— Очень на тебя похоже, — промямлила Элайн, борясь со сном.

— Наверное, я делал ей определенные намеки, а потом, когда она увидела нас с тобой в баре… — вздохнул он. — Ведь она не знает, что мы брат и сестра?

— У меня еще не было возможности представить тебя им как следует, — прошептала Элайн, закрывая глаза.

— Именно этим все и объясняется, — заключил Филипп. — И то, что она вышла из себя, когда я приехал, и то, что Кэти в баре набросилась на меня с кулаками. Ты сказала им, что сбегаешь от навязываемого брака…

Филипп повернулся, чтобы взглянуть на реакцию Элайн — понимает ли она, о чем идет речь, — но сестра уже спала. Филипп задумчиво отвернулся и уставился в потолок. «Дорогая Лиза и строптивая Кэти думают, что именно я и есть тот самый Филипп, от которого ты скрываешься, а еще небось думают, что Софи — моя дочь, — осенило Филиппа. — Черт побери, Элайн, ты хоть что-то в состоянии сделать хорошо? — Он вздохнул. — Ну ладно, я с тобой. Меня бы здесь не было, если бы я не беспокоился за тебя. А Лиза просто восхитительна. Надо с ней как-то помириться. Главное — вести себя осторожно, ведь она такая ранимая и снова может понять все неправильно. В Марбелье ведь полным-полно красивых женщин, и не стоит пока связывать себя никакими обещаниями. А то еще отделаться не смогу. Спокойной ночи, сестренка».

Лиза быстро натянула шорты и чистую белую блузку, завязав ее на талии. Потом обула новые белые босоножки и тихо вышла из каюты, стараясь не разбудить спящую Кэти.

Физически она чувствовала себя превосходно — никакой морской болезни, — но на душе у нее кошки скребли. Она испытала такой шок от внезапного появления Филиппа, что до сих пор не могла собраться с мыслями. Ладно, надо обдумать все теперь, при свете. Невыносимо путешествовать с ним, с Элайн и их любимым ребенком. Для нее это просто каторга, и потому она решила положить путешествию конец.

Туристический автофургон ее, значит, решать ей, а не Филиппу Мейнуорингу, который имел наглость вести себя так, словно он здесь главный. Наверное, Кэти расстроится, когда Лиза сообщит ей, что решила первым же паромом вернуться назад, в Англию, и забыть о Марбелье, но другого выхода просто не было. Это путешествие стало бы для нее настоящим адом.

В ресторане Лиза стала в очередь за завтраком и разговорилась с семьей из Уотфорда. Они ехали в кемпинг, намереваясь путешествовать по восточному побережью Испании. Лиза села с ними за столик, выслушала их планы на отдых и позавидовала. Эх, они с Кэти с таким нетерпением ждали этой поездки, и вот…

Чуть позже Лиза вежливо пожелала новым знакомым хорошего отдыха и направилась на закрытую палубу, чтобы в первый и последний раз взглянуть на испанское побережье, поскольку они уже подплывали к берегу. Увидев пышную зелень и округлые холмы, она с удивлением и сожалением вздохнула. День выдался просто восхитительный — на ясном чистом небе ни облачка, а побережье за кремово-белыми пляжами такое зеленое! Как здорово было бы там очутиться!

— Разве не удивительно? Испанию считают жаркой страной, с сухой, выжженной землей и пылью. Большая часть Испании и в самом деле такая, но эта ее часть очень напоминает Уэльс.

Лиза вся подобралась, но не оглянулась. Она не отрываясь смотрела вдаль, сожалея, что даже не ступит на землю этой замечательной страны. И все из-за него!

— Не могу сравнивать, поскольку никогда не была в Уэльсе, — тихо произнесла она.

— Лиза, все началось плохо, и я хотел бы…

Лиза резко обернулась и смерила Филиппа Мейнуоринга таким ледяным взглядом, что тот сразу же замолчал.

— Что тебе нужно? Извиниться? Пожалуйста, но я не собираюсь выслушивать. Ты мне отвратителен. Ведь ты не считаешь, что поступаешь плохо? Ты просто идешь по жизни вперед с холодным расчетом и непомерным апломбом. Да ты самый настоящий негодяй, и если бы я не симпатизировала Элайн, то рассказала бы, что ты собой представляешь, и…

— Ты все неправильно поняла, и я хотел бы объяснить…

— А я не собираюсь тебя выслушивать, поскольку твои слова не имеют для меня никакого значения!

Едва Лиза повернулась, чтобы уйти, как Филипп схватил ее за руку. Ее рука прямо-таки запылала от его пожатия, а сердце бешено заколотилось. О, как она ненавидела себя за это!

Ведь Филипп — самый ужасный мужчина на свете — слишком привлекательный и чересчур уверенный в своей неотразимости для всех без исключения женщин. О, как она его ненавидела! И ведь прилип к ней словно банный лист.

— Я хотел бы объясниться насчет меня и Элайн… — начал Филипп.

— Еще бы! — покраснела Лиза. — Ты ничем не лучше бывшего начальника Кэти — лицемерного, подлого интригана, который соблазнил ее, а она, бедная, даже не подозревала, что он женат. У, бабники, все вы одинаковы!

И тут Лиза почувствовала, что рука ее свободна: Филипп словно обжегся — так неожиданно он выпустил ее.

— У Кэти был роман с Чарльзом Бондом? — изумился он.

— О, ты тоже с ним знаком! — съязвила Лиза. — И неудивительно — должно быть, вы посещали одну и ту же школу лжецов. Я же сказала: вы одного поля ягоды. Ты флиртовал со мной, хотя, должно быть, в это же время у тебя были близкие отношения с Элайн, поскольку у вас общий ребенок… Какого черта ты улыбаешься? И вовсе не смешно!

— Нет, дорогая Лиза, нисколько, — улыбаясь, умиротворяюще произнес Филипп. — Но я даже не представлял себе, что ты питаешь ко мне столь глубокие чувства.

Лиза густо покраснела. Какая же она дура, что выпалила ему все как на духу! Теперь-то он понял, как сильно она любит его, как сходит по нему с ума. Ладно, призналась ему в любви, и больше ей нечего терять. В любом случае у него есть Элайн, а она больше не собирается мучиться из-за него бессонницей.

— Да, когда-то я тебя любила, — выдавила она едва слышно. — Когда я продавала в офисах сандвичи, мне казалось, что ты такой замечательный, а тут еще ты стал проявлять ко мне интерес, дал шанс расширить бизнес и приготовить обед на заказ, и мои чувства к тебе стали еще сильнее. Я была круглой дурой, раз решила, что твои ухаживания что-то да значат. Я была совершенно наивной, раз думала, что действительно нравлюсь тебе, но после того как я ошиблась с тем обедом, в твоем сердце не нашлось даже места снисхождению. Ты просто посмеялся надо мной, и потом я уже не получила ни одного заказа. И все из-за тебя. Ты распустил слухи и…

— Ну что ты, Лиза, нет! Никогда! Я не смог бы так поступить, — возразил Филипп. — Возможно, я и рассказал о случившемся нескольким коллегам, но только так, в шутку — ведь и в самом деле получилось очень забавно. Ты замечательно готовишь, и у меня никогда и в мыслях не было намеренно портить тебе карьеру.

Лиза поджала губы. Если бы не все остальное, она бы поверила ему сейчас. Но увы, это невозможно.

— И это только надводная часть айсберга, Филипп, — продолжала Лиза. — Я согласилась на эту поездку, только чтобы помочь бедной Элайн сбежать от тебя и…

— И вероятно, отомстить мне, — понимающе вставил Филипп.

Лиза уставилась на свои босоножки, но потом решительно подняла глаза, чтобы Филипп не думал, что она чувствует себя виноватой.

— Теперь это не имеет никакого значения, — отрезала она. — Я решила, что больше это продолжаться не будет.

— Вообще-то продолжать ухаживания или нет, решаю я, а не ты, — изогнул черную бровь Филипп. — В таких вещах я старомоден, — усмехнулся он.

— Не о том речь, — огрызнулась Лиза. — Я хотела сказать, что нашей поездке пришел конец.

— Как это понимать — конец? — Темные глаза Филиппа расширились от удивления. — Ведь она только что началась. Если ты позволишь мне все объяснить, то путешествие может стать просто незабываемым. А теперь, для начала, Элайн и я…

— Вы пара, — ухмыльнулась Лиза. — А поскольку вас уже двое, то с этого момента мы оставим вас наедине.

— Наедине?! — вскричал Филипп.

— Может, хватит повторять мои слова?! Да, наедине. Мы с Кэти возвращаемся в Англию. И я не предлагаю вам вернуться вместе с нами, поскольку вы такая замечательная пара, что и сами все организуете. Автофургон мой, значит, мне и решать. Мы с Кэти уезжаем домой, а вы можете делать все, что вам заблагорассудится.