Не обращая внимания на его возмущение, она сказала:

– Для вас это будет полезной практикой. В один прекрасный день у вас появится свой ребенок, и вы спокойно возьмете его на руки.

Свой ребенок? Разумеется, у него будут дети, но он не собирается сам их нянчить.

– У меня для этого полно слуг, – заявил принц. – К счастью, мне не придется этим заниматься. – Он произнес эти слова машинально, особо не задумываясь. Насмешливый, высокомерный ответ. И вдруг похолодел и замолчал, сообразив, что так могла бы ответить Стефани. Боже! Неужели он уподобился ей?

Эбби, выразительно глядя на него, спокойно сказала:

– Вы нарочно пытаетесь поддеть меня и рассердить.

– Разве?

– Вы ведь воспитывались именно так, в окружении нянь.

Он задумался.

– Не совсем. Но тогда была иная ситуация. Мы почти все время прятались в горах, и мать свою я видел лишь изредка. А отец вообще был какой-то недосягаемой фигурой.

– Да, тогда была война.

Он грустно улыбнулся.

– Да, война.

От этой улыбки у Эбби где-то глубоко в груди разлилось тепло, и она поспешила уйти на кухню, заявив, что ей необходимо сварить ему куриный бульон.

Обдумывая то, что сказал принц, она вспомнила свои детские впечатления о королевской семье.

Джульенн и Грегор несколько раз совершали походы в горы, чтобы поглазеть на них, а по возвращении рассказывали разные истории. Судя по рассказам, члены королевской семьи ничем не отличались от других счастливых семей. А потом ее и Джульенн несколько раз приглашали в замок сопровождать принцессу Карлу на официальных приемах. Принцесса Карла очень им понравилась.

Джульенн даже ее жалела.

– Она похожа на птичку в клетке. И шагу ступить не может без слежки.

А вскоре они с Джульенн и сами оказались в такой же клетке, как и Карла. После смерти родителей сестры переехали к своему дяде, доктору Зейру, и практически попали под домашний арест. Жена доктора, тетя Уайнона, казалось, жила в постоянном страхе перед ним и ничем не могла помочь девочкам. Вначале Эбби и Джульенн бунтовали, но доктор Зейр умел придумывать такие наказания, что начисто отбивал любые попытки противиться его воле.

Последнее «восстание» устроила Джульенн. Эбби до сих пор дивилась тому, как сестре это удалось, но та нашла способ тайком встречаться с любимым человеком. Никто ничего не узнал, пока она не оказалась на седьмом месяце беременности.

Эбби налила бульон в небольшую тарелку, достала ложку, поставила все на поднос и отнесла принцу.

– Хотите попробовать? Сами справитесь? – спросила она.

Микаэль кивнул, вдруг почувствовав голод.

– Спасибо, – сказал он, глядя, как Эбби пристраивает тарелку у него в руках.

Она уселась в кресле напротив и смотрела на – принца, стараясь не выдать своего беспокойства. Ей надо выбраться отсюда – ведь от этого зависит будущее Брианны. И где, черт возьми, Грегор? Он сказал, что приедет сегодня, но не уточнил, в какое время. Она решила, что он появится утром, но уже полдень, а его все нет. Неужели он решил выяснить, что произошло в королевском семействе? Грегор до сих пор ничего не знает о ребенке. Но вдруг он что-то заподозрил?

Микаэль проглотил почти весь бульон. Теплая еда согрела его, и он почувствовал, как у него прибывают силы.

Он поднял на Эбби глаза. Она сидела в кресле, а неяркий свет уходящего дня падал из окна ей на лицо. В этот момент Эбби была похожа на… ангела. От нее исходил покой, а Микаэль, хотя и часто общался с женщинами, не привык к этому. В чем же дело? Он вдруг понял – она ему не навязывается. Все знакомые женщины сразу начинали с ним кокетничать. Конечно, Микаэль сознавал, что он интересный мужчина и многие дамы слетаются, к нему, как мотыльки на огонь. Но большинство из них видят в нем не просто мужчину, а исключительно принца. Им лестно быть рядом со знаменитостью, чьи фотографии мелькают в прессе и сплетни о котором у всех на устах.

А вот Эбби увидела совсем другое. Он читал это по ее глазам. А еще в этих темных глазах затаилась тревога. Она тревожится о нем или ее мучает что-то личное? Об этом он подумает позже. В конце концов, он ведь так и не узнал, почему она находится здесь.

Микаэль отставил в сторону тарелку.

– Эбби, скажите мне, кто отец Брианны? Я правильно понимаю – это не Грегор?

На ее лице промелькнуло удивление, она отрицательно покачала головой и нервно лизнула губы.

– Я не виделась с Грегором почти десять лет.

– Тогда кто же он? И почему он вам не помогает?

У нее перехватило дыхание. Что бы такое придумать? Перед глазами вспышкой возникло лицо отца Брианны. Она видела его всего раз, а Джульенн была от него без ума…

– Тебе надо с ним познакомиться, – говорила сестра. – Ты не представляешь, какой он чудесный!

Тогда они жили неподалеку от зимнего дворца, где обитала королевская семья. Квартира дяди находилась в пентхаусе, обстановка в ней была строгая и холодная, под стать ему – кругом хромированный металл и стекло. Джульенн не могла этого вынести, не могла вынести того, что ограничивают ее свободу, хотя в этой квартире у них было больше свободы, чем в других местах, где они жили с тех пор, как покинули Приозерье.

– Можно подумать, что мы с тобой живем в средневековье, а не в двадцать первом веке, – бушевала она.

Им было по двадцать лет, и они жаждали вырваться из темницы, в которую их заточил доктор Зейр. Джульенн умоляла дядю разрешить ей посещать театральную студию, и он в конце концов уступил и согласился. Приятель дяди – владелец небольшого театра – пообещал присмотреть за Джульенн.

А Эбби хотела брать уроки рисования. Дядя пообещал, но в результате заявил, что она слишком молода, чтобы вращаться в богемной среде. Эбби, конечно, расстроилась. Какую опасность могут представлять художники?

– Я слишком молода? Но многие женщины в моем возрасте уже замужем и имеют детей! – возмущалась она.

– Правильно, – холодно согласился с ней дядя. – Вот я и хочу сохранить тебя для этого. Ты потом скажешь мне спасибо. Как только я найду для тебя подходящую партию, о тебе станет заботиться муж, и вот тогда будешь поступать так, как тебе заблагорассудится.

В отношении племянниц у дяди были свои планы – он искал для них подходящих мужей, и говорил об этом с того самого дня, как они поселились у него, но не очень-то преуспел в своих поисках. Они с сестрой были миловидны, но красавицами их не назовешь, да и денег у них нет. А на членов королевской семьи и титулованную аристократию им и подавно рассчитывать было нечего. В последнее время дядя стал приглашать к обеду немолодых мужчин, которые вначале плотоядно пожирали глазами девушек, а потом мирно дремали прямо за столом. От таких кавалеров сердце не затрепещет…

– Если нас ждет вот это, – прошептала Джульенн, глядя, как очередной кандидат в мужья храпит на стуле в столовой, – то я лучше останусь старой девой. Думаю, что мне пора искать любовника.

– Эбби, – твердым голосом продолжал свой допрос Микаэль, – я не собираюсь выяснять, кто отец Брианны. Я просто хочу знать, почему он не с вами.

Она медленно выдохнула, отвернувшись к окну, за которым порывы сильного ветра гоняли по двору листья и сосновые шишки.

– Он женат, – ответила она и зачем-то уточнила: – На другой.

– Не могу поверить, что вы могли так поступить.

Она едва не крикнула: «Я так не поступала!» Но вместо этого сверкнула в его сторону глазами и отрезала:

– Вы меня совсем не знаете. И не знаете, на что я способна.

– Мне кажется, что знаю. – Он, прищурившись, оглядел ее с головы до ног. – Я думаю, что вы чистая как хрусталь и ценитесь на вес золота.

– Подумайте еще раз. – Веки защипало, и она сморгнула слезы. То, что она сделала, намного хуже того, что он предполагает. – Я ведь взломщица, да? Вы забыли? С незаконнорожденным ребенком. Что в этом хорошего?

Она подошла к нему, а он протянул руку, схватил ее за кисть и привлек к себе, Хватка у него была железная. От неожиданности Эбби растерялась.