Исламская цивилизация в России изначально была географически локализована в поволжском и кавказском ареалах. Придерживаясь феодального принципа организации своей империи, Романовы по мере ее расширения сохраняли у власти этнические и религиозные элиты, которые не стремились к распространению ислама за пределы географической зоны своего влияния.
Сталинский абсолютизм расширил границы централизованной власти на всю территорию Российской империи, восстановленной после краха 1917 года в виде СССР. В результате местные власти попали под гласный и негласный контроль Кремля. Установление советской власти над ранее полунезависимыми мусульманскими территориями Средней Азии сопровождалось ожесточенными вооруженными конфликтами с группами, иногда выступавшими под флагом борьбы с неверными, атеистами.
В течение послевоенного периода происходило постепенное свертывание механизма централизованного государственного контроля, и традиционные религии стали постепенно восстанавливать свое былое влияние в обществе. Возрождение мирового ислама в качестве политической силы и активизация исламского прозелитизма совпали по времени с поражением СССР в афганской войне и развалом советской империи.
Рыночная экономика и исчезновение тоталитарного контроля над миграцией населения способствуют размыванию локализации ислама на территории России и превращение его еще в один цивилизационный слой России в целом, Большой России.
Пятый слой — это западная цивилизация Петра. Связи России с Западной Европой начали расширяться еще во время правления Алексея Михайловича. Петр Великий, поняв возросшее значение морской торговли, «прорубает окна» в Балтийское и Черное моря. Россия вестернизируется. В городах, особенно в столицах, возникает слой людей, идеологически более тесно связанных с Европой, чем с традициями Киевской или Московской Руси. Образуется нация в нации, государство в государстве. Последствия этого раскола не преодолены до сих пор.
С XVII по XX век Романовы расширили владения московских царей в обеих частях света. Некоторое время русские владели Аляской и доходили до Калифорнии.
В конце XIX века полный титул российского императора звучал как «Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсонеса Таврического, Царь Грузинский, Государь Псковский, и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Карельский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных, Государь и Великий Князь Новгорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский, и всея Северныя страны Повелитель; и Государь Иверския, Карталинския и Кабардинския земли и области Арменския, Черкесских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель, Государь Туркестанский, Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский, и прочая, и прочая, и прочая».
Каждое из этих «прочая» было не меньше чем полноценное европейское государство. И всем этим богатством император владел самодержавно, он юридически был обладателем всех этих земель вместе с населением. Царь жаловал земли, т. е. даже крупные землевладельцы целиком и полностью зависели от монарха. Русский царь не был «первым среди равных» — равных ему не было. Идея равенства в империи, принадлежавшей ему на правах личной собственности, не была актуальна.
К XX веку, став «наследниками норвежскими, царями польскими, герцогами ольденбургскими», Романовы полностью «интернационализировались». Они были в родстве со всеми правящими европейскими династиями, что не помешало Европе схватиться в жестокой войне, спровоцированной династическим кризисом, возникшим в Австро-Венгрии из-за единичного теракта.
Начиная с XVIII века западная культурная и идеологическая экспансия в России усилилась. Заимствование индустриальной технологии из стран Европы сопровождается распространением европейской интеллектуальной моды. Прогресс все в большей степени ассоциируется с «европейским путем развития». В отличие от реальной Европы, где религия сыграла определяющую роль в формировании национальных государств, российская идея Европы секулярна и атеистична. Европа, воображаемая в России, — это Европа без католицизма и протестантизма, без наций, границ и других недостатков, присущих реальности.
В XX веке развился новейший из российских цивилизационных слоев — незападный советский секуляризм. Выросший из западного социал-демократического интернационализма, не выдержавшего крушения интернационалистских иллюзий в результате двух мировых войн, советский секуляризм опирается на демократические разночинские традиции дореволюционной русской культуры и на советские культурные и экономические достижения.
Представляя собой отпочковавшийся продукт западного интернационализма, советский секуляризм находился во время холодной войны под возрастающим стрессом. Советскому человеку, взращенному в очищенной полулабораторной обстановке, было почти невозможно понять, что миром движут не только идеологии, не только желания и нежелания, но еще и национальные и корыстные экономические интересы. Поэтому вместо ожидавшегося, как в 1918 году, братания с «интернациональным» Западом в 1990-х годах произошло неожиданное для прекраснодушных шестидесятников обострение межцивилизационных конфликтов не только в международной сфере, но и у себя дома.
Советский секуляризм растерял значительную часть своей силы в результате разрушительной катастройки[19] 80— 90-х годов, однако сегодня он представляет собой одно из важнейших культурно-социальных явлений современной России. Модифицированный советский секуляризм фактически лежит в основе государственной идеологии России — от гимна до организационных принципов управления и принципов бюджетной политики.
Великое переселение народов не было единовременным событием. Протороссийские племена в течение тысячелетий распространялись по евразийским просторам. Географически «передовые» племена индоевропейской этнической массы, углубившиеся в Европу, в течение столетий взаимодействовали с древними культурами Средиземноморья, перенимая у них основы государственности, военную технологию и религию. Рим пал именно тогда, когда «варвары» стали сильнее Рима. Именно римское наследие исторически и культурно отделяет нас от Запада.
Самым могущественным соседом славянских племен была Византийская империя. Так же, как это случилось с германцами в Западной Европе, славяне воспроизвели, эмулировали религиозную организацию более развитого общества. Унаследовав православие у Византии, славяне сформировали протогосударственные образования, напоминавшие греческие полисы — города-государства. Однако православие так и не смогло окончательно победить язычество.
Отсутствие серьезной взаимозависимости Византии и русских городов-государств обусловило и отсутствие стимулов к их централизации, к созданию сильного государства. Каждый русский полис воспринимал себя как нечто отдельное и не испытывал необходимости в объединении с соседями. Киевская Русь дала России православную традицию и духовную связь с другими сферами византийского влияния, включая Кавказ, Средиземноморье и Ближний Восток, но российская государственность родилась не в Киеве. Киев — мать городов-полисов русских, но не России. Как государство Россия создана Азией, а не Европой. В XIII веке русским городам противостояло сильнейшее государственное образование того времени и крупнейшая империя всех времен и народов. Монголам удалось то, что не удавалось ни одним завоевателям ни до, ни после них, — объединить под своим контролем евразийский суперконтинент, открыв его для экономического обмена. Российская официальная историография в духе европоцентризма старалась «смыть позор» монгольского завоевания замалчиванием азиатского вклада в российскую государственность и принижением уровня монгольской государственной и военной технологии. Однако вооружение монгольской армии изготавливалось в Китае — самой передовой стране Средневековья. Монгольская бюрократия успешно обеспечивала бесперебойный сбор податей с территорий, простиравшихся от Охотского до Черного моря, от Северного Ледовитого до Индийского океана. Русь не смогла противостоять монголам, потому что монгольское государство оказалось сильнее городов-полисов.
