Странно. Может, ей вдруг понадобилось ответить, так сказать, на зов природы? Он предоставит ей полное уединение. Дэвид пустил было коня в галоп… и почти сразу придержал.

Еще очень рано. И полутемно. Женщина одинока. Непохоже, что она в опасности, но кто знает, какой сброд шатается по лесу.

Женщина снова вышла на дорогу, оглянулась через плечо и скрылась за деревьями.

Он дал Зевсу посыл вперед, в деревья, как только определил место, где скрылась женщина.

— Мадам, — окликнул он. — Прошу вас, не тревожьтесь. Я готов помочь вам, если смогу.

Он заметил впереди какое-то движение. Перевел Зевса на шаг, оставаясь на дороге.

— Даю слово, что не причиню вам зла. Я барон Доусон из Ривервью. Пожалуйста, скажите, чем я могу вам помочь?

Неужели он услышал вскрик?

Девушка высунула голову из-за дерева, отошла в сторонку. Она была высокой и… знакомой.

— Дэвид? Дэвид, это в самом деле вы?

— Грейс!

Он спрыгнул с Зевса.

Она подбежала к нему, и он открыл ей объятия. Он прижал ее вожделенное тело к своему и, крепко удерживая, целовал и целовал.

Губы Грейс были горячими и влажными. Ее груди так мягко прижимались к его груди — она, должно быть, не надела корсет. Понадобилась бы всего секунда, чтобы сбросить с нее плащ, и еще секунда, чтобы за плащом последовало платье. А далее наступал черед его рубашки и брюк.

Не сон ли это? Если да, то он никогда не хотел бы просыпаться.

Он передвинул свои губы с ее губ на щеку.

— О Дэвид, я так рада, что вижу вас!

Сон становился все более и более прекрасным.

— А я очень и очень рад, что вижу вас, Грейс.

Он отвел в сторону ее волосы и коснулся шеи кончиком носа.

— О, прошу вас…

Он поцеловал местечко пониже уха, потом ямочку у ключицы.

— Перестаньте, не надо…

Что? Дэвид поднял голову. Нет, это не его сон. Грейс никогда не просила его перестать. Это либо ночной кошмар, либо реальность.

— Вы хотите, чтобы я перестал?

— Да. Вы должны.

Она подняла на него глаза, но не отодвинулась — ее милое нежное тело оставалось там, где он хотел, и по-прежнему прижималось к нему. Дэвид провел ладонями по ее спине сверху вниз, обхватил ягодицы и привлек еще ближе к себе. Она не противилась.

— Почему?

— Я должна дойти до «Голубой цапли». Я убежала из дому.

— Ох! — Страшная мысль поразила его. — Вышли вы замуж за своего соседа?

— Нет. — Грейс склонила голову ему на грудь. — Я не могла этого сделать, Дэвид. Но предполагалось, что я выйду за Джона сегодня утром. Потому я и убежала. Папа отказывался принимать возражения. Если бы я не сбежала, он силой принудил бы меня пройти к алтарю. Я должна попасть в гостиницу вовремя, чтобы получить место в дилижансе на Лондон.

— Нет, вы не уедете.

— У меня нет выбора. Вы не знаете отца.

— Ну, он не сможет заставить вас выйти замуж за соседа, если вы уже будете замужем за мной, не так ли?

– Что?

— Выходите за меня, умоляю вас, Грейс! Вы сделаете меня счастливейшим из мужчин! Я проделал весь этот путь в надежде уговорить вас.

– Но…

— Я пытался отказаться от поездки сюда. Намеревался уехать в Лондон. Но все меня уверяли, что вы меня любите, и я наконец осознал, что вы никогда не утверждали обратное.

– Ах!

То было всего лишь самое коротенькое словечко, и тем не менее оно придало ему смелости. Дэвид взял лицо Грейс в ладони и посмотрел ей в глаза. Он хотел, чтобы она поняла, что его слова — истинная правда.

— Я люблю вас, Грейс. И никогда не разлюблю. Если вы мне откажете, жизнь моя не закончится — быть может, я даже когда-нибудь женюсь, — но не перестану вас любить. Так же как Алекс никогда не переставал любить вашу тетю.

— А отец никогда не переставал любить вашу мать.

Грейс плакала и улыбалась одновременно — и льнула к нему. Это, должно быть, хороший знак.

— У меня есть специальная лицензия. Я получил ее, перед тем как мы отправились в гости к Моттону. И так вышло, что в «Голубой цапле» остановился священник, который будет рад обвенчать нас, и еще там есть очень милая пара молодоженов, которая наверняка даст согласие выступить во время обряда в качестве свидетелей. Мы можем пожениться через час — даже через полчаса.

– Ну…

— Умоляю, Грейс. Я люблю вас до безумия.

В эти минуты он был особенно безумен, вдыхая ее аромат и ощущая тяжесть ее округлостей на своей груди, на своих бедрах, на своем…

Господи, он задыхается. Дэвид сделал глубокий вдох, который лишь усугубил положение, теснее сблизив их тела.

— Жизнь моя будет полна любовью к вам, Грейс. Скажите, что вы согласны стать моей женой.

— О Дэвид! — Грейс теперь по преимуществу плакала, а не улыбалась. — Я так сильно вас люблю. Я почувствовала себя бесконечно несчастной, когда карета, которая увозила меня из дома виконта Моттона, выехала за пределы его имения. С тех пор я почувствовала себя несчастной. Я была глупой и совершила ошибку, покинув вас. Я люблю отца, но вы моя жизнь, мое будущее. Я, конечно, выйду за вас.

— Ура! — Дэвид подхватил Грейс на руки и закружился. Никогда еще он не чувствовал себя таким счастливым. — Пойдемте поищем Барнсли и Уэйфордов.

Дэвид взял Грейс за руку и подвел к Зевсу, но она запротестовала.

— Я не могу ехать верхом вместе с вами. Ваша бедная лошадь упадет под такой тяжестью.

— Нет, не упадет. Верно, Зевс, старина?

Зевс фыркнул и замотал головой. Грейс рассмеялась.

— Вот видите? — сказал Дэвид. — Зевс считает, что это курам на смех, и я с ним согласен. Давайте.

Он обхватил Грейс за талию, поднял и усадил Зевсу на спину, потом сам уселся позади нее и ради безопасности обнял обеими руками.

Грейс немного откинулась назад, чтобы теснее прижаться к этим надежным рукам. Наконец-то она очутилась там, где ей больше всего хотелось находиться.

Дорога из Стандена оказалась трудной и вымотала ей все нервы. Было очень темно. Грейс спотыкалась о каждый камень, о каждый корень дерева, вздрагивала от каждого шороха в кустах. Затылок и шея все время были в напряжении от страха, что ее выследили, преследуют, вот-вот схватят и уведут назад, в Станден. А мысль о поездке в Лондон в одиночку, без спутников… Право, она очень обрадовалась, что ей не придется пережить такое. Напряжение снова овладело ею. Пока она не может чувствовать себя в полной безопасности. Как только отец обнаружит, что она сбежала, поднимет на ноги весь дом, велит обыскать все окрестности. Трудно вообразить, как он поведет себя, увидев ее вместе с Дэвидом. А когда они явятся в «Голубую цаплю»…

— Дэвид, мистер Тиммс, хозяин гостиницы, считает, как и все, что сегодня утром я буду обвенчана с Джоном. Если он меня увидит, то очень удивится.

— Не надо волноваться. Я думаю, мы избежим встречи с мистером Тиммсом.

Грейс увидела, что «Голубая цапля» уже совсем близко. Дэвид повернул коня к рощице неподалеку. Он соскочил на землю и помог Грейс спешиться.

— Побудьте пока здесь, а я отведу Зевса в конюшню и разыщу Уэйфордов.

Грейс посмотрела ему вслед. Спрятаться ей было особенно некуда. А что, если мимо пройдет кто-нибудь из слуг?

— Грейс…

– Ох!

Она попробовала превратить свой вскрик в кашель.

— Грейс, позвольте вам представить мистера и миссис Уэйфорд из Кента. Они совершают свадебное путешествие. Мистер и миссис Уэйфорд, позвольте познакомить вас с леди Грейс Белмонт, которая в ближайшее время станет моей новобрачной.

— Приятно познакомиться с вами, леди Грейс, — сказал мистер Уэйфорд и поклонился.

— И как это романтично — свадьба в лесу, — с улыбкой подхватила миссис Уэйфорд.

Дэвид взял Грейс под руку.

— Будем надеяться, что преподобный Барнсли согласится сделать перерыв в своих занятиях рыболовством и совершит церемонию.

Преподобный Барнсли — Грейс решила, что он и есть тот человек, который стоит на берегу и держит в руке большую рыбину, — широко улыбнулся, когда они подошли к нему.