— Хорошо, хорошо. Я отдам драгоценности. Если они так много значат для вас.

Джинни положила чистенькую рюмку для яйца и серебряную ложечку в пластиковый пакет из-под сандвича Скайлара, пакет сунула в рюкзак.

— А-ах! Как же хорошо! Тебе понравился пикник?

— Я бы лучше съел два яйца всмятку, — ответил Скайлар.

И лучезарно улыбнулся Джинни.

Не снимая маски для сна, Лейси протянула руку, взяла телефонную трубку, поднесла к уху. Лежала она на спине, затылком на плоской подушке, чтобы не попортить прическу.

— Обадьях, — голос звучал резко. — Я просила не беспокоить меня. Я должна отдохнуть, прежде чем начнут прибывать гости. Неужели возникло что-то такое, чего ты уладить не можешь?

— Да, миссис Уитфилд. Звонит женщина, которая настаивает на том, что должна немедленно поговорить с вами. — Говорил Обадьях с легким североиндийским акцентом. — Доктор Макбрайд. Представляется психоаналитиком мисс Эпплярд.

Лейси задумалась.

— Ты знаешь, где сейчас мисс Эпплярд?

— Нет, миссис Уитфилд.

— Хорошо, — вздохнула Лейси. — Соединяй?

В трубке раздался щелчок.

— Алло! Миссис Уитфилд? — Да.

— Это Сюзан Макбрайд. Я — психоаналитик Джоан Эпплярд. Джоан гостит у вас в «Пэкстон лендинг»?

— Она провела здесь прошлую ночь. Как я понимаю, уехала рано утром. Где она сейчас, мне неизвестно.

— Да. Рано утром она приехала ко мне в Кембридж. Рассказала мне нечто загадочное. Тревожное. Она в полном замешательстве. После встречи с ней я поехала в «Уэллфлит». На ленч с друзьями. И постоянно думала о том, что она мне рассказала.

Да, моя девочка, сказала себе Лейси, не открывая глаза под маской для сна. И судя по тому, как ты немного тянешь слова, за ленчем ты скорее пила, чем закусывала.

— Вы меня слушаете? —   Да.

— У вас остановился и молодой человек по имени Скайлар.

— Да.

— Он — ваш племянник?

— Да. Со стороны мужа.

— Миссис Уитфилд, даже не знаю, как вам это сказать. Но я думаю, что буду всю жизнь корить себя, если не поставлю вас в известность.

Давай же скорее, мысленно взмолилась Лейси.

— Этим утром в вашем доме, возможно, имело место изнасилование.

— Вы сказали, изнасилование?!

— Я сказала, что этим утром в вашем доме, возможно, имело место изнасилование.

— Пожалуйста, поконкретнее.

— Джоан описала мне один эпизод. По ее словам, ваш племянник на заре вошел в ее спальню, набросился на Джоан, когда она была еще в кровати, и добился своего, как говорили раньше, несмотря на ее протесты и сопротивление.

— Да, это можно назвать изнасилованием.

— Однако Джоан описала мне этот эпизод как сон.

— Сон?

— Да, но с очень яркими подробностями. И она не уверена, что ей это все только приснилось.

— Если это ей приснилось, значит, ничего такого не произошло. Или я не права?

— Возможно, таким способом она пытается эмоционально дистанцироваться от случившегося.

— А может, ей это и правда приснилось? Девушкам иногда снятся такие сны.

— Меня тревожат удивительно точные подробности, описанные ею. Она смогла в мельчайших подробностях описать тело вашего племянника, даже места, где она видела следы от укусов клещей.

— Вчера вечером они вместе плавали в бассейне.

— Плавали? Она описала его необычный запах. А более всего меня волнует растянутость эпизода во времени. Она сказала, что, пока они были в постели вдвоем, поднялось солнце и залило всю комнату.

— Разве нам известно, сколько обычно длится сон?

— Мы считаем, что сон мгновенен, его продолжительность исчисляется долями секунды.

— Я никогда в это не верила.

— Вы не психоаналитик.

— Как вы, профессионалы, любите повторять эту фразу! Я уверена, что во сне может случиться все, что угодно. И приснившийся эпизод может занимать какой-то временной интервал.

— Миссис Уитфилд, с чего такое возмущение? Враждебность? Вы думаете, я не должна была вам этого говорить?

— Говорить что?

— Что ваш племянник, возможно, изнасиловал мою пациентку.

— Вы — врач. Если у вас имеются доказательства того, что ее действительно изнасиловали…

— Она заявила, что после того, как проснулась… или проснувшись снова, она, возможно, теряла сознание… По завершении этого эпизода она обнаружила, что простыни мятые и мокрые от пота. Опять же, проснулась она совершенно измотанной. На мое предложение поехать в клинику и сдать анализы она ответила отказом.

— Почему? Почему она отказалась?

— Потому что за несколько часов до этого она занималась любовью с вашим сыном, Джонатаном.

— Вы это понимаете? Ее отказ сдать анализы? Я — нет.

— Возможно, в этом есть смысл.

— Доктор Макбрайд, я все-таки не могу взять в толк, чего вы мне звоните.

— Предупрежден — вооружен. Насколько мне известно, вы практически не знаете вашего племянника. Он только что прибыл с Юга. Зачем он приехал?

— Я подозреваю, вы рассказываете мне о том, что Джонеси приснился эротический сон. У мужчин такие сны обычно приводят к поллюции.

— Миссис Уитфилд, разве такое возможно? Мисс Эпплярд не девственница. За несколько часов до этого она лежала в постели с вашим сыном. Она примчалась ко мне только потому, что ничего подобного она не испытывала никогда в жизни. Этот эпизод принес ей…

— Что?

— Полное удовлетворение. После эпизода она проснулась совершенно вымотанной. И ужасно голодной.

— Тем не менее, доктор Макбрайд, если я поняла вас правильно, в разговоре с вами, психоаналитиком, который пользуется ее полным доверием, она настаивала на том, что это был сон. — Лейси сделала упор на ту часть фразы, в которой шла речь о полном доверии.

— Даже если это был сон, как вы предполагаете, миссис Уитфилд, его спровоцировал ваш племянник.

— Что?

— Так что вопрос ответственности остается.

— Вы говорите?.. — Опять философия нового века Дот Палмер. Отголоски нового века Дот Палмер. — О, дорогая моя! Я премного благодарна вам за то, что вы меня предупредили. — Лейси чуть отодвинула трубку. — И вооружили.

Лейси положила трубку на рычаг.

Лейси Колдер Уитфилд с рождения принадлежала к социально значимым персонам. Она привыкла к тому, что люди изобретают самые разнообразные способы, чтобы ненавязчиво втереться в доверие к социально значимым персонам. Предупредить о некой угрозе друзьям, мужу, брату, детям, раздуть из мухи слона, прибегнуть к откровенной лжи. Господи, чего только не придумывали эти люди, чтобы добиться своего!

Стала бы доктор Макбрайд звонить Лейси Уитфилд, если бы Лейси Уитфилд была матерью-одиночкой, живущей на пособие.

Едва ли.

Рука Лейси все еще покоилась на трубке.

Лейси сдвинула маску на лоб, нажала на кнопку с цифрой 2.

— Обадьях?

— Да, миссис Уитфилд?

— К приему все готово? К фирме по обслуживанию претензий нет? Эстрада для музыкантов поставлена?

— Да, миссис Уитфилд.

— Обадьях, ты случайно не знаешь, где сейчас мой племянник Скайлар?

— Он и Джинни уплыли на каноэ. На пикник. Несколько часов тому назад.

— Понятно. Когда они вернутся, позвони мне. Потом выдели мне десять минут и приведи Скайлара ко мне. И принесешь нам чай.

— Да, миссис Уитфилд.

Лейси вернула трубку на рычаг.

Скайлар на реке, ленч где-то в лесу с ее тринадцатилетней дочерью…

Она надвинула маску на лицо.

Когда у тебя семья, в какой уже раз сказала себе Лейси, поспать днем и то проблема.

На веранде загородного клуба, выходящей на теннисные корты, Джон взял стул от другого столика и подсел за тот, где расположились его сестра Колдер, Том Палмер, его мать, Дот Палмер, и Джонеси.

Перед всеми стояли тарелки с остатками салата, перед Дот и Джонеси — полупустые стаканы с ледяным чаем, перед Колдер и Томом — пустые из-под джина с тоником.

Терри Эйнсли тоже сидела у стола, со стаканом апельсинового сока.