Прекрасно, да? Я напредставлял себе таких ужасов, что чуть не умер от страха. Наверное, никто не умеет проделывать этого так мастерски, как я. Всякие мысли закружились у меня в голове: конечно же, кто–то следит за мной оттуда, из темноты, и наверняка горы кишмя кишат лазутчиками и воинами Тенгила, и давным–давно уже Юнатана нет в живых; я все думал об этом и не спал.

Тут неожиданно из–за вершины горы поднялась луна, да, конечно, то была не обычная земная луна, но она выглядела как настоящая и залила горы сиянием, какого я в жизни не ви дел. Хотя, по правде–то сказать, мне и не доводилось никогда в жизни видеть лунное сияние высоко в горах.

Все переменилось. Я попал в странный мир из серебра и черных теней. Да, он казался прекрасным, но еще каким–то загадочно–печальным. И страшным тоже. Потому что там, где сияла луна, было, конечно, светло, но в тени могло таиться много опасностей.

Я натянул одеяло на глаза, чтобы ничего не видеть, но вместо этого услышал … да, да, тут я кое–что услышал! Вой далеко в горах. А потом еще и еще вой — поближе. Заржал Фьялар, он испугался. И тогда я понял, что это. Я услышал волчий вой.

Трус вроде меня должен был бы умереть от страха на ме сте, но рядом со мной тосковал Фьялар, и я попытался взять себя в руки.

— Не пугайся, Фьялар! Разве ты не знаешь, что волки боятся огня?

Но я сам себе не поверил, да и волки, должно быть, сроду об этом не слыхали. Потому что я уже видел их, они приближались под луной — страшные серые тени — и выли от голода.

И тогда я завыл тоже. Я взвыл так, что небеса содрогнулись. Никогда еще я не издавал такого жуткого крика, и он, видно, напугал их немного.

Но ненадолго. Скоро они появились опять. И на этот раз еще ближе. От их воя Фьялар совсем одичал. Да и я тоже.

Я знал: сейчас мы оба умрем — и я, и Фьялар. Хотя мне это вроде бы не впервой, ведь я уже умер один раз. Но тогда я этого хотел, тогда я к этому стремился, а теперь нет. Теперь я хотел жить, жить вместе с Юнатаном. Эх, Юнатан, будь ты здесь, ты бы помог мне.

Они совсем приблизились, волки! Один был больше других и наглей. Наверное, вожак. Это он схватит меня, сказал я про себя. Он ходил вокруг костра и выл, выл так, что кровь стыла в жилах. Я бросил в него горящую ветку и громко крикнул, но он только обозлился. Я увидел пасть, страшные клыки, нацеленные на мое горло … И вот – Юнатан, на помощь! — он прыгнул.

А потом … Что же случилось потом? Он взвизгнул в воздухе и грохнулся у моих ног. Мертвый! Мертвый, как камень. А в его голове торчала стрела.

Из какого лука вылетела она? Кто был тот, кто спас мне жизнь? Он выступил из тени под скалой. Хуберт! И хоть он стоял и, как всегда, самодовольно ухмылялся, я готов был броситься к нему на шею – до того обрадовался. Сначала. Только с самого начала.

- Я подоспел вовремя, — улыбнулся он.

— И вправду вовремя, — ответил я.

— Почему ты не сидишь дома, в Рыцарском подворье? Что ты здесь делаешь один среди ночи?

«А что делаешь здесь ты? — подумал я, вспомнив, кто он такой. — Какое еще подлое предательство замышлял он ночью высоко в горах? И почему спас меня именно предатель? Почему Хуберта я должен благодарить не только за баранину, но даже за мою драгоценную жизнь?»

— А что ты сам делаешь в горах среди ночи? — ответил я вопросом на вопрос.

— Стреляю волков, как ты верно заметил, — сказал Хуберт. — Вообще–то я видел, как ты выезжал рано утром из долины, и подумал, как бы с тобой чего не случилось в горах. Поэтому я поехал следом.

«Конечно, ври больше, — подумал я. — Рано или поздно будешь иметь дело с Софией, вот тогда я тебе не позавидую».

— А где же Юнатан? — спросил Хуберт. — Тому, кто поехал в горы охотиться на волков, здесь самое место. Здесь он наверняка бы настрелял их пару–другую.

Я оглянулся. Волки все до одного исчезли. Наверное, они испугались, увидев, как упал и испустил дух их вожак. Теперь они, должно быть, оплакивали его–издалека доносился жалостливый скулящий вой.

— Так где же Юнатан? — упорствовал Хуберт, и тут я не замедлил соврать еще раз.

— Он скоро приедет, — сказал Я. — Он гонит стаю волков вон там! — И показал вверх на гору.

Хуберт усмехнулся. Ясное дело, он не поверил мне.

— Может, ты все–таки соберешься и поедешь со мной обратно в долину?

— Нет, я жду Юнатана. Он появится с минуты на минуту.

— Ну, раз так, — сказал Хуберт, — раз так, — И странно посмотрел на меня. А потом … потом снял с пояса нож. Я вскрикнул: что же он собирается делать? В бледном свете луны фигура Хуберта с ножом в руке показалась мне страшнее всех волков в этих жутких горах.

Сейчас он покончит со мной, промелькнуло у меня в мыслях. Он знает, что я знаю о его предательстве, поэтому он следил за мной, а теперь хочет меня убить.

Я задрожал всем телом, хоть и был уже большой.

- Не надо! — закричал я. — Не надо!

— Чего не надо? — спросил Хуберт.

— Не надо убивать меня! — кричал я.

И тогда Хуберт побледнел от злости. Он шагнул ко мне, да так близко, что от страха я чуть не свалился назад.

— Ах ты, паршивый мальчишка! Ты что же несешь? — Он вцепился рукой мне в волосы и больно затряс голову. — Вот тебе, болван! — шипел Хуберт. — Если б я хотел твоей смерти, за меня бы поработали волки. — Он поднес свой нож прямо к моему носу, страшно острый нож. — Вот этим Я снимаю шкуры с волков, — сказал Хуберт, — а не режу глупых мальчишек.

Потом я получил пинок В зад, полетел вперед и упал. А он принялся свежевать волка и все время ругался.

Я поспешил взобраться на Фьялара. Во что бы то ни стало мне нужно уехать отсюда. Уехать!

— Куда это ты собрался? — крикнул Хуберт снизу.

— Я поскачу навстречу Юнатану, — услышал я свой дрожащий голос.

— Ну и скачи, баранья башка! — ругался он. — Попробуй угробь себя, теперь тебе никто не помешает!

Но я уже скакал оттуда во всю прыть и чихать хотел на Хуберта!

Прямо передо мной змеилась, уходя вверх, горная тропа. Луна сияла мягко и ясно, было светло, как днем, я видел все–хоть с этим мне повезло! Иначе бы я погиб. Здесь везде громоздились страшные обрывы и пропасти, такая жуть и такая красота, что дух захватывало. Я скакал как во сне, да и весь этот пейзаж под луной мог только присниться — В прекрасном и диком сне, думал я и сказал Фьялару:

— Ты не знаешь случайно, кому это снится? Кому угодно, но только не мне. Мне и во сне не придумать такой неестественной красоты и такой жути, нет, не мне это снится, а кому–то другому!

Я устал, хотел спать и с трудом держался в седле. Где–то нужно было заночевать все равно.

— И лучше всего там, где нет волков, — сказал я Фьялару, а он, думаю, со мной согласился.

Кто, интересно, первым проложил тропу между долинами Нангиялы? Кто выдумал этот путь через горы? И так ли уж обязательно, чтобы он вился по узким карнизам над ужасны ми обрывами? Я знал: сделай Фьялар хоть один неверный шаг, и мы полетим вниз, а после во веки вечные никто не узнает, что сталось с Карлом Львиное Сердце и его конем.

Горы становились все круче и круче. Теперь я не осмеливался смотреть по сторонам, уж если нам суждено сорваться в пропасть, лучше в нее не глядеть.

Но Фьялар не сделал того неверного шага. Он справился со всем, и когда я наконец посмел оглядеться, то увидел не большую поросшую травой площадку среди скал. По одну ее сторону вверх уходила гора, по другую была пропасть.

— Что, Фьялар, может, тут мы остановимся? Здесь нас волки не достанут.

Нет, тут они нас точно не достали бы. Ни один волк не мог слезть с высокой и крутой горы. И никакой волк не мог вскарабкаться снизу по отвесным и острым скалам. Если оп и мог попасть сюда, этот волк, то только тем же путем, что и мы, — вдоль обрывов по узкой ненадежной тропе. А волки не настолько хитры, уговаривал я себя.