— Ты такая красивая! — произнес Руджеро.
Муж стоял у открытого окна и курил.
— Я просто кажусь тебе красивой, — улыбнулась Роза.
— Нет, — возразил Руджеро. — Ты прекрасна, умна, добра и воспитанна.
Руджеро Летициа до сих пор не понимал, за что судьба подарила ему эту необыкновенную женщину.
— А больше у меня достоинств нет? — шутливо спросила Роза, обнимая мужа.
У Руджеро дрожь пробежала по телу.
— Я люблю тебя, Роза, — произнес он, выбрасывая окурок за окно.
— Не делай так, ты же не в Бенде, — упрекнула его жена.
— Да, конечно, — признал Руджеро и покраснел.
— Будь внимательней!
— Ладно. Вижу, в Виллидже свои правила.
— Респектабельность налагает определенные обязанности. Вроде пепельницы…
— Или пижамы, — улыбнулся он, намекая на свое бело-голубое ночное одеяние. — Тот беспорядок, что царил на Малберри-стрит, имел свои преимущества.
— Когда-нибудь мы переедем в богатый квартал, — уверенно заявила Роза. — Тебе следует научиться хорошим манерам.
— Я уже и так в раю, — сказал Руджеро, обнимая жену. — Почему ты выбрала именно меня, Роза?
— По-моему, это я — твоя добыча, — отшутилась она.
Руджеро Летициа вовсе не ощущал себя ухватившим добычу охотником. Всю жизнь он относился одинаково к женщинам и к моторам, а теперь он чувствовал робость, точно юноша, впервые оказавшийся с женщиной. Нежные руки вокруг шеи, благоухание «Арпеджио», аромат женщины у самых губ — все сулило Руджеро райское блаженство.
— Ты будешь со мной нежен? — прошептала ему на ухо Роза.
— Я буду самым нежным из мужей, — пообещал Руджеро.
В постели он попытался сдержать собственное нетерпение, а Роза тщетно старалась скрыть свою холодность. Для него брачная ночь началась с торопливого, лихорадочного удовлетворения желания, для Розы — с неизбежной, неприятной близости. Руджеро ожидал встретить хрупкую преграду девственности и не встретил, а Роза ломала голову, как скрыть правду. Вот-вот он спросит, почему она так легко приняла в себя мужчину. И Роза искала оправдания…
Страшный момент наступил сразу же, как только успокоилось тяжелое дыхание и стихли конвульсии оргазма. Роза сделала вид, что совершенно обессилена. Она отодвинулась от мужа и повернулась к открытому окну. Руджеро Летициа чувствовал себя оскорбленным и униженным. В памяти у него всплывали сентенции насчет женщин, что были в ходу у мужчин-сицилийцев. «Если женщина выходит замуж не девственницей, значит, она — шлюха, — говаривал его отец. — Легла с кем-то до тебя, ляжет с другим и после тебя. Девственность — знак женской чести. Когда мужчина обнаруживает, что по его пути уже кто-то прошел, он должен поступить как мужчина».
Что это значило — «поступить как мужчина»? Выгнать из дома очаровательное создание, избравшее Руджеро спутником жизни? Руджеро испытывал такое желание, хотя и жил в самой свободной и раскрепощенной стране в мире, притом в 1920 году. Он прекрасно понимал, что судьба подарила ему умную, привлекательную жену, о которой любой мужчина может только мечтать. Почему, почему она предала его и теперь поставила перед жестоким выбором? Он сел на постели, зажег в темноте сигарету.
— Не надо так воспринимать это, — спокойно, словно утешая мужа, произнесла Роза.
— А как я должен, по-твоему, это воспринимать? — глухо отозвался Руджеро.
Но он был доволен, что она первая сломала лед молчания.
— Надо примириться…
Руджеро вскочил с кровати. Сначала оскорбления, а теперь насмешки?!
— С чем, с чем я должен примириться?
— С тем, что не все мужчины устроены одинаково…
Руджеро растерялся.
— Что же, по-твоему, во всем виноват я? — взвизгнул он.
— Я рассчитывала, что ты избавишь меня от унизительных объяснений. Если тебе так уж надо скрыть собственное, собственную… — Роза старалась найти верное слово и наконец подобрала такое, которое ей понравилось: — Твою собственную несостоятельность…
Руджеро охватило бешенство.
— Что? Что ты у меня обнаружила?
— Будь добр, не повышай голоса.
Роза тоже встала с кровати.
— Ты ведешь себя грубо и вульгарно, — упрекнула она мужа.
Руджеро, не прячась, нарочно швырнул сигарету в окно.
— Приехали! — выкрикнул он. — Оказывается, я обидел тебя!..
«Надо солгать, надо солгать, — твердила себе Роза. — Иначе все рухнет».
Ей удалось остаться внешне спокойной, и она продолжала:
— Послушай, Руджеро Летициа. О сексе я знаю только по обрывкам чужих разговоров. Я слышала, что в первый раз женщине больно и что у нее идет кровь.
Роза почувствовала, что нашла правильный тон, и продолжала уверенней:
— Ты сделал мне больно, Руджеро Летициа, но крови почему-то нет. А наслаждение, о котором рассказывают в любовных романах? Я ничего такого не почувствовала — только боль и унижение.
Она решила окончательно добить мужа и сказала:
— А теперь, после того, что случилось, ты все сваливаешь на меня. Но виноват только ты сам…
Роза почувствовала удовлетворение от мастерски проведенной сцены и решила, что пора расплакаться. Ей не составило труда разразиться горячими слезами.
— Может, мы вместе разберемся в том, что произошло, — пролепетала она, переходя от гнева к сочувствию. — Но нам нельзя ссориться…
Она бросилась к Руджеро и припала к его груди.
— Успокойся, успокойся, Роза.
Ложь жены показалась Руджеро убедительней собственной правды.
— Хорошо, — шмыгая носом, произнесла Роза.
— Что-то вышло не так, — согласился Руджеро.
Он уже готов был признать, что Роза невинна.
— Это и я понимаю, — сказала она, поднимая на мужа прекрасные глаза. — Но что именно?
— Если нет крови, — продолжал Руджеро, — это значит…
Он смущенно замолчал.
— Что это значит? — настаивала Роза.
— Значит, она уже не девственница, — сказал Руджеро, не отказываясь, однако, от иного объяснения.
— Или же? — спросила Роза, делая вид, что предположение мужа абсурдно.
Руджеро выглядел смущенным, словно взрослый, объясняющий ребенку текст «Камасутры». Он был сбит с толку, поскольку уже не сомневался в невинности Розы. Теперь ему придется признать, что он ошибался.
— Наверное, такое случается, если женщина как-то не так устроена. Говорят, иногда крови не бывает. Так говорят… — уточнил он.
— Я рада, что ты не виноват, — сказала Роза и коснулась губ мужа легким поцелуем.
— Я не хотел тебя обидеть, — извинился Руджеро. — Просто я слишком тебя люблю, Роза. Ревность. Понимаешь?
Она прекрасно понимала, что муж будет потрясен, если узнает, что другой мужчина взял то, что по праву принадлежит ему. Но Руджеро Летициа никогда не узнает всей правды, навеки сокрытой вместе с другими тайнами семьи Дуньяни.
— Понимаю, — ответила она.
— У тебя до меня не было мужчин? — неуверенно спросил он.
— Нет, Руджеро. Ты — единственный мужчина в моей жизни. Отныне и навсегда.
Роза была готова на любую ложь, лишь бы добиться осуществления своих планов. Если ложь может послужить ключом к заветной двери в страну мечты, она будет лгать.
Руджеро опрокинул жену на постель и обнял, как самый нежный влюбленный. Сомнения развеялись, желание сжигало его, и он отдался новому, еще не испытанному наслаждению. Именно эту женщину он хотел, именно так воображал свою первую брачную ночь. А недоразумение едва не уничтожило самый прекрасный миг в его жизни. Руджеро старался доставить жене радость. Он овладел ею нежно, осыпая ее тело поцелуями, а Роза отвечала ему страстными вздохами. И Руджеро поверил, что она счастлива.
На самом деле ласки мужа совсем не возбуждали Розу, а сладострастные вздохи выражали скорей облегчение: ей удалось избежать такой грозы!
— Ты так представляла любовь? — спросил поздней Руджеро.
— С тобой мне лучше, чем в мечтах, — без зазрения совести солгала она.
Он снова заключил ее в объятия. Насладившись любовью, мужчина заснул безмятежно, как ребенок. Роза соскользнула с постели, подошла к окну и вгляделась в бескрайнее небо Америки. Вдруг она расплакалась, расплакалась горькими слезами, ибо никакая ложь не проходит бесследно для души. Спасла ли она свое достоинство, или окончательно утратила его, разыграв эту дурацкую комедию? Только время даст ответ на этот вопрос.
