Сломанная конечность привычно отозвалась болью, зато прекратила трястись как у пьяницы со стажем. Теперь пальцы меленько дрожали, словно у меня было серьезное расстройство нервной системы. Хотя, видимо, так оно и было.

— Лида, может, я этим займусь? — предложил эльф. Я только покачала головой, — Но ведь мы оба не умеем накладывать швы, зато я в лучшем состоянии.

— Ты всегда умеешь утешить, — стараясь окончательно не распсиховаться, пробормотала я, — У меня даже складывается такое впечатление, что у него тоже были эльфы в предках. Наверное, поэтому я так и не познакомилась с его родителями.

— С чьими? — перебил мои воспоминания длинноволосый советник. Тем временем я обнаружила среди стоящих на подносе препаратов вполне знакомый мне спирт. Крышечка небольшого пузырька была неплотно прикручена, так что даже не открывая его, можно было определить содержимое. По запаху. На ум пришла не слишком здравая мыслишка употребить его не только наружно, но и принять парочку глотков вовнутрь. Может, хоть храбрости прибавиться. "Ага, и меткости заодно. Такая буду меткая, что мешать мне уже точно никто не посмеет!" — противненько заявил внутренний голос.

— Да так, был у меня один…знакомый. Очень знакомый, как я думала. А сейчас понимаю, что я ровным счетом ничего о нем не знаю. Даже странно, как можно столько времени жить бок о бок с человеком, тесно общаться, а потом понять, что самого главного он тебе и не сказал. Равно как и ты ему…

— И чего же ты ему не сказала? — заглядывая мне в лицо своими серебристыми глазами с густым оперением ресниц, поинтересовался Шерненс. Он явно пытался отвлечь меня от дурных мыслей. Я отвернулась, осторожно захватывая пальцами край пореза. Викант даже не охнул, а только мужественно сцепил зубы. Незаметно для себя я сделала прокол, а затем и первый стежок. Голова перестала соображать, полностью отключившись от происходящего. Наверное, если бы Мэрке сейчас заглянула мне в сознание, ее бы не только вывернуло, но и мигрень на весь остаток жизни заработала бы.

— Слушай, а откуда ты? — больше для поддержания разговора интересуюсь я. На самом деле меня это никогда не интересовало. Особенно сейчас, когда луна светит не так ярко, а в окошко уже заманчиво заглядывает рассвет. Еще немного, и первая окончательно погаснет, зато второй наберет такую силу, что способен будет вытолкнуть солнце из-за крыш девятиэтажек. Мужчина рядом пожал плечами, неопределенно махнув рукой.

— Не из этого города. Хочешь знать, откуда именно? — я честно сморщилась.

— Не-а. Не вижу смысла. Сейчас-то ты ведь со мной. А остальное мне не так уж важно.

— А вдруг я какой-нибудь злодей, сбежавший подальше, чтобы скрыться от правосудия? — смеется он, я только довольно фыркаю.

— С такими честными глазами… Такими красивыми глазами и всем остальным в придачу? Ну уж нет. На преступника ты никак не похож.

— Внешность, знаешь ли, бывает обманчивой. Это только маска, ее легко можно поменять. А уж что там внутри скрывается, это не всякий и поймет. Бывают вполне милые убийцы и грабители. Оденет такой костюмчик с галстуком, возьмет в руки дипломат и пойдет стрелять с крыш.

— И что же внутри тебя? — не удержалась я от вопроса. Хотя очень жалко было прерывать такой сладкий поцелуй. Мужчина подтянулся, переводя тело в вертикальное положение и еще теснее прижимая меня к себе:

— Внутри меня бьется сердце, которое очень любит тебя. А остальное, согласись, не так уж и важно? — на сей раз я только киваю. Луна осторожно скрывается за ближайшей веткой дерева, где вскоре и гаснет.

— Того, что не могу без него… — тихо ответила я эльфу, продолжая медленно сшивать края раны. Теперь я была спокойна за леквера. Мэрке сосредоточенно прикрыла глаза, и было ясно, что девушка находится буквально на пределе возможностей, даже капельки пота на висках проступили. Но ее усилия не проходили впустую, так что Викант лишь иногда морщился, когда взгляд его касался иголки, — Того, что без него из моей жизни ушла часть меня, словно у меня что-то отрезали.

— Печень, — поддакнул конвоир.

— Нет. Легкие, — на полном серьезе заявила я, — Зря ты так издеваешься, Викант.

— Я не издеваюсь, — уже без улыбки продолжил парень. И только теперь я заметила, как странно он смотрит на меня, — Иногда, чтобы перестать дышать, достаточно просто перестать кое-кого видеть. К сожалению, иногда этот кто-то не прислушивается к нам.

— Да уж, — скорбно закончил за всех Алерг, — Кстати, Лида, кажется, вы уже начинаете делать лишнюю работу.

Я выругалась, поспешно затягивая стежок, проделанный уже в здоровой коже. Это же надо было такое сотворить!

— Ладно, пойду я, — даже не прощаясь, вынырнул из фургона длинноволосый. Я с искренней досадой рассматривала свежий шов. Ладно, нитки, авось, сами по себе постепенно исчезнут. Не думаю, что из-за одного лишнего стежка Викант будет меня проклинать.

— Его, вообще, кто-нибудь хорошим манерам учил? — чтобы хоть как выразить всю гамму обуревавших меня эмоций, крикнула я, — Приходит тут, уходит, как у себя дома!

— Вообще-то, это я его пригласил, на всякий случай, — признался эльф, — и, между прочим, он почти у себя дома. Алерг — сын капитана Уварса.

— А! — понятливо кивнула я, — То-то меня еще вчера удивило, почему это он так нахально обращался с капитаном. Да и тот приструнить его не пытался. Все по стойке "смирно" перед Уварсом стоят, а этот тип еще и зевает. Ладно, учтем. Шерненс, ты разбираешься в местной фармацевтической продукции? Я думаю, нам стоит все-таки наложить на рану какую-нибудь антисептическую мазь.

— Конечно, — эльф выбрал из множества баночек и бутылочек одну небольшую с густым прозрачным гелем, — Думаю, это подойдет. Ты пока готовь повязку, а я попытаюсь вывести Мэрке из ступора. А то она, по-моему, слишком увлеклась.

Я только улыбнулась, обернувшись к неподвижно сидящей девушке. С таким выражением лица только гадалкой быть. Мне почудилось, что к светло-желтому свету элемы словно примешался беловатый, вспыхивающий яркими протуберанцами, как у Солнца. Да и Викант был как-то заторможен, словно задремал с открытыми глазами. Вздохнув, я приступила к послеоперационным действиям, осторожно нанося гель на слой бинтов специальной лопаточкой, аккуратно привязанной к искомой баночке. Эльф осторожно потряс Мэрке за плечо. Как ни странно, элема даже не вздрогнула, только с небывалым спокойствием перевела на Шерненса немного удивленный взгляд.